«Священные войны» Византии - Алексей Величко

Этот эпизод описан в протоколе 7-го заседания Собора, и ответ императора получил одобрение Отцов. В целом епископы очень высоко отозвались о заботах св. Юстиниана по охранению Православия[321]. Достаточно привести хрестоматийный отрывок из послания императору от епископов Второй Киликии, в котором они пишут: «Всегда мы удивляемся трудам Вашего христианства для благочестия, относящегося к Богу, и верим, что награда за усердие, которое Вы имеете к лучшим и превосходнейшим из дел человеческих, даст Вам участие в Царствие Небесном»[322].

Особое место в истории V Вселенского Собора занимает осуждение Оригена. Еще в 529 г. св. Юстиниан закрыл Академию в Афинах, которая являлась последним очагом языческой культуры. Однако языческие учения продолжали жить, и одно из них тесно переплеталось с именем великого христианского богослова и подвижника Оригена. В IV в. продолжателями учения Оригена явились Дидим Александрийский (ум. около 398 г.) и Евагрий Понтийский (ум. в 399 г.). В век св. Юстиниана оригенизм был широко распространен среди монашеской интеллектуальной элиты, причем многие мысли, приписываемые поздними почитателями Оригену, мало корреспондировались с его учением.

Что же представляло собой интерпретированное учение Оригена? Как отмечают богословы, в триадологии Ориген вводит субординационизм, а его христология тесно связана с учением о мире и человеке. Мир вечно сосуществует Богу, считал Ориген, и все сотворенные духи существуют в Боге как нерасчлененная единица, поскольку расчленение связано с удалением от Бога. По мере удаления от Бога тварный ум охладевает и превращается в душу. Воплощение душ – наказание за их удаление от Бога. Единственный тварный ум не отпал от Бога; этот ум, предвечно соединенный с Богом Логосом, воплотился на земле от Девы Марии. Крестная Жертва не уникальна, так как может быть повторена Христом, когда Он воплотится в других зонах. Как следствие, Ориген допускал перевоплощение других людей.

Отпавшие от Бога духи воплощаются не только в человеческие тела, но и в животных, и в небесные светила. Спасение состоит в возвращении к Богу, которое Ориген понимает как развоплощение. Хотя в воскресении будет некая телесность, это будет совсем новая, тонкая, «сферообразная» форма тела. А после определенного периода окончатся муки осужденных нечестивых людей и демонов, и произойдет всеобщее восстановление «в прежний ранг».

К чести св. Юстиниана, он понял противоречие философии Оригена Священному Писанию и Церковному Преданию. Царь противопоставил ему Библейское учение об одновременном сотворении тела и души, из которых и состоит человек, и отметил, что учение о совечности мира по Оригену утверждает зависимость Бога от мира и ограниченность Бога.

В 543 г. св. Юстиниан обратился к патриарху Константинопольскому св. Мине с посланием против Оригена, где подробно разбирал учение этого богослова. В том же году в Константинополе состоялся Поместный Собор, осудивший Оригена. В опровержение мнения некоторых историков, анафематствование Оригена случилось не на V Вселенском Соборе, а в 543 г. на указанном Поместном соборе, анафематизмы которого были впоследствии приписаны Вселенскому Собору. И хотя иногда утверждают, что V Вселенский Собор вообще не занимался вопросом об Оригене, и, следовательно, того нельзя считать осужденным высшей церковной инстанцией, но в 11‑м анафематизме Ориген анафематствован вслед за Несторием и Евтихием. «Если кто не анафематствует Ария, Евномия, Македония, Аполлинария, Нестория, Евтихия и Оригена с нечестивыми их сочинениями и всех прочих еретиков, которые были осуждены и анафематствованы святой Кафолической и Апостольской Церковью и святыми помянутыми Соборами, и тех, которые мудрствовали или мудрствуют подобно вышесказанным еретикам, и пребыли в своем нечестии до смерти; тот да будет анафема»[323].

Как полагают исследователи, по всей видимости, об Оригене шла речь на неофициальных заседаниях Собора. Впрочем, эти исторические детали не имеют принципиального значения, поскольку VI Вселенский Собор повторил осуждение Оригена, прибавив к его имени имена Дидима и Евагрия, и их осуждение повторил VII Вселенский Собор[324].

Так завершил свою работу V Вселенский Собор 553 г., который интересен еще и тем, что на нем не было принято ни одного канона, как неизменно случалось ранее.

На Востоке решения Собора были восприняты безоговорочно, но иначе сложились дела на Западе. Там возник раскол, длившийся десятилетия, и для прекращения его император отправил в ссылку основных своих идейных противников – диакона Рустика и Феликса, а заодно с ними и самого понтифика. Но уже 8 декабря 553 г. Вигилий в послании к Константинопольскому патриарху Евтихию признал свой протест против «Трех глав» безосновательным, а 23 февраля 554 г. повторил собственное признание в документе «Constitutum de damnatione trium capitulorum», предназначенном, как можно понять, только для западных епископов[325]. Простив папу, летом 554 г. император разрешил тому вернуться в Рим. Но по дороге Вигилий умер в Сицилии.

Его преемник папа Пелагий I (556—561), ранее активно содействовавший Вигилию, без колебаний принял V Собор. В извинение того, что папа Вигилий не сразу осудил «Три главы», он в своем послании к епископу Илии Аквилейскому и другим епископам Истрии, также не принявшим V Вселенский Собор, отмечал, что все дело в незнании латинянами греческого языка (!). Конечно, это было грубой натяжкой, но за ней скрывалось главное – Рим признал правоту императора[326]. Однако, как и следовало ожидать, раскол на Западе временно только усилился. Тосканские епископы считали Вигилия еретиком, их мнение разделяли и франкские архиереи; некоторые епархии не вступали в общение с Римом вплоть до конца VII в.[327]

Пожалуй, самое интересное в данной истории заключается в том, что новый понтифик ранее был широко известен как личный враг императора и его декрета об осуждении «Трех глав». Он помогал Вигилию в написании конфронтационных посланий царю и даже по царскому указу провел некоторое время в заточении за оскорбление царского величества в константинопольских монастырях. Там он написал большую апологию «Трем главам» и даже обвинил папу Вигилия в нерешительности. Но, как видим, св. Юстиниан не побоялся выдвинуть кандидатуру именно этого человека на пост Римского епископа и не прогадал. Как честный человек, Пелагий во всем разобрался и стал ярым приверженцем V Вселенского Собора[328].