Тысяча акров - Джейн Смайли

Так что приходилось делать вид, что нарастающий раздор в семье – лишь случайное недоразумение. И жалобы отца посторонним лишний раз доказывали, что он выжил из ума. Мы на такое не могли пойти – слишком хорошо обучены, свои роли приняли без колебаний и подсказок. Если ты всю жизнь только и делал, что соблюдал видимость, не так-то просто отказаться от этого после одной ночи, и мы вцепились в свои привычки, как потерпевший крушение – в обломок корабля.

Мы знали: главное – выиграть время; правда, цели у всех были разные. Тай надеялся, что все затихнет само собой или, на худой конец, стройка успеет продвинуться так далеко, что отменить ее будет уже невозможно – и даже Марв Карсон ничего не сможет сделать. Роуз считала, что стоит немного подождать, и отец сам вернется к ней – к нам – в руки. Линда и Пэмми, должно быть, верили, что достаточно им, а лучше всем вместе затаиться и сделать вид, будто все уже хорошо, – и все действительно станет хорошо. Питу нужно было время, чтобы справиться с собой, чтобы его гнев успел немного выветриться. Мне казалось, он никогда не желал ничего дурного и, даже если слетал с катушек, искренне надеялся, что все обойдется. Мне тоже требовалось время: не то чтобы я надеялась решить хоть малую толику наших проблем, просто хотела любыми способами отсрочить грядущее.

Чтобы не допустить пересудов, дескать, мы чего-то стыдимся, нельзя было, как ни хотелось, запереться дома. На следующий день после бури Роуз объехала, пожалуй, все магазины в Пайке и Кэботе: не пропустила ни одной распродажи, накупила продуктов на сотню долларов и успела посетовать на пьянство отца (естественно, очень мягко и уважительно, как подобает любящей дочери) пяти или шести любопытствующим тетушкам, в том числе и матери Марвина Карсона.

Пит после обеда отправился сначала на склад в Пайке, затем в дилерский центр сельскохозяйственной техники в Зебулон-Центре, якобы по неотложным делам, но на самом деле за тем же, за чем и жена.

Тай работал, шутил и поторапливал строителей.

Я сварила Кену Ласаллю кофе и сидела с ним у нас на кухне не меньше часа, стараясь развеять все его сомнения и тревоги по поводу отца, а также нашей фермы и ситуации в семье.

Марв Карсон появился у дверей около полудня. С собой у него была упаковка из шести маленьких зеленых бутылочек с минеральной водой «Перье», которую он заказывал из Франции через дистрибьютора. Я предложила ему макароны с сыром, на что он, вздохнув, ответил:

– О нет, Джинни, только не сыр. Я его не ем. Он способствует выделению слизи. Не замечала?

– Я думала, можно есть все, главное – соблюдать систему.

– Да, но мне пришлось немного скорректировать свой рацион на лето. Арахисовое масло найдется?

Я поставила на стол банку с маслом, хлеб и варенье из диких яблок. И еще специально купленный соус из жгучего перца. Марв сделал себе сэндвич, я принялась за салат. Марв достал две бутылочки из упаковки, открыл и одну придвинул ко мне.

– Не стану скрывать, Джинни, я очень встревожен. Просто места себе не нахожу. Все в банке обеспокоены ситуацией с вашим отцом.

Я наморщила лоб, приняв выражение скептического благодушия. Что за тревоги? Нам такое и в голову не приходило.

– Это очень крупный заем, Джинни, – продолжил Марв. – Один из самых крупных в нашем банке на сегодняшний день – хотя, конечно, это закрытая информация. И, честно признаться, в кассе у нас не так много денег, как вы, наверное, думаете. Нынешней весной многие сельские банки испытывают недостаток наличности. Да и к тому же ваша заявка – не единственная.

Я продолжала улыбаться – не прекращала ни на секунду, как только он вошел в дверь.

– Все, что касается фермы, осталось прежним, просто теперь у Тая, Пита, Роуз и меня появилось чуть больше возможностей принимать решения. Но это же только на пользу, верно? Неужели Тай… – проговорила я и указала на окно, за которым шла стройка. – Взгляни на него. Он здоров как бык. Один из лучших фермеров округа, все так говорят.

– Никто не спорит, – начал было Марв, но прервался, чтобы громко и с чувством рыгнуть. – Я предпочитаю всегда быть на шаг впереди. На острие, так сказать. И мне не нравятся новости о вашем отце.

– Он сейчас злится на что-то, но скоро наверняка придет в себя. На делах фермы это никак не сказывается. Тай и Пит отлично сами справлялись с работой весь июнь. Спроси Лорена Кларка.

– Судя по всему, так и есть.

Он открыл еще две зеленые бутылочки и в несколько глотков осушил их одну за другой. На мой удивленный взгляд пояснил:

– Промываю организм. И тебе советую. А то волосы не будут блестеть.

– Не надо тревожиться, Марв, – сказала я, оставив без внимания его совет. – Обещай, что не будешь. Все хорошо, правда.

– Можно мне чайную ложку сахара?

Я вручила ему ложку и сахарницу. Он посмотрел на часы и ровно в двенадцать тридцать заглотил тщательно отмерянную дозу. Я не мешала. Он еще раз сверился с часами и сказал:

– Мы все здесь друзья, Джинни. Даже те, кто враждует между собой, делают это уже так давно, что стали почти родными. Время сейчас нестабильное, нервное. Процентные ставки растут. Старые порядки уходят. Как при Великой депрессии. В такие времена легко наделать новых врагов.

– Мы не хотим враждовать, Марв! – воскликнула я и, смягчив голос, добавила как можно убедительнее: – Просто не обращай внимания на папу. И он сам успокоится.

– Пожалуй, ты права, Джинни, – кивнул он и встал. – Я возвращаюсь в офис. У меня запланировано одно дело на час дня, и к тому же я забыл табаско. Еще заеду!

Не стирая с лица улыбки, я поспешно вскочила из-за стола и пошла его провожать.

Через час явился Гарольд Кларк. Из окна я видела, как он деловито выскочил из машины и бодро, чуть ли не пританцовывая, направился к задней двери. Его ликование взбесило меня.

– У вас проблемы! – бодро заявил он еще с крыльца, увидев меня.

Я придержала ему дверь.

– Думаешь, Гарольд?

– Уверен! – воскликнул он и, увидев на столе кофейник, добавил: – О, налей-ка.

– Сварю свежий.

– Ваш отец отказывается возвращаться домой. И видеть вас никого не хочет, – довольно проговорил старый фермер, усаживаясь за стол.

– Он обругал нас последними словами.

– Хорошо, мне Бог дочерей не дал – все вы себе на уме!

– А у Лорена с Джессом что, своего ума нет?

– Джесс же вернулся, так ведь? – усмехнулся Гарольд. – Он сам позвонил мне, не я ему.

– Ты знал, куда звонить?

– Да какая разница? Я не собирался его искать – и он был в курсе.

– Гарольд, ты же знаешь не хуже остальных: все эти годы мы прекрасно заботились об отце.

– Знаю.

– Вот и скажи, чтобы он вернулся домой. Не подначивай его, как ты любишь.