Другие правила - Дмитрий Евдокимов

Силирию можно было вообще вычеркнуть из списка ввиду продолжающейся внутренней смуты. Кто-то из претендентов на престол мог чего угодно пообещать фрадштадтцам за их поддержку, но по факту никто из них не был способен причинить нам никакого беспокойства. Тем более что пограничная крепость Злин до сих пор находилась в наших руках.

В итоге всё опять сходилось на Улории. Улорийское королевство имело с Таридией протяженную сухопутную границу, массу обид и территориальных претензий, еще недавно грозную армию и большой денежный долг перед Фрадштадтом. Просто идеальный кандидат на роль союзника, а по совместительству поставщика пушечного мяса на поля будущих сражений во славу короля Георга Второго. Было понятно, что король Янош еще не оправился от оглушительного поражения близ Грушовки, но также понятно было и то, что он не откажется от реваншистских планов.

– Хватит ли у нас сил воевать сразу на две стороны? – справедливо вопрошал Иван Иванович Арбенин. – Партия войны в Раеце необычайно активизировалась. Улорийцы считают ситуацию очень удобной для реванша, а обещания островитян отстрочить выплату долга еще больше подстегивают сторонников решительных действий.

– Как нам быть? Чего ожидать от наших возможных противников? К чему готовиться? – государь озвучил вопросы, занимающие в данный момент головы каждого из присутствующих.

– Если бы Дарко уже сидел на троне, силирийцы могли бы оттянуть Яноша на себя, – совершенно не к месту ляпнул Алексей.

– Нам это сейчас никак не поможет, – задумчиво протянул Григорянский.

– Да, но ход мыслей правильный, – поддержал младшего брата царевич Федор, – на Силирию надежды нет, а вот Криол мог бы встать на нашу сторону. По крайней мере, строящиеся корабли нам обещали отдать, не забирать в свой флот.

– Корабли-то уже проплачены, – проворчал Глазков.

– Проплачены-то проплачены, Никита Андреевич, – возразил Арбенин, – но после такого фиаско на море криольцы судорожно пытаются закрыть дыры в своем военном флоте. Тут уж не до денег. Но в войну Криол втягиваться не станет, нет у них сил сейчас. Поостерегутся.

– Что насчет Рангорна? – поинтересовался Иван Федорович.

– У нас там не очень сильные позиции, как-то так исторически сложилось, что нам проще с Криолом найти общий язык, – покачал головой главный дипломат, – сейчас пытаемся прощупать ближайшее окружение королевы, но это дело не быстрое.

– Про Тимланд и спрашивать нечего, – подал голос я, – эти против Фрадштадта ни за что не пойдут.

– Ну, вот мы и выяснили всё о возможных союзниках, – подытожил Федор.

– Может, предложить Яношу денег? – эта мысль пришла в мою голову внезапно, но, едва высказав ее вслух, я уже понял, что звучит она слишком бредово. Потому продолжил я уже не так воодушевленно, как начал. – Ну, если под меньший процент или вообще без процентов.

– Как-то нехорошо получается, – Глазков состроил постную физиономию, – супостату деньги предлагать. Вроде как откупиться от него хотим.

– С другой стороны, – возразил Федор, – лучше платить деньгами, чем кровью своих людей.

– Лучше-то оно лучше, – тяжело вздохнул Иван Шестой, – да денег таких нет. Вернее – есть, но чтобы их собрать, придется несколько проектов останавливать.

На минуту в кабинете воцарилась тишина. По всей видимости, каждый из присутствующих пытался родить хоть какую-то умную мысль, но ничего не получалось. Лично я спросонья вообще никак не мог заставить себя мыслить в соответствии с новыми реалиями международной обстановки. Не то чтобы я раньше не задумывался о дальнейших действиях фрадштадтцев, просто тогда всё это еще было гипотетически, а сейчас превратилось в реальность. А хуже всего был тот факт, что решения этой задачки я так и не нашел и втайне надеялся, что не придется ее решать вообще. Зря надеялся. Никуда от этих островитян не денешься.

– Итак, всех, кто за нас, мы посчитали, кто против – тоже не забыли, оставшихся записали в разряд воздержавшихся. А также выяснили, что перекупить противника не можем. Давайте уже переходить к планам действий на основании вышесказанного, – на правах председательствующего Иван Федорович обратился ко всему Малому совету. Но смотрел при этом на одного меня. Хм. Я польщен, конечно, но подобное доверие ко многому и обязывает.

– Давай, Холод, говори, что думаешь по этому поводу? – подбодрил меня царевич Федор.

Выходя к развешенной на стене огромной карте континента, появившейся здесь с моей подачи совсем недавно, я чувствовал себя учеником, вызванным к доске отвечать невыученный урок.

– Итак, господа, что я могу сказать? – чтобы собраться с мыслями, я сделал паузу и обвел Малый совет внимательным взглядом.

Федор уткнулся глазами в свои записи, на устах его блуждала снисходительная улыбка, словно он знал всё, что я сейчас скажу, и лишь собирался проверить мои знания. Зато его младший брат демонстрирует восторженное внимание и готовность жадно ловить каждое мое слово. Григорянский и Арбенин внимательны и серьезны, а вот глава сыска, поджав свои тонкие губы, задумчиво смотрит в сторону, словно задумался о чем-то своем. Иван Федорович хмурит брови и морщит свой высокий лоб. Последнее слово всё равно за ним, и ответственность за судьбу страны в конечном итоге тоже на нем. Хоть не любит он у нас принимать решения, но иногда никуда не деться от этого. Даже если это решение будет всего лишь одобрением наших планов.

– К сожалению, я не могу залезть в головы наших врагов, чтобы прочесть их мысли, но с большой долей вероятности могу предположить, что фрадштадтцы не решатся на масштабное сухопутное вторжение. Не любят они воевать на суше, плохо это у них получается. Единственные ситуации, ради которых можно сделать оговорку, – это попытка высадиться на побережье Корбинского края примерно посередине между Чистяково и устьем Титовицы, а также в Бобровской области, если мы позволим их флоту войти в Нарис. Первый случай наиболее вероятен, поскольку напрашивается совместный удар в направлении Корбина – улорийцами с северо-востока и островитянами с юга.

– Так можно и Корбинский край снова потерять, – пробормотал государь.

– Но всё это из области слишком невероятных предположений, – продолжил я, – скорее, наши заморские друзья ограничатся действиями на море и нападениями на наши порты, а честь умирать за их интересы на суше предоставят исключительно улорийцам.

– Ну, у улорийцев и своих выгод в этом деле хватает, – проворчал Никита Андреевич.

– Совершенно верно, – легко согласился я, – поэтому я предлагаю приступить к формированию трех армий. Первую расположить близ Усолья, – моя указка ткнулась в прилегающий к названному городу район, – чтобы иметь возможность выдвигать оттуда резервы к Южноморску или Бобровску, в случае возникновения такой необходимости. Вторую армию необходимо поставить где-то в районе Грушовки. Эта армия прикроет подходы к Ивангороду и Кузнецку, если Янош вознамерится повторить свой предыдущий опыт и двинуть войска от города Коревец через Титовицу. Как только наши соседи обозначат свои планы, можно будет выдвинуться к реке и разбить их прямо во время переправы. Третью армию ставим в Корбинском крае. Думаю, этого будет достаточно, чтобы отбить у фрадштадтцев желание высаживаться на берег, и достаточно, чтобы достойно встретить Яноша и задержать до подхода других армий.