Махагон - Евграф Декю Ророк

Финиган, подбежав ближе, увидел страх в глазах друга. Тот самый страх, как когда-то на арене, во взгляде обречённого гладиатора. Он ещё тогда не проиграл бой, но уже было слишком поздно, чтобы что-то сделать. Нет, нет… не показывай ему свой страх, – мысленно выкрикнул Финиган видя эту картину, как его друг поднимается, а из раненного левого плеча сочиться кровь.

– Ну же, давай… почти встал.

Солёные капли пота стекали на глаза, затмевая образ багрового, мелькающего острия. Ну же, опять уклон. Удар, за ним новый, упал, заслоняясь от рубящих. Вар уже не мог подняться. Соперник наносил удары, не получая ответа.

Оба противника устали, один на земле, другой над ним. Незнакомец, закружившись в опасном манёвре замахнулся, стремясь перерубить ноги упавшего. Откатившись, Вар почти успел уйти, но голень обожгло.

– Прими, своё поражение с честью! – медленно подходя, как будто готовясь к прыжку, сказал беспощадный.

– Эй… урод! – крикнул Финиган. Незнакомец обернулся. – Моего друга, ты одолел, может сразишься со мной?

– Тебя трясёт, как лист, – сказал с призрением в голосе, всадник. – Ты мне неинтересен!

Неожиданно для всех, сильным ударом копыт из неоткуда, незнакомца откинуло.

Сидя на мерине Вара, Майя прокричала. – Ну что, уже вляпались без меня? Сзади, была вторая лошадь Финигана. – Быстрее, он сейчас оклемается. Помоги посадить Вара на лошадь, – поторопила Майя, спрыгнув с мерина.

Кровь из ран лилась ручьём обагряя землю. Финиган увидел лицо друга, что было белее смерти. Подбежав к нему, он упал перед ним на колени. На долю мгновения испытал смятение. Время, как будто остановилось. Обхватив, сильными руками раненого друга, осторожно усадил его на свою лошадь.

Безжалостный встал с земли, посмотрев на спешащих, но не побежал за ними, а спокойно вернулся к своему коню. А есть ли смысл куда-то торопиться, задание почти выполнено. Осталось только проследить и удостовериться, что этот юноша умрёт.

Светало, темнота ночи уходила. – Пошёл! Быстрее! – крикнул Финиган пришпорив коня, уносясь вперёд с тракта вглубь чащи. Деревья мелькали. Изумрудный лес принял двух всадников, скрывая в своей бездонности. Достигнув бурелома, Финиган потянул за повод, конь заржал.

– Стой, – спрыгнув с мерина начал спускать друга. Привязав к ветке поводья коней, Майя подбежала к раненному и склонившемуся над ним священнику.

– Ну, как он?

– Не знаю, крови много, нужны тряпки. Подержи здесь, крепко надави. Сейчас…, всё будет хорошо. Придержи его! Священник разорвал подол своей нижней одежды.

– Боже, сколько здесь крови!

– Дави сильнее… ещё. Всё будет хорошо! Финиган повторял снова и снова. – Ты не умрёшь у меня на руках!

Вар был без сознания. – Ничего, ты выкарабкаешься!

– Смотри! – сказала Майя, указывая куда-то. На горизонте виднелся всё тот же приближающийся незнакомец.

– Попробуем срезать путь! – сказал священник, затягивая туго повязку. Взяв друга, посадил на лошадь, отчего тряпица окрасилась алым цветом ран. – Пошёл, пошёл! – ударил по бокам лошади.

– Не отставай! – сказала девушка, запрыгнув на коня и первой пришпорив понеслась прокладывая путь. – Он рядом… едет за нами! – выкрикнула Майя.

– Ничего, уйдём!

Среди непроходимых троп и вековых деревьев первобытного леса, неудержимо проносились мерины. Ветер потаённо затих, не поднимая и дуновения, как будто чувствуя опасность, замер. Сделав небольшой круг, скрывшись от преследователя, вернулись на тракт.

– Ты знаешь, куда ведёт эта дорога?

– Нет, – сказала безысходно, Майя.

Солнце поднялось на небосклон. Финиган не меняя темп, загонял коня. – Смотри, а это что? Увидев подкошенные крыши сгоревших, обвалившихся домов, прокричал – Едем туда! Скача по пепельной земле, среди изуродованных пожарищем лачуг, Финиган заорал. – Здесь есть кто живой? Нам нужна помощь! Никакого ответа от вымершего, безлюдного поселения не послышалось. Обернулся вопросительно к Майе – Может, переждём здесь?

– Нет, а вдруг он рядом!

– Ладно, едем дальше, – легонько ударив по бокам мерина, отправил в шаг.

Что-то словно сдавило грудь, резко дёрнуло назад. Финиган упал с коня на спину, ударившись о твёрдую, выжженную, пепельную землю. Священник не сразу понял, что это было. Мерин с раненым другом в испуге сорвался, уносясь вперёд.

Смотря сверху вниз на лежащего священника, занеся бастард над его шеей, незнакомец сказал. – Ты, сам это предложил! Остриё холодного металла коснулось кожи. Финигану захотелось зажмуриться, но вовремя сдержал себя, – пусть видит, что я не боюсь его. Повторяя про себя слова молитвы: Господь услышь своего раба…

Свистящая стрела из неоткуда, пробила плечо незнакомца насквозь. Священника окропило кровью. За ней последовала ещё одна и ещё. Уворачиваясь, он получил второй удар стрелы о скрытый под плащом доспех. Запрыгнув на своего коня скрылся. Четыре стрелы, две из которых достигли своей цели.

– Лежи и не поднимайся! – раздался откуда-то звонкий голос.

– Я, простой священник.

– Священник!? – послышалось удивление. – Такие как ты, сидят в обители замаливая чужие грехи, а не ищут своей смерти. Ладно поднимайся, только руки покажи.

Большой сильный воин с луком в руках подходил ближе. У него за спиной был четырёхзарядный арбалет, невиданной конструкции.

– Дедал, мне здесь нужна помощь! – сказал второй хриплым голосом, ведя мерина с раненым Варом.

– Всё кончено? Финиган, ты жив? – прячась за разрушенной стеной, донёсся голос Майи.

– Да… всё в порядке… выходи.

– Кто этот раненый? – подводя лошадь, спросил второй, средних лет, с мечом за спиной.

– Это мой друг, Варлеус.

– Да вы прям, везунчики, – подошедший опустил накидку с головы.

– Вы нам поможете?

– Конечно, если не считать, что мы уже помогли. Если бы не мы, вряд ли бы вам удалось уйти от Аххима живыми. Жестокий урод, но всегда выполняет всё, за что берётся.

– Надеюсь, мы его больше не увидим! – сказал Финиган, опуская Вара на землю. – Кому мы обязаны своим спасением?

– Меня зовут, Пракс Ярл Нелан. И я не сомневаюсь, вы его точно ещё увидите. Давай поможем твоему другу, он очень плох.

День, так скверно начавшись, потихоньку давал надежду на лучшее! Что-то новое, возможно, внесло коррективы. Жизнь – бесценная жизнь!

Не так далеко, как желали бы выжившие, шла другая борьба.

Аххим, отломав ветку, сжав зубами впился в неё, забирая целебные соки. Переломив арбалетную стрелу, сквозь боль и клок своего мяса, выдернул наконечник. Рухнув на землю, сдавил рану. Каплями крови пропитывалась почва. В его глазах читалась не только боль, но и неизбежное, на время отложенное соперничество со смертью.