По направлению к нулю - Агата Кристи

– Исключительно щедрое содержание, – вставилмистер Трелони. – Но миссис Стрендж отказалась принять его и вернула вседо последнего пенни.

– Очень интересно, – бросил Баттл и вышел из библиотекипрежде, чем его собеседники успели спросить, что же особенно интересногонаходит он в такой ситуации.

Вскоре суперинтендант присоединился к своему племяннику.

– Если рассматривать это дело с точки зрения звонкоймонеты, – сказал он, – то едва ли не каждый в этом доме имел свойкорыстный интерес. Невиль Стрендж и Одри Стрендж одним махом получают пополусотне тысяч фунтов. Кей Стрендж полагает, что вторую половину наследуетона. Мери Олдин получает доход, который позволит ей жить вполне беззаботно.Правда, надо отметить, что Томас Ройд не выигрывает ничего. Зато можно включитьв наш список Харстолла и даже Баррет, предположив, что она готова былапокончить с собой, лишь бы избежать подозрения. Да, как я сказал, у нас нетнедостатка в денежных мотивах. И все же, если я прав, деньги здесь совсем нипри чем. Похоже, мотивом этого убийства была только ненависть. И я надеюсьнайти этого тайного ненавистника, если никто не будет вставлять мне палки вколеса!

Ангус Мак-Виртер сидел на балконе отеля «Истерхед-Бей» исмотрел за реку, прямо на мрачную серую громадину Старк-Хеда.

В данный момент он был поглощен глубоким критическиманализом собственных мыслей и чувств.

Он смутно осознавал, что именно побудило его провести в этихместах последние несколько дней перед началом новой работы. Однако что-тотянуло его сюда. Возможно, желание испытать себя, проверить, не осталось ли вего сердце искры былого отчаяния.

Мона?.. Он почти забыл о ней! Она вышла замуж за другого.Как-то раз он встретился с ней на улице и не испытал никакого волнения. В еговоспоминаниях остались боль и горечь, которые он испытал, когда она ушла отнего, но теперь все это уже принадлежало прошлому. Его размышления былипрерваны толчком мокрой собачьей морды, уткнувшейся в его руки, и яростнымпризывом его новой приятельницы, тринадцатилетней мисс Дианы Бринтон.

– О Дон! Уходи прочь!.. Отойди отсюда. Это простоужасно! Он вывалялся на берегу в какой-то грязи. Может, нашел какую-то вонючуюрыбу. Чувствуете, какой от него запах – невозможно рядом стоять. Наверное, рыбадавно протухла.

Нос Мак-Виртера подтвердил это предположение.

– Он залез в расщелину между скал, – продолжаламисс Бринтон, – а потом я затащила его в воду и попыталась отмыть, но,похоже, зря старалась.

Мак-Виртер согласился с девочкой. Дон, жесткошерстный терьердружелюбного и игривого нрава, выглядел обиженно, поскольку его друзьяпредпочитали держать его на расстоянии вытянутой руки.

– Да, от морской воды толку мало, – сказалМак-Виртер. – Ему может помочь только мыло и горячая вода.

– Но это весьма трудно сделать в отеле. У нас в номеренет ванной.

В итоге Мак-Виртер и Диана, стараясь не привлекать внимания,вошли в боковую дверь и тайно провели Дона в ванную комнату Мак-Виртера, где ипроизвели тщательный помыв бедного пса. Когда они закончили, то сами былинасквозь мокрыми, а Дон выглядел очень печальным. Опять этот отвратительныйзапах мыла… А ведь совсем недавно он наткнулся на такой поистине чудесныйаромат… которому позавидовала бы любая собака. Ох уж эти люди, вечно онивмешиваются, а сами ничего не смыслят в хороших запахах…

Этот маленький инцидент привел Мак-Виртера в болеежизнерадостное и бодрое настроение. Он сел в автобус и отправился в Солтингтон,чтобы забрать костюм из химчистки.

Молоденькая приемщица, дежурившая в этой «Срочнойхимчистке», рассеянно взглянула на него:

– Как вы сказали? Мак-Виртер? Боюсь, ваш костюм еще неготов.

– Не может быть. – Его костюм должны былипочистить еще вчера, и даже тогда время чистки составило бы уже сорок восемьчасов, а не двадцать четыре – как гласила реклама. Любая женщина, возможно,высказала бы все это. Но Мак-Виртер просто нахмурился.

– Наверное, вы пришли слишком рано, – сказалаприемщица, равнодушно улыбаясь.

– Чепуха.

Улыбка сошла с лица девушки.

– В любом случае он еще не готов! – отрезала она.

– Тогда я просто заберу его, – сказал Мак-Виртер.

– Но он еще не почищен, – предупредила приемщица.

– Все равно я забираю его.

– Я думаю, мы могли бы почистить его к завтрашнему утрув виде особого одолжения.

– Нет, не в моих правилах просить об одолжении. Просто,пожалуйста, отдайте мне костюм.

Смерив его возмущенным взглядом, девушка удалилась в заднююкомнату. Вскоре она вернулась с кое-как завернутым пакетом, который она сердитоплюхнула перед ним на прилавок.

Мак-Виртер забрал его и вышел на улицу. У него вдругвозникло совершенно смехотворное ощущение, будто он одержал победу. Хотя вдействительности данная ситуация просто означала, что ему придется почиститькостюм в другом месте!

Вернувшись в отель, он бросил пакет на кровать и с досадойпосмотрел на него. Может, костюм смогут вычистить и отутюжить прямо в отеле? Ав сущности все не так уж плохо… Может, и вовсе не стоит его чистить?

Он развернул сверток и издал громкий раздраженный возглас. Унего просто не хватало слов, чтобы высказать, насколько дурно работает такназываемая «Срочная химчистка». Перед ним лежал не его костюм. Он был дажедругого цвета! Мак-Виртер оставлял у них темно-синий костюм. Наглые, неумелыепутаники!

Он возмущенно взглянул на пришитую к карману метку. На ней,черным по белому, было написано его имя – Мак-Виртер. Странно, неужели еще одинМак-Виртер?.. Или они умудрились перепутать метки?

Молча взирая на смятую кучу одежды, он вдруг сморщил нос и фыркнул.

Несомненно, он узнал этот запах – исключительно неприятныйзапах… как-то связанный с собакой. Да, все понятно. Диана и ее пес! Чистейшая,натуральная вонь тухлой рыбы!

Он наклонился и внимательно рассмотрел костюм. На плечепиджака было белесое, обесцвеченное пятно. На плече…

«Однако, – подумал Мак-Виртер, – это становитсяочень интересным…»

Все равно, так или иначе, но завтра он скажет несколькосуровых слов этой приемщице в «Срочной химчистке». Грубейшее нарушение!

После ужина он вышел из отеля и направился вниз по дороге кпереправе. Вечер был ясный, но холодный, казалось, воздух был уже пронизанострым привкусом надвигающейся зимы. Лето закончилось.