Сын Золотого Неба. Глаза Дракона - Лина Лау

class="p1">Личность… Не стать мятежному разуму её сына призраком — пламя очищало, упокаивало.

Уничтожало.

Уничтожало… улики.

Да, теперь уже Заней могла не скрывать собственного торжества.

Она знала, что Мия не позволила бы казнить сына и конце концов добилась бы просто его отречения и ссылки в монастырь, к Багровым Защитникам.

Стоило ли удивляться тому, что внезапно перенервничавшего королевича хватил удар и он стремительно скончался?

Доказать, что Заней убила Леана — невозможно.

Но Мие доказательств не нужно.

Ей было достаточно знания.

Мия раньше никогда не осознавала, насколько это циничное явление — поминальный пир.

Высокородные господа изволили напиваться и обжираться, порою даже забывая состроить печальное лицо и завывать пожелания счастливого перерождения душе принца.

Никко среди этого безумия было явно некомфортно. Она больше всех иных детей Арана было похожа на него юного, пусть все этого предпочитали не замечать.

Никко, прибывшая в гости к своей тётушке, а попавшая на похороны двоюродного брата.

Никко, с отвращением и злобой смотревшая на Заней.

Никко, неприкосновенная для Паучихи.

Никко, что так прекрасно отвлекла королеву-мать и её дочерей собой, позволив Мие ускользнуть из дворца подальше в глубь парка — к свежему воздуху, к тишине.

За племянницу она не переживала, подавится ей Заней — младшая дочь Арана скорее сама сожрет всех этих аристократишек, и костей не оставит. Да и присматривали за своей принцессой гвардейцы, готовые уничтожить любую угрозу.

…А ночь была ясной.

Небеса, иссиня-черные, пронзённые яркими лучами звезд, что гроздьями созревшего винограда собирались и сияли, в глубине своей хранили багровый оттенок.

Внезапно Мия обнаружила, что не одна была в тиши парка.

— Старуха, кажется, совсем из ума выжила, — с тихой злостью сказал Вейли, присаживаясь на скамейку рядом с супругой.

Мия чувствовала взгляд гвардейцев, напряженных из-за присутствия постороннего — все Шисэ для них были таковыми. Но она жестом приказала не реагировать — здесь и сейчас Вейли не был ей врагом.

Она даже милостиво пропустила шпильку в собственную сторону — они с Зейной были ровесницами.

Иная бы женщина обидела.

Она — не иная.

— Что-то грядёт.

— Кто бы сомневался.

Мальчик, неужели тебе настолько наплевать?

Мия оторвалась от созерцания звезд, повернулась к мужу, посмотрела на него и чуть не ахнула. Где тот лощенный молодой мужчина, купавшийся в роскоши и беспричинной народной любви? Где тот спесивый человечишка?

Нет, ему не плевать.

Ему тоже больно.

— Хочешь отомстить матери? — предложила она единственное, что могло ему помочь.

Но Вейли лишь печально усмехнулся в ответ.

— Да разве ж это в наших силах?

Неужели сдался?

Ты же всегда боролся, всегда делал всё на зло матери и сестрам, всегда находил в себе силы высокомерно улыбаться даже несмотря на внутренний крик и бессильную злобу.

Что же с тобой стало?

Когда это с тобой стало?

Что ещё она упустила?!

— А если я скажу что — да? — с внезапной яростью из-за его апатии вскинулась Мия. — Мы можем сделать кое-что, что спутает ей все карты! И станет началом её низложения.

Она обещала сыну.

Она уничтожит Заней.

Растопчет её.

— Третьего сына я с тобой делать не буду.

Очень смешно.

— Это и не потребуется. Старшенький сам решение подкинул.

— То есть?

— Внука нам организовал. Надо бы показать ему, что за свои поступки следует научиться брать ответственность.

Кажется Вейли эта идея сбила с толку — неужели он действительно не понимал масштабов того, что она предлагала?

— Мать не позволит Риена женить на простолюдинке, — покачал головой мальчишка, даже в почти пятьдесят — мальчишка. Ну ничего, Мия поможет отрастить тебе зубы, и именно ты станешь тем, кто перегрызёт твоей матери горло.

— Хорошо что у сына губа не дура, — неприязненно усмехнулась Мия, мысленно благодаря Богов за то, что не она воспитывала Риена и не ей отвечать за его проступки и грехи. — Девчонка — хелишен. Беглая младшая внучка лорда Ксерай, Наэшафи.

Глаза Вейли удивлённо расширились.

— Это же те самые Ксерай? С Запада?

— Именно. Девочка из очень знатного рода, ну а главное — чистокровная шесс’ен. Твоя мать будет кровью плеваться только от одной мысли, что что-то из Шисэ будет темноволос и темноглаз, она же десятилетиями пестровата вашу человеческую кровь. Женить Риена на Наэшафи — плюнуть в лицо Заней, но также это привлечет на нашу сторону дишен и элишен. А значит — и моего брата. Низвергнув власть людей, мы возьмём её в свои руки.

Наполнившийся надеждой взгляд Вейли сменился на полный подозрения.

— Это всё понятно… — протянул он, прищурившись. — Но мне какой интерес ввязываться в эту авантюру?

— А возможности подгадить Заней тебе недостаточно?

— Ну женишь ты сына, отберешь у него невестку и внука, воспитаешь наследника по своему усмотрению, и передашь ему власть, иль регентом при нём будешь. А меня и Риена — в расход. Не знаю я, что ли, как это делается?

Умный мальчик.

Она даже не станет лгать, что не рассматривала этот вариант.

Но — не в их ситуации.

— Не путай меня со своей матерью, Вейли. Если бы я была как Заней, то в возмездии своём первым делом я бы зеркально ответила ей, отобрав у неё младшего сына. А вместо этого я пытаюсь помочь его настоящему, а не чисто формальному воцарению.

— Ты думаешь, что я поверю, будто ты не попытаешься избавиться от меня? — отпирался он, но явно семена сомнений она сумела в нём посеять. — Мия, я не вчера родился.

И она решила добить.

Ничто не бьет так наотмашь, как откровенность.

— Мы женаты столько лет… И в первый раз можем действительно помочь нашей стране, — вкрадчиво произнесла Мия. — Мне не нужна власть — я воин. Я всегда желала стоять за плечом брата, быть его карающей дланью, но судьба распорядилась иначе. А понимаю — ты не выносишь меня, навязанную тебе с младенчества жену. Ты ненавидишь меня за то, что тебя лишили выбора. Но меня тоже его лишили. Я не осуждаю тебя за твои похождения — тебе не оставили ничего больше, для всех ты не более чем марионетка своей матери. Я прекрасно знаю о твоей любовнице, я могла приказать её убить, но девчонка жива, здорова, и так будет и впредь — потому что она любит тебя, а ты, на удивление, любишь её. Я не желаю тебе зла, Вейли. Пусть и против нашей воли, но мы — семья. Ты — часть моей семьи. И я буду защищать тебя, несносный ты мальчишка.

Вейли смотрел так, словно бы впервые её увидел.

Её, Мию, скорбящую мать,