Преисподняя - Оливер Боуден

Пассажир корабля уселся напротив Каваны. Тот расстегнул несколько пуговиц на сюртуке. Это была его единственная уступка июльской жаре.

– Здравствуй, Аджай, – произнес Кавана.

Хранитель «Тьмы» окинул своего спутника унылым взглядом:

– Мне обещали деньги. Жилье. Новую жизнь в Лондоне.

– А нам были обещаны твои обширные знания, касающиеся Джайдипа Мира, – ответил Кавана.

Он дернул шнурок звонка. Харди натянул поводья, и карета тронулась с места.

– Давай проверим, как мы оба выполняем условия нашего соглашения.

Поездка не заняла много времени. Когда карета остановилась возле забора стройки, Аджаю было велено выглянуть в окошко. Согласно договоренности, Марчант подвел ничего не подозревавшего Бхарата Сингха достаточно близко к забору. Расстояние между ним и каретой было не более сотни метров.

– Вот наш человек, – пояснил Кавана.

– И как он у вас зовется? – спросил Аджай.

– Он отзывается на имя Бхарат Сингх.

– Представляю, какое унижение он пережил, – сказал Аджай, опуская занавеску и откидываясь на сиденье. – Настоящее имя этого человека – Джайдип Мир.

– Замечательно, – сказал Кавана. – А теперь почему бы тебе не рассказать все, что ты о нем знаешь?

В преступном мире существовал жестокий трюк для выуживания нужной информации. Назывался он «Две птички». Двух пленных, отказывавшихся говорить, втаскивали на крышу, затем одного сталкивали вниз, а другого заставляли смотреть.

Две птички. Одна летает, вторая поет.

Индийские тамплиеры немного изменили этот трюк. Аджая держали за дверью во время допроса Кулприт, и он видел героическую смерть женщины. Хранитель понимал: сейчас наступит его черед. Ему устроят жуткий «маникюр», заставят говорить, а потом все равно убьют.

И тогда Аджай предложил тамплиерам сделку. Они могут долго его пытать, но ассасин будет держаться до последнего. Возможно, инквизиторы и вытащат из него то, что им нужно, но у них не будет никакой гарантии, что хранитель «Тьмы» сказал правду.

Или… если они согласятся на его предложение, он не только ответит на все их вопросы, но и расскажет гораздо больше.

Тамплиеры пустили слух, что Аджай был убит при попытке к бегству. Его – бывшего ассасина, а теперь предателя братства – отправили в Лондон.

Сейчас, сидя в карете Каваны, Аджай выполнил свою часть соглашения и рассказал все. Человек, известный им под именем Бхарата Сингха, – это Джайдип Мир. В свое время его должны были казнить за провал миссии. Джайдипа подвела неспособность хладнокровно убить человека. Эта особенность очень заинтересовала Кавану. Аджай также сообщил, что казнь Джайдипу заменили изгнанием. Он отправился в Лондон. Итан Фрай взял его под свою опеку для выполнения какой-то новой миссии, о которой Аджай ничего не знал.

– Миссия, – размышлял вслух Кавана. Это заставило его по-новому взглянуть на Призрака. – Тайная миссия, надо понимать?

Кавана вспомнил события недавнего прошлого. Оба Харди и Смит «с пристрастием» допросили констебля Обри Шоу и узнали, что Роберта Во убил человек в длиннополом плаще. После рассказа Аджая все части головоломки наконец сложились в цельную картину.

По странной иронии их новый сотрудник, снискавший к себе доверие тем, что убил предателя, на самом деле осуществил вероломный замысел. Убийство совершил вовсе не он.

Впрочем, такой расклад событий тоже устраивал Кавану. Когда он убьет Кроуфорда Старрика и станет великим магистром, когда в его руках окажется частица Эдема, он приобретет колоссальную власть не только в Лондоне, но и во всем тамплиерском мире. И тогда Кавана сделает то, что задумал уже давно: уничтожит все остатки ассасинского сопротивления в городе.

Теперь же Кавана усмотрел для себя шанс добиться обеих целей одновременно. Он с гордостью возложит на себя титул великого магистра, а владение частицей Эдема лишь подтвердит его право на трон. Одним махом этот коварный человек завоюет власть в ордене и уважение собратьев. То и другое виделось Каване вполне достижимым.

– Я выполнил свою часть соглашения, – сказал Аджай. – Теперь ваш черед.

– Да. Теперь мой черед.

Дверца кареты распахнулась. Снаружи стоял Харди.

– Я обещал тебе богатство и жилье в Лондоне. Ты все это получишь, но при одном условии, – сказал Кавана.

– И какое это условие? – спросил Аджай, в голове которого крутились мысли обмануть англичанина и сбежать.

– Ты и дальше будешь рассказывать нам все, что тебе известно о братстве.

У Аджая отлегло от сердца. Пока он им нужен, его не убьют. У него будет достаточно времени, чтобы сбежать.

– Договорились, – ответил он Каване.

47

Все это время Обри жил на квартире Абберлайна, и Фредди выхаживал его. Обри лишился нескольких зубов. Его манера говорить тоже изменилась, словно язык вдруг оказался слишком большим для рта. Имелись и другие последствия встречи с подручными Каваны, но главное, он был жив. А также Обри был прекрасным товарищем, и это тоже было немаловажно, как понял для себя Абберлайн.

Где-то недели через две после расправы над Обри Абберлайн принес ему бульон, поставил на прикроватный столик и, решив, что друг спит, собрался уйти. Но Обри не спал. Его лицо было мокрым от слез.

Абберлайн деликатно кашлянул, затем посмотрел на ноги Обри, торчавшие из-под одеяла.

– Дружище, тебе не о чем беспокоиться. Наверное, опять какая-нибудь ерунда вспомнилась? Все никак не можешь перестать думать о произошедшем?

Обри поморщился от боли, кивнул и, открыв рот, в котором недоставало зубов, ответил:

– Фредди, я им все рассказал. Пусть я знал немного, но я щебетал, как пташка.

– Ну и черт с ними, – пожал плечами Абберлайн. – Надеюсь, им эти сведения пригодятся больше, чем нам.

– Но я им рассказал. Понимаешь? Все рассказал, – всхлипнул Обри, и его покалеченное лицо сморщилось от стыда.

– Да будет тебе. – Абберлайн присел на краешек кровати и взял Обри за руку. – Пойми, дружище, это не имеет никакого значения. И потом, у тебя не было выбора. Знаешь, что-то мне подсказывает – этот человек в длиннополом плаще сумеет за себя постоять.

Фредди еще немного посидел в тишине, благодарный за душевное тепло, которое они с Обри дарили друг другу. Потом он помог Обри выпить бульон и стал собираться в участок.

– Тебе надо больше отдыхать, – сказал он другу на прощание.

В полиции Обри числился пропавшим без вести.

– Без вести пропавший, от полицейской службы уставший и навсегда осевший в «Зеленом человеке», – злословили бывшие коллеги Обри.

Абберлайн молчал. Он ни с кем и словом не обмолвился о нападении на Обри. Избиение его друга было недвусмысленным посланием Абберлайну и остальным: «Не суйтесь не в свое дело». Отныне – никаких визитов на стройку. По счастливому совпадению, сержант подразделения перевел Абберлайна на другой участок, подальше от подземки, со словами: «Это чтобы тебя не искушать».