Квартира - Павел Астахов

— Да успокойтесь вы! Эти списки не имеют силы! Что толку переписывать то, чего нет? Остановитесь! — напрасно взывал глава инициативной группы, закашливаясь от собственного крика.

Люди не слышали его. Они уже толкались в борьбе за эфемерную очередь в никуда. И если сдержать напор обманутых сложно, то остановить самообманывающихся практически невозможно.

Так сложилось, что в современной России удачливость в бизнесе, коммерческий успех во многом зависят вовсе не от природного предпринимательского дара или начального капитала. Основным фактором благополучия с первых дней рыночной экономики стала близость к власти. Хотя и исторически подобный феномен объяснялся вполне логично: чем ближе лавка и конторка купца находилась к Кремлевской стене, тем бойчее шла торговля. Вот и теперь, когда период «равноудаленности олигархов» благополучно канул в Лету, первыми среди первых, как обычно и бывает, стали одноклассники, однокурсники, сослуживцы и друзья детства.

Эффективность работы каждого из них определялась скоростью и частотой посещения высочайших кабинетов. Нет, для проникновения простого смертного в приемную президента особых усилий предпринимать не приходилось, но от приемной до Тела существовала огромная пропасть, заполненная циркулярами, письмами, распоряжениями, инструкциями и поручениями, а также неисчислимым количеством чиновников, исполнявших все перечисленные указания. Павлову эту полосу препятствий преодолеть удалось, и к обеду первого дня из двух, отпущенных вкладчиками-дольщиками, он уже входил в ядовито-желтое здание на территории Кремля. Два поста охраны, длинный коридор, зеленая ковровая дорожка, белые стены, редкие картины с видами Петербурга. Приемная. Два секретаря. Толстые кожаные кресла.

— Артем Андреевич, присаживайтесь. Президент вас примет через десять минут.

Ровный голос секретаря больше походил на объявление в аэропорту.

— Здравствуйте. Спасибо.

Артем опустился в стеганную ромбиками зеленую чашу кресла. Подхватил журнал. Полистал. Вернул обратно на журнальный столик. Перебрал листы в своей тоненькой папочке. Он заготовил несколько предложений по своей ситуации, которая касалась теперь и возложивших на адвоката надежды соинвесторов. Бедолаги, не веря обещаниям адвоката, с утра выстроились возле ГУМа, напротив Спасской башни, в проходной которой скрылся Артем.

Понятно, что толпа привлекла внимание милиции, и в короткой беседе обездоленным было разъяснено, что они могут «хоть папу римского ждать, но не здесь» и «больше трех на Красной площади не собираться». Тут же было решено оставить пост из трех активных членов инициативной группы, а остальным находиться в пределах досягаемости, на случай необходимости стихийных выступлений в защиту своих утонувших в пучине малопонятных законов жилищных прав.

Павлов выйти иначе, чем через Спасские ворота, не мог, бегать от группы обманутых соинвесторов не собирался, но и на особый результат после беседы с президентом тоже не рассчитывал. Это угнетало.

— Вы можете войти. Президент вас ждет, — известила секретарь.

Артем встал и, мысленно перекрестившись, прошел через высокие двойные двери.

— Здравствуйте! — Президент сдержанно улыбнулся.

— Добрый день! — Павлов ответил такой же улыбкой.

— Присаживайтесь. Слушаю вас.

Президент откинулся на спинку кресла и опустил руки, развернув плечи. Кивнул визитеру и опустил взгляд, так, словно визитер его больше не интересовал. Многие, видевшие эту манеру, сочли, что он уклоняется от прямых встреч глазами, поскольку не интересуется беседой. На самом деле именно так он привык входить в смысл сказанного, не отвлекаясь на собеседника, его мимику и жесты. Он просто так слушал.

— Господин президент, я столкнулся со сложной ситуацией. Касается это строительного бизнеса, — начал Артем.

— Что — квартиру вовремя не сдают? И вы сразу к президенту? — нахмурился глава страны.

Он не хуже адвоката Павлова знал о ситуации в строительном бизнесе страны. Три четверти строек по всей стране встали из-за кризиса, несколько тысяч домов были просто не построены. Армия обманутых дольщиков превысила миллион, и помочь им было невозможно, так как государство по долгам частных инвесторов и недобросовестных застройщиков не отвечало. Судебная власть также была бессильна. Взыскать с банкрота что-либо невозможно. Арестовывать пустые банковские счета бессмысленно. Президент заметно нервничал. Он уже устал от личных просьб подчиненных и многочисленных околокремлевских олигархов и бизнесменов.

— Нет. Вопрос не во мне. Там снаружи около Красной площади стоит группа обманутых соинвесторов. Они пострадали от разных строительных пирамид. Я понимаю, что помочь им всем тяжелейшая задача. Но можно дать людям надежду. Это важнее.

— Вы считаете, что обещания и посулы важнее крыши над головой? Вы не похожи на идеалиста-романтика. Мне кажется, вы из другого теста. Расчетливы, прагматичны. Я бы даже сказал, циничны…

Президент нахмурился и посмотрел на часы. Жест более чем многозначительный.

— Я не ангел, а человек, — признал Артем, — грешен, как и все. Но у меня есть несколько соображений, которые могут реально помочь людям. Разрешите хотя бы изложить их.

Президент потер переносицу указательным пальцем и коротко вздохнул:

— Пять минут даю вам.

Он снова откинулся на спинку и опустил глаза, и Артем немедленно включил внутренний таймер; он обязан был успеть сказать все.

— Обманутых дольщиков действительно очень много. Больше, чем нам хотелось бы. Если за два года их не успокоить, они пойдут на выборы и проголосуют за тех, кто будет хаять и ругать власть. Болтать — не строить. Надо предложить им реальную жилищную программу.

Президент поднял взгляд.

— Напомню вам, что у нас уже есть приоритетный национальный проект «Доступное жилье». Он реализуется. Что еще? — И он снова выразительно глянул на часы. Часы были отличные, швейцарские, дорогие. Даже просто смотреть на их механический блеск было приятно.

— Проект уже три года как реализуется, — в свою очередь напомнил Артем, — и за эти три года обманутых инвесторов стало лишь больше. Программа «Доступное жилье» работает только тогда, когда у вас есть доступ к тому, кто его распределяет.

Президент устало поморщился и постучал по стеклу часов:

— Осталось две с половиной.

— Я предлагаю дать обманутым и необманутым возможность создать свое жилье. В советские времена лучшим выходом для молодежи стали МЖК. Помните?

— Да. Я и сам так первую квартиру зарабатывал, — согласился президент.

— Сейчас это сделать даже легче. Нужна только твердая воля. Ваша воля.

Павлов уже чувствовал, что не успевает сказать все, что должен.

— Что именно? — слегка заинтересовался глава государства.