Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни - Нассим Николас Талеб

Истинная добродетель означает в основном, что вы добры и к тем, кем остальные пренебрегают, к менее очевидным нуждающимся, к тем, кого люди в большом благотворительном бизнесе не видят в упор. Или к тем, у кого нет друзей – и кто хочет, чтобы иногда им просто позвонили или пригласили на чашечку итальянского эспрессо.

Далее, высшая форма добродетели – добродетель непопулярная. Это не значит, что добродетель непопулярна по природе или непопулярна в значительной мере; это значит, что непопулярные действия дают сигнал о принятии риска и искреннем поведении.

Если бы мне нужно было описать совершенный акт добродетели, я вынужден был бы занять непопулярную позицию; меня несомненно осудила бы «общественность».

Приведу пример. По какой-то причине во время войны в Сирии (благодаря спонсируемым Катаром пиар-агентствам) монокультура умудрилась осудить вообще всех, кто сражался с джихадистами-головорезами (сирийскими якобы повстанцами, которые воюют за установление в Сирии салафитско-ваххабитского государства). Ярлыки «асадисты» и «убийцы детей» придуманы, чтобы журналисты боялись сомневаться в поддержке джихадистов. Дети упоминаются всегда. Вспомним шестерок Monsanto, часто обвиняющих оппонентов в том, что они «морят голодом детей».

Тот, кто не отступает от правды, когда она непопулярна, куда добродетельнее других: ему есть что терять – свою репутацию. Если вы журналист и действуете, рискуя подвергнуться остракизму, вы добродетельны. Некоторые высказывают мнение, только когда это безопасно – заодно с толпой хулителей, и думают, что проявляют добродетель. Но это не добродетель, а порок, смесь издевательства и трусости.

Наконец: когда молодые люди, желающие «помочь человечеству», спрашивают меня: «Что я должен делать? Я хочу, чтобы стало меньше бедных, я хочу спасти мир!» – и перечисляют иные благородные поползновения на макроуровне, я предлагаю следующее:

1) не выставляйте добродетель напоказ;

2) не гонитесь за рентой;

3) вы должны заняться бизнесом. Рискните своим благополучием, откройте свое дело.

Да, рискните, и, если станете богатыми (это опционально), щедро тратьте деньги на других. Нам нужны люди, которые принимают на себя (ограниченный) риск. Идея в том, чтобы отвести потомков Homo sapiens подальше от макро, от абстрактных всеобщих целей, от социального конструирования, из-за которого у общества появляются хвостовые риски. Открыть свое дело – отличный выход (вы участвуете в экономической активности, не навязывая экономике масштабных изменений); еще можно пойти в госсектор (скажем, в спасатели), хотя госсектор равно лечит и калечит (скажу оптимистично; сам я уверен, что за малым исключением госсектор только калечит).

Храбрость (принятие риска) – наивысшая добродетель. Нам нужны предприниматели.

Арабы бьются до последнего палестинца. – Куда делись львы? – Итальянцы так просто не умирают. – Пусть историки строят ракеты. – Коммерция делает людей равными (или неравными, но это отдельный разговор)

Одна из проблем интервенционистов – желание совать нос не в свои дела, «чтобы помочь», – приводит к разрушению некоторых миротворческих механизмов, которые регулируют наше взаимодействие: сочетание сотрудничества и стратегической враждебности. Как мы увидели в первой части пролога, работу над ошибками никто не делает – за чужие ошибки расплачивается кто-то другой.

Я подозреваю, что, если бы ИНИ и их друзья не вмешивались, проблемы вроде израильско-палестинского конфликта давно решились бы – или типа решились бы, но к выгоде обеих сторон, особенно палестинцев. Ко времени выхода этой книги проблема насчитывает семьдесят лет; в одной тесной кухоньке трудится слишком много поваров, и некоторым из них вообще не приходится пробовать собственную стряпню. Я предполагаю, что, если оставлять людей в покое, они, как правило, сами решают все проблемы – из практических соображений.

Люди в реальном мире, те, кто ставит шкуру на кон, не слишком интересуются геополитикой и великими абстрактными принципами: им нужны скорее хлеб на столе, пиво (кое-кто предпочитает безалкогольные ферментированные напитки вроде йогуртов) в холодильнике, хорошая погода, чтобы поехать всей семьей на пикник. А еще они не хотят, чтобы другие люди их унижали.

Вообразите всю абсурдность ситуации: арабские страны побуждают палестинцев воевать за их принципы, при этом арабские монархи сидят в устланных коврами безалкогольных дворцах (с холодильниками, набитыми безалкогольными ферментированными напитками вроде йогуртов), а люди, следующие советам монархов, живут в лагерях для беженцев. Если бы палестинцы успокоились в 1947 году, они жили бы сейчас куда лучше. Но арабы хотели вышвырнуть евреев и новых крестоносцев в Средиземноморье; арабская риторика шла от арабских партий, которые за сотни и тысячи миль вещали о «принципах», пока палестинцев переселяли – и они жили в палатках. Потом была война 1948 года. Если бы палестинцы успокоились тогда, ситуация устаканилась бы. Но нет, речь ведь шла о «принципах». Потом была война 1967 года. Теперь палестинцам кажется, что они будут счастливы, если отвоюют территории, потерянные в 1967-м. Потом, в 1993 году, было мирное соглашение в Осло, спущенное сверху. Бюрократические чернила мира не приносят. Тот, кто хочет мира, делает так, чтобы народы торговали друг с другом, как они поступали тысячи лет. В конце концов они вынуждены будут что-то придумать.

Обычно мы склонны к сотрудничеству – если на нашем пути не становится госаппарат. Я предполагаю, что если платить доброхотам из Госдепа за керамику, глиняные горшки и все то, что люди с низким тестостероном делают на выходных, мира на земле будет больше.

Более того, эти люди привыкли видеть во всем геополитику: планета поляризована, есть два больших игрока, а не сборище людей с разнообразными интересами. Чтобы досадить России, Госдеп должен длить войну в Сирии бесконечно; на деле он наказывает только сирийцев.

Мир, навязанный сверху, отличается от настоящего: посмотрите на Марокко, Египет и – в какой-то степени – Саудовскую Аравию: во всех этих странах при более-менее откровенно произраильских правительствах (с холодильниками, набитыми безалкогольными ферментированными напитками вроде йогуртов) местное население столь же откровенно ненавидит евреев. Сравните ситуацию с Ираном, население которого – точно прозападное и толерантно к евреям. Однако люди без шкуры на кону, слишком много читавшие о Вестфальском мире (и недостаточно – о сложных системах), все еще настаивают на том, что отношения между народами равны отношениям между правительствами.

Если вы вообще ничего не понимаете в проблеме (как вашингтонские мудрецы) и не ставите шкуру на кон, все видится сквозь призму геополитики. Для невежественных мудрецов формулы просты: Иран против Саудовской Аравии, США против России, Марс против Сатурна.