Четвертый принц - Екатерина Бакулина

Вроде бы и с иронией, но иронии в этом не было ни капли. Они должны сделать это.

– Не бойся, зря, что ли, я к козам тренировался подкрадываться? Мы осторожно подойдем, посмотрим, и все. Если почувствуешь опасность – мы сразу уйдем.

– Колдун хренов! – фыркнула она. – Я опасность и отсюда чую.

Чтобы дойти до места, понадобилось больше трех часов. Это только казалось, что близко, а по лесу – идти и идти.

Магов там не было. И ничего не было, похоже. Никого живого.

Рейнардо еще накинул на них невидимость для отвода глаз, но смотреть было некому, все живые ушли. Деревню сожгли еще вчера, а сегодня лишь догорало. Кетхарцы отправились дальше.

Тишина. Только где-то протяжно воет собака.

Обугленные остовы домом, тлеющие головешки. Где-то с треском рушится покосившаяся стена.

Кроме них двоих никого, и только их шаги в тишине.

Сражения здесь не было, была бойня. Простые люди в деревне, неспособные по-настоящему защитить себя. Их перебили. Всех. Увели скот, забрали продовольствие, а что не смогли забрать, то порезали или сожгли. И ничего не осталось.

И людей не осталось. Мертвые валялись на улице, там, где их застигло это… женщины, дети, старики… мужчин не было. Хена сначала не придала значения, мало ли, ушли сражаться… но должен был остаться хоть кто-то. Всегда кто-то остается, по разным причинам, тут обычная деревня, а не военный лагерь, каждый защищает свой дом и свою семью…

Даже не заметила, как с Рейнардо они разбрелись в разные стороны, каждый думая о своем. Когда поняла, что его нет рядом, Хена огляделась, пошла искать. На какое-то мгновение даже испугалась, что он пропал.

Но потом нашла Рейнардо чуть в стороне, на холме.

– Наро! – Хена крикнула, помахала, но он не откликнулся.

Прямо перед ним ряд покойников. Кто-то выложил их… словно что-то искали…

Хена подошла ближе.

Здесь лежали мужчины.

Рейнардо стоял, глядя на них, прикрыв половину лица ладонью, его рука чуть подрагивала.

– Наро?

Он не слышал, совсем не здесь… Хена тронула за плечо. Он вздрогнул, обернулся. Глаза у него совсем пустые, так, что Хена забеспокоилась даже… словно тоже один из покойников. Потом он моргнул, и наваждение спало. Потер лицо ладонью. Сглотнул с усилием.

– Они собирают армию, – сказал глухо.

– Что? – не поняла Хена.

– Собирают мертвых. Посмотри. Они отбирают здоровых крепких мужчин без сильных повреждений.

Голос дрогнул. И дрогнула рука, которой Рейнардо показывал… Посмотри…

Хена присмотрелась сама. Здесь лежали слишком молодые или слишком старые, с отрубленной головой, отрубленными руками или ногами, сильно покалеченные. Целых и относительно крепких покойников забрали, тех, кого убили стрелой или проткнули мечом. В ряду виднелись пустые места, не хватало около трети, отбирали придирчиво.

Рейнардо совсем белый.

– Но ведь они уже мертвые, – тихо сказала Хена. – А ты говорил… там… они из еще живых…

У нее не было слов, не было сил осознать все это.

– Из мертвых тоже можно, – сказал Рейнардо. – Но выходит хуже. Они способны только идти вперед и убивать, одно действие, один приказ, ничего сложнее уже не могут… Но ведь для войны больше и не нужно. Собрать их и отправить перед кавалерией, расчищать дорогу. Их же могут утыкать стрелами хоть с ног до головы, они даже не заметят. Их могут поливать смолой, но они будут идти… гореть и идти. Не знаю, способны ли они лезть на стены, – он облизал губы, зажмурился. – Но поле перед собой расчистить способны. Чтобы их остановить обычным оружием, нужно разрубить на части, и все равно, – он глубоко вдохнул, отвернулся. – Прости, – сказал тихо. Мотнул головой.

Отошел в сторону. Его вырвало в кустах. Хена не трогала, ждала, когда немного придет в себя. У нее самой холодело внутри, и волосы шевелились, когда представляла. Она привыкла к смерти вокруг, но к такому – совсем не привыкла. Это противоестественно.

Когда Рейнардо отошел и сел на траву, села рядом.

– И как их остановить? – спросила тихо. Он ведь должен знать. Он маг, он многое знает.

Рейнардо глянул на нее с ужасом.

– Я не знаю, – шепнул он. – Не знаю, что делать.

Главное, ей самой не удариться в панику.

– Ты придумаешь, – сказала, как можно тверже. Главное, самой верить в то, что говорит. – Сейчас можешь еще немного посидеть, прийти в себя. Но потом ты встанешь, и придумаешь, как со всем этим быть.

– Я не могу… – он покачал головой.

– Наро, больше некому, – сказала она. – Я видела, на что ты способен. Так что ты соберешься, возьмешь себя в руки и придумаешь.

Иначе конец.

Придумает. Сейчас Хена даже мысли не могла допустить, что будет иначе.

Рейнардо молча смотрел на нее. Паника и обреченность в его глазах. И обреченности все больше. Из серых глаза становятся совсем черными. Обреченность захлестывает. А потом – дикая упрямая решимость.

Деваться им некуда.

– Придумаю, – согласился он, едва ли не до крови закусил губу.

Хена видела, ему хотелось разрыдаться от бессилия. Но он встал. Прошел в одну сторону, потом в другую несколько шагов.

– Ладно, – сказал еще, сделал глубокий вдох. – Тогда давай сейчас похороним их.

– Их слишком много, Наро. Нам не справиться.

У него губа дернулась.

– У тебя есть другие важные дела? Они ведь люди… Разве можно их так оставить?

Дело даже не в мертвых, Хена отлично видела. Ему нужно было чем-то занять себя, занять руки, чтобы не думать хоть немного. Простая и тяжелая работа – капать могилы, стаскивать трупы… Не думать. Просто делать хоть что-то, что в их силах, хоть что-то полезное.

Пусть так.

Она и сама не знает, куда им надо бежать. Наверно, подальше отсюда, но кругом враги, они сейчас у врага за спиной, хоть и на своей земле. Надо понять…

Они нашли лопаты в сарае, начали копать.

Здоровенная яма в низине вышла.

Потом стаскивали туда тела.

До самой ночи. Работы столько, без передышки, что думать и сожалеть уже не было ни времени, ни сил. Наверно, именно то, что нужно сейчас.

Потом Хена разожгла костер, притащила мешок зерна, который приметила еще днем – он порвался, и его бросили. Принесла котелок и сварила каши.

Сунула Рейнардо.

– На, ешь, – сказала строго.

Он покачал головой. Не хочет. Ничего не хочет сейчас. Ему не до этого.

– Ешь, я сказала, – сунула ему в руки настойчивее. – От голодного никакой пользы. Тебе нужны силы, чтобы сражаться.