Ладья - Дэниел О’Мэлли

– Какой отчет?

– Отчет о Правщиках, вы написали его после совещания ладей и коней.

– Он засекречен! – воскликнула Мифани. – Только для служебного пользования Шахов!

Она снова сложила бумаги в стопки.

– Правщики включены в Список, и об их субъектах оповещается автоматически, – объяснила Ингрид. – Некоторая информация автоматически распространяется по всему сообществу.

– Ну ладно, но если бы я знала, что это прочитают другие, я бы…

– Что?

– Не знаю! Лучше бы его вычитала! – То ли Мифани показалось, то ли Ингрид действительно находила все это забавным. – Ладно, значит, они будут здесь через сорок пять минут. Будет какая-то церемония приема или вроде того?

– Главы Шахов проведут официальное собрание с гостями завтра вечером. Так задумано для того, чтобы к тому времени они успели привыкнуть к разнице в часовых поясах. Но на сегодня, согласно давно устоявшейся традиции, я выполняю священную отмену остальных ваших встреч и делаю заказы в великом храме итальянской кухни. – Мифани с недоверием покосилась на своего секретаря. Ингрид в последнее время становилась все более и более изобретательной. А потом заговорила, будто была ее мамой: – Ладья Томас, вам не стоит паниковать. Отправляйтесь в квартиру, переоденьтесь, приготовьтесь, а я дам вам знать, как только они будут здесь.

Послушно кивнув, Мифани открыла скрытую портретом дверь и вышла в холостяцкое жилище.

Американцы

Когда англичане прибыли в Новый Свет, Шахи тоже там были. Вторым, кто сошел с корабля в Джеймстауне, был агент Шахов, проводивший бо́льшую часть своего времени сжимаясь от страха перед теми ужасами, что творили остальные колонисты, и тайком рукоплеская, когда они уступили тонким магическим приемам коренного населения. В Англию он вернулся с новообретенной любовью к кукурузе и горячим желанием никогда больше не посещать колоний. Он убедил Правление в том, что для оценки сверхъестественного потенциала материка необходимо принять более эффективные (и лучше профинансированные) меры. Они прислушались и отправили в Новый Свет сразу нескольких агентов.

Самым важным среди них был Ричард Суонси, который столкнулся с весьма трудной задачей – быть тайным паранормальным агентом правительства в Плимутской колонии[13]. Его письма в Англию читаются крайне увлекательно, особенно учитывая, что бедняга так и не принял религии своих соседей.

Окруженный кислолицыми фанатиками, Суонси был вынужден играть блестящий спектакль: если бы соседи обнаружили в его доме какие-либо из его записей, его бы несомненно вздернули на виселицу. Однако благодаря своим добрым общественным делам и, как казалось, пылкой богоугодности, он слыл местным героем и пользовался даже бо́льшим почтением, чем старейшины колонии. Ни один человек не одевался более рассудительно и не осуждал распущенность других скорее, чем он. Бедняга, наверное, жил в настоящем аду.

До этого, в Лондоне, Ричард Суонси наслаждался жизнью в замечательном упадке. Дитя успешной мадам, Суонси рос, свободно блуждая между двумя мирами. Половину своего времени он проводил шляясь по улицам без присмотра, а вторую – знакомясь с многочисленными первоклассными клиентами… конюшни его матери. Одним из этих клиентов оказался высокопоставленный член Шахов, и поскольку среди способностей Суонси было изменение цвета кожи, регенерация конечностей и гиперпластичность, его забрали в организацию, как только ему исполнилось двенадцать.

На протяжении всего периода обучения Суонси восхищался учителями и пользовался почтением своих товарищей. А закончив учиться – стал виднейшим агентом в организации. Многочисленные контакты Суонси в светском обществе и глубокие знания теневого мира позволили ему провести ряд самых выдающихся операций своего времени. И соответственно, когда появилась возможность создать первый крупный аванпост Шахов в Америке, туда отправили лучшего из пешек.

Я могу лишь представить его разочарование, когда он стал расхаживать в шляпе с пряжкой и с хмурым видом носить свой мушкетон. Некогда истинный денди, любимец лондонских шлюх, джентльмен, одинаково легко чувствовавший себя в залах высшего общества и в канализации под ними, был обречен на жизнь в скучном захолустье, заселенном одними религиозными фанатиками, которые видели удовольствие лишь в его отсутствии.

Если бы не безграничная преданность Шахам, Суонси отступил бы в сторону, приветствуя любых чудовищ, которые забредали бы в этот Плимут. Черт, да он, наверное, сам бы предоставил им подробные карты, а потом наслаждался зрелищем, когда те принялись бы пожирать пилигримов.

Как я полагаю, он покинул колонию только раз, когда предпринял дальнюю экспедицию на необжитые территории, где сумел хорошо поладить с местными. Он постарался предупредить их об опасности, которую представляли его соотечественники, и настоятельно рекомендовал жителям племен переехать дальше. Те любезно кивали, показывали ему секреты своей земли и совершенно игнорировали его предостережения. Он же наблюдал за дальнейшим исходом с печалью, но без подлинного удивления.

Следующие сто семь лет Суонси занимался созданием прочной структуры, находившейся в тесной связи с головной организацией. Эти американские Шахи, получившие известность под названием Кроатоан, вскоре распространились по всем колониям. Ее члены часто встречались с невообразимо трудными задачами. Технически они отвечали за учет всех сверхъестественных существ и событий Нового Света. Если возникала угроза, им полагалось ее отвести и, по возможности, переслать живьем в Англию, для изучения. Они старались следовать этим наказам, но ограниченность в ресурсах и суровая реальность зачастую вынуждали их просто уничтожать любые угрозы. Каждая колония служила крошечным аванпостом, а вся организация – тонким архипелагом, раскинувшимся посреди океана безлюдности.

В каждой колонии имелось свое отделение Кроатоана, но не думай об организации как о чем-то большем, чем она была. Ей не хватало столь богатых людских ресурсов, каких могли привлекать Шахи, поэтому силы Кроатоана состояли из скопища любых одаренных людей, которых членам организации удавалось заполучить. Суонси обращался за новобранцами к коренным племенам – он видел, что у них одаренные рождались гораздо чаще. Но ему вежливо отказывали. Очевидно, там считали, что тысячелетний опыт и так позволял им справиться с любой опасностью, которой могла быть подвержена их земля. Ему же они искренне желали удачи.

Суонси сталкивался с серьезными проблемами. Из-за набожности и независимости колоний Кроатоану не приходилось рассчитывать, что забирать к себе детей им поможет авторитет правительства. Если колонистов возмущали даже налоги на чай, то перспектива отдавать своих отпрысков понравилась бы им и того меньше. А сам Суонси лучше всех знал, насколько опасно развивать сверхъестественные способности у детей в пуританском обществе. Тогда он задумался о ловушках. И таким образом, был вынужден прибегнуть к чрезвычайным мерам, чтобы создать силу, которая сумеет защитить население.