Redrum 2018-2019 - Юлия Саймоназари

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 103
Перейти на страницу:
class="p1">Костик глянул и заскулил, и пополз по земле к ним, словно слепой щенок. Они пожалели его: переглянулись, вздохнули — шелест от их громового дыхания пошел гулять по листвяным кронам. А потом Хранитель-Отец поставил костяную ступню на Костикову голову и раздавил ее, как гнилой орех. И все кончилось.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Спустя две недели на кладбище неизвестно откуда появились хмурые мужики в зеленой военной «цифре». С ними вместе пришла тетка Валя из поселка и дед-ветеран в обтрепанном пиджаке с выцветшими орденскими планками. Держа в руках автоматы, мужики обошли изрытое воронками кладбище, осмотрели вывороченные из земли взрывами гробы и кости, посеченные осколками могильные плиты.

— Натворили тут дел паскуды, — качая головой, ворчал старик. — Где-то здесь у них схрон был. Зарылись, как крысы в норах…

— И сбежали, небось, как крысы, — сказал один из военных.

— Ну, уж нет, — усмехнулась краснолицая тетка Валя. — Эти паразиты наших детишек убивали. Кто ж их отпустит? Теперь ихняя судьба — здесь гнить.

— Что вы такое сделали с ними, тетя Валя? — с интересом спросил один из мужчин.

— Не я сделала — сами они с собой это сотворили, — мрачно ответила тетка Валя. — Хранителей рода растревожили.

— Кого?

— Хранителей. Первых мужчину и женщину, которые здесь похоронены. Они на этой земле хозяева. Все видят, все знают. А я что?.. Сделала, что и мать моя. Тогда, в сорок втором… Нацисты половину нашего села расстреляли. Нашу всю семью — семь человек, и беременную тетю Наташу с младенцем Темочкой на руках… Кладбище распахали, вырыли ров. В нем и положили их всех. И хоронить не дали. Для устрашения партизан в открытой могиле бросили. И кто еще там живой оставался, под мертвыми телами задохнулись. Все, кроме моей матери. Она ночью из могилы выбралась… Прибежала к бабушкиной сестре на хутор. Потом вместе с бабкой пробрались на кладбище, омыли своих покойников, а воду в колодец вылили. Немцы ту воду пили, и проклятие Хранителей на них легло. Мертвые к мертвым… Места эти надолго после того обезлюдели. Жизнь сюда вернулась только в сорок четвертом…

— Вернулась, когда мы эти самые рвы немецкими трупами закрыли, — сказал старик. — Гляньте-ка, мужики, вон трое лежат…

— Это что же, сами они тут друг дружку перестреляли?

— Похоже на то. Вы оружие-то приберите, — посоветовал старик.

— Приберем, — ответил один из мужчин. — И упырей этих в могилки приберем. Нам не привыкать.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Лично мне ихние трупы в могилки таскать — одно удовольствие, — мрачно заметил один из военных. — Аж руки вот зачесались… Аллергия, что ль, какая, на этих паразитов?

Тетка Валя нагнулась, и, прикрывая платком нос — трупная вонь густо пропитала воздух кладбища — подняла с земли мятую испачканную бумажку с надписью от руки:

«Червие на чрево, и Хранителей призываю, кладу смерть на живот предателям рода моего. Мертвым — мертвое, живым — живое.

Вам здесь лежать, а нам своя сторона. Да будет по слову моему во веки веков».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Стихи

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Олег Кожин

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

*⠀*⠀*

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Маленький добрый ангел бьется о дно сосуда.

Кто заключил в канари древние тайны Вуду?

Пляшет унган у храма, просит унган немного:

Если помогут лои — хочет унган стать богом.

Черный петух безглавый, роет песок когтями.

Черный козел зарезан. Черные свечи — пламя

Яро взметают к небу, и порождают тени

Черные, как унынье, серые, как сомненья.

Зомби стучат в тамтамы, ритм — точно нить плетется.

Черный унган танцует, черный унган смеется…

А католический падре в храме хвалы возносит,

И улетая в небо, псалмы жужжат, как осы.

Злой растревоженный улей дроби́т витражи и фрески.

Поговорить о Вечном, кроме Всевышнего, не с кем.

Может, хвалы и молитвы все же Творца достанут…

Но говорящий с богом — богом навряд ли станет…

Бьют в барабаны зомби, шумом скликая лои,

Легба потянет створки, Легба врата откроет.

Чувствуют — будет буря, места для всех не хватит.

Кто-то один прорвется, кто-то один ухватит…

Лои в душе унгана, словно дитя во чреве.

Белой мукой сквозь пальцы он начертает веве…

И в круговерти танца унган становится богом

Мудрым, чуть-чуть ворчливым…

…и непременно — добрым.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Показания Рэндольфа Картера

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Нас двое: я и лучший друг,

Как пара татей сквозь туман

И ни одной души вокруг.

Я помню все, я не был пьян…

«Безумный опыт, — молвил мой

Товарищ, — претворю я в жизнь

Коль страшно, уходи домой,

А не боишься, так держись!»

И вот мы здесь — на склепы льет

Свой свет серебряный луна

И где-то на холме койот

Хохочет, словно Сатана.

Погост дурной травой увит —

Чертополох и бересклет,

Металла звон, скольженье плит,

И рот раззявил старый склеп.

Чтоб передать из этой тьмы

Харли Уоррена рассказ,

Две телефонные трубы

И тонкий шнур связуют нас.

Друг улыбнулся и сказал:

«Жди здесь, не бойся ничего!»

И вниз по лестнице сбежал,

А я остался ждать его.

Один, лишь телефон со мной.

Затее больше я не рад.

Но телефонный шнур змеей

Сплетаясь, уползает в ад.

Листва блестит, как мокрый мех,

Скрипят кресты, погост не спит.

И пробивая шум помех,

Мне друг мой, Харли, говорит:

«О, Рэндальф, боже! Боже мой!

Ты не поверишь

1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?