Другие правила - Дмитрий Евдокимов

На борту охваченного огнем фрегата началась паника. Обстрел почти прекратился, большая часть команды высыпала на верхнюю палубу. Кто-то пытался тушить огонь, кто-то отталкивал от борта корабля брандеры, а кто-то уже спускал на воду шлюпки.

– Как думаете, Яков Иванович, картечью сможем достать?

– Далековато.

– Жаль! Сейчас бы собрали кровавую жатву!

– Это точно, но и так неплохо вышло!

В конце концов, горящий корабль получил еще с десяток брандскугелей на верхнюю палубу, усугубивших и так тяжелое положение экипажа и убедивших его в тщетности усилий по спасению судна. Теперь уже в полном составе команда бросилась к спасательным шлюпкам. Надеюсь, что все уцелевшие фрадштадтцы смогли покинуть корабль, потому что такой смерти даже врагу не пожелаешь. Четыре большие шлюпки успели отойти от объятого пламенем фрегата на приличное расстояние, когда огонь добрался до крюйт-камеры. Еще один взрыв сотряс воды Южного моря близ Чистяково, и от островной эскадры остался лишь флагман и буксируемая им «Орхидея».

Если у командующего эскадрой еще оставались сомнения по поводу выхода из боя, то с гибелью последнего боеспособного корабля они полностью улетучились. Приняв на борт спасшихся с фрегата матросов, «Морская богиня» взяла курс на юго-запад, в сторону Фрадштадта. Это была победа.

– Ура! Ура! Победа! – орали вокруг меня солдаты, а я чувствовал только полнейшее опустошение и усталость. Нет, морские сражения – это не мое. Я люблю чувствовать под ногами твердую почву.

А на капитанском мостике «Морской богини» мрачный Джон Олстон нервно курил сигару. Табак был дрянной, но у офицеров было хотя бы это, матросам уже неделю приходилось обходиться вовсе без курева. Проклятый Бодров опять вышел сухим из воды, сумел перевернуть абсолютно проигрышную для себя ситуацию с ног на голову! Никогда капитан не думал, что ему придется стать свидетелем поражения блестящего флота Короны, да еще от сугубо сухопутной нации! И, словно издеваясь над ним, снегопад еще усилился. Можно было подумать, что Князь Холод действительно пришел в Чистяково со своей зимней погодой, да и вышвырнул оттуда фрадштадтцев!

– Какое счастье, что таридийцам не на чем пуститься в погоню! – не менее мрачный контр-адмирал Вильсон опустил подзорную трубу. – Боже, какой позор! Но я решительно не понимаю, как им удалось так быстро взять форт? Ведь предыдущие попытки были провальными!

– Чтобы узнать это, адмирал, нам придется выкупить наших пленных. Наверняка кто-то из гарнизона крепости уцелел.

– Что бы вы ни говорили, Олстон, но этот ваш князь Бодров, он – не человек! Он дьявол во плоти! Он реальный Князь Холод из старых сказок!

– Да бросьте, Вильсон! – Джон поморщился от этого детского лепета оконфузившегося флотоводца. – Он человек из плоти и крови. Однажды я имел возможность лишить его жизни, но упустил ее. В следующий раз не упущу!

– Князь Бодров, конечно же, человек, – усмехнулся контр-адмирал, – но нужно быть самовлюбленным глупцом, чтобы охотиться на дичь, превосходящую вас умом и силой. Поверьте, эта игра не может закончиться хорошо!

19

В Чистяково я проторчал еще две недели и использовал это время отнюдь не для выслушивания дифирамбов в свою честь и не для празднования исторической победы. Я работал сам и заставил работать всё местное «сонное царство». Посредством кнута и пряника. В качестве пряника выступали представления к наградам и обещания «пробить» дополнительное финансирование для города. В качестве кнута – мой личный гнев и запугивание скорым возвращением фрадштадтцев.

Строители трудились в три смены, Шепель дневал и ночевал в форте, Зимину было велено выделить постоянный гарнизон для морской крепости, и отобранным солдатам пришлось работать вместе со строителями, чтобы знали каждый квадратный сантиметр своего будущего места службы.

На окраине порта я велел насыпать временный земляной бастион – на случай прорыва вражеских кораблей в бухту пристань окажется под прикрытием этой огневой точки. В долгосрочной же перспективе на правом песчаном берегу чистяковской гавани можно было возвести небольшой форт или устроить полноценный бастион. Над этим еще предстояло подумать.

Полковнику Петровскому предстояло в ближайшее время заняться устройством армейского полигона – качество стрельбы местных канониров меня не устраивало. Пусть постоянно тренируются, как это делают северные полки.

Бухту очистили от результатов сражения, «защитные» баржи с песком убрали, обломки и человеческие тела по возможности выловили. Линейный корабль «Южный лев» сильно обгорел, но не желавший взлететь на воздух экипаж сам избавился от запасов пороха, так что после капитального ремонта судно сможет пригодиться молодому таридийскому флоту. «Короля Якова» скоро поднимут со дна и тоже отправят в ремонт. Таким образом, Таридия еще получит в качестве бонуса от этой победы два линейных корабля. Всё же ремонтировать дешевле, чем строить с нуля.

Что же касается самой победы в сражении, то я не был склонен переоценивать ее значение. Слишком уж многое было отдано на волю случая. Если бы не удался трюк с табаком и опием, то пришлось бы либо полноценно штурмовать форт, заплатив за это большим количеством жизней, либо стирать недостроенную крепость с лица земли, чтобы потом строить ее заново. Да и в последующих пунктах моего плана было слишком много ошибок, так что гордиться особенно было нечем. Правда, все окружающие в унисон заявляли, что полторы сотни погибших – это ничтожная плата за шикарную взбучку, устроенную главной морской державе мира, но я-то знал, что многих жертв можно было избежать. Потому-то все эти восторженные возгласы и обожающие взгляды лишь раздражали меня и побуждали спешить с отъездом. Тем более что даже в отсутствие Григорянского до моего слуха с завидным постоянством доходили обрывки разговоров типа: «Князь Холод принес с собой на берег Южного моря зимнюю погоду», «вызвал снегопад, не дававший клубам дыма рассеиваться, отчего фрадштадтцы не знали, куда плыть и куда стрелять» и так далее, в том же духе, тому подобный бред. В общем, уезжал я из Чистяково с радостью и большим облегчением.

Поскольку после той самой снежной ночи погода волшебным образом восстановилась и больше подобных сюрпризов не преподносила, то грязь на южных дорогах за две недели уже успела подсохнуть. А вот севернее, на подходах к Титовице, весна с ее распутицей была в самом разгаре, так что неприятных ощущений на обратном пути мне хватило с лихвой. Нужны хорошие дороги, нужны. Впрочем, у меня уже голова пухнет от мыслей о том, что здесь еще нужно. И если в первый год жизни здесь я откровенно мучился от того, что никак не могу реализовать свои знания в этом откровенно отсталом мире, то сейчас кое-что уже начало получаться. Какие-то процессы запущены, даже кое-какие результаты есть, что-то уже идет по накатанной. Да еще враги не дают расслабиться и стимулируют мозг к генерированию идей, а потом уже я выстраиваю логическую цепочку «от идеи до модели».

Я по-прежнему многого не знаю и многого не умею, но мой нынешний авторитет и положение в обществе позволяют подбирать перспективных людей, которые с небольшими подсказками начинают тащить процесс в нужном направлении. Так что не такая я уж бездарщина, какой казался самому себе еще пару лет назад.