Любить не модно - Елена Филон

– Дай угадаю, – усмехнулся и бросил взгляд на меня. – Рассказывал, каким подонком я был?

– Точно.

«И даже не психанёшь?»

– Хочешь что-то спросить?

«Да. Какого чёрта ты женишься на Алине?».

– Нет… вроде бы.

Выключает воду и на тяжёлом вздохе поворачивается ко мне:

– Да. Это правда. Я занимался чёрте чем, пока однажды не понял, что можно и мозгами думать, а не только задницей.

– А… тату тоже тогда набил?

Выдерживает паузу, ставя тарелки в сушилку, подходит ко мне и пристально глядит в лицо сверху вниз, так что от близости кожа вмиг мурашками покрывается и сбивается дыхание.

– Это ошибка, ставшая напоминанием, – негромко и с горечью в голосе. – Чтобы каждый раз глядя в зеркало напоминать себе о том, что за каждый свой неверный поступок рано или поздно придётся расплачиваться.

И смотрит на меня дольше обычного, будто задумавшись о чем-то, что не на шутку тревожит, даже взгляд изменился… словно направлен внутрь себя.

– Пойдём спать, – говорит хриплым голосом и первым выходит из кухни.

В эту ночь я и вовсе не могла уснуть. Крутилась с одного бока на другой, раскрывалась, накрывалась, смотрела в потолок, в окно, в телефон и… всё, о чём могла думать, это о том, что за этой стеной сейчас спит парень, к груди которого хочется прижаться больше всего на свете, вдохнуть его аромат полной грудью и вновь почувствовать его вкус губ на своих.

Прийти к нему домой было ошибкой, неверным поступком и как сказал Митя, рано или поздно мне придётся за него заплатить.

А пока… можно попробовать сделать ещё один ошибочный шаг.

Дверь в студию оказалась приоткрытой, и я, беззвучно подкравшись ближе, заглянула в щель. Свет от мониторов разливался по комнате неярким голубым свечением. Митя сидел за столом; в руках гитара, на голове наушники. Мой взгляд упал на его обнажённую спину и внутри словно чан с кипятком развернулся; сначала было просто жарко, а потом стало обжигающе больно. Потому что даже права не имею так на него смотреть.

Он пишет музыку. Работает даже по ночам. Неудивительно, что под глазами такие мешки появились, – организация свадьбы требует нешуточных затрат.

Сама не заметила, как поддавшись желанию, осторожно приоткрыла дверь и скользнула внутрь.

Наверное, он почувствовал мой взгляд. Обернулся. На фоне монитора лицо его было в тени, так что глаз практически не видно, и я понятия не имела, каким взглядом он сейчас на меня смотрит.

Зато смотрела я.

Долго. Пристально. Неотрывно.

Кроме спортивных штанов на Мите больше ничего не было, и я просто не смогла устоять перед желанием пробежать взглядом по рельефам его груди. Тут же обдало новой волной жара, а внизу живота опасно запульсировало.

Что он со мной делает? Я кажусь себе безумной. И с такими темпами скоро вновь окажусь на улице!

Снимает наушники, убирает гитару с колен и встаёт с кресла, делая несколько шагов в моём направлении, и теперь я пожираю взглядом кубики пресса и убегающую за пояс штанов идеально очерченную букву V.

– Не спится? – спрашивает шёпотом, словно кто-то может нас подслушать, и лоб хмурит, а в глазах оживает растерянность. О, он явно не ожидал меня здесь увидеть, да ещё и глубокой ночью. Или ожидал… и поэтому вдвойне растерян?

Вижу, как взглядом пробегается по моей короткой ночной сорочке на бретельках, и кадык его нервно дёргается, – сглатывает.

– Крис…

– Не спится, – отвечаю на ранее заданный вопрос. Знаю, если попытаюсь поцеловать его снова, – точно выгонит, или как минимум к себе в комнату отправит, а на дверь студии замок повесит, поэтому перевожу тему и киваю на монитор:

– Работаешь?

– Что?.. А… да, немного, – делает глубокий вдох, будто приводя себя в чувства, ерошит волосы и возвращается к столу, чтобы набрать что-то на клавиатуре; скорее просто для вида.

– Почему не спится? – спрашивает, будто намеренно на меня смотреть не желая. Будто… боится меня. Или себя боится?.. Я же вижу это… вижу, как смотрит на меня, теперь, – спустя время.

Ему нравится на меня смотреть – единственное, в чём уверена.

Всего день прошёл, а я уже творю глупости.

Знала ли, что так будет?.. Да.

Знал ли он?..

Беззвучно ступаю по полу и замираю у Мити за спиной, глядя как под гладкой кожей перекатываются мышцы спины, будто обласканные морской водой камни. В кончиках пальцев пощипывает, – так хочется его коснуться…

– Я… – оборачивается и тут же замолкает на полуслове, увидев меня так близко, всего в нескольких сантиметрах. Его глаза расширяются, а зрачки суетливо бегают по моему лицу, но отходить не торопится, позволяет нам дышать одним воздухом, позволяет ощущать жар его тела, каждой клеточкой своей кожи.

Я буду жалеть об этом. О боже… как же сильно я буду об этом жалеть.

Поднимаю руку и практически невесомо касаюсь его твёрдой груди. И вот уже вся моя ладонь пылает огнём, скользя по гладкой коже вниз к животу, по кубикам пресса, и каждым нервом в своём теле я ощущаю, как Митя напряжён, как велико его желание отстраниться, но он почему-то не делает этого, позволяя его касаться.

Его ладонь оказывается поверх моей, и вот я уверена, что сейчас оттолкнёт, прикажет возвращаться к себе в комнату, но вместо этого он сжимает мои пальцы своими и судорожно выдыхает. В глазах его – борьба, сражение с самим собой. А я теперь точно знаю, – не безразлична. Не просто школьница, не просто ребёнок, а нечто большее. Нечто запретное. То, что он никогда не позволит себе принять, но и оттолкнуть не может. Вот, что я сейчас вижу. Вот, что чувствую.

Ещё один шаг, о котором пожалею: кладу вторую ладонь ему на грудь, в ту область, где бьётся сердце, и других доказательств мне больше не надо, потому что так отчаянно громко может стучать лишь сердце человека, которому не всё равно.

Мите не всё равно!

От этой мысли внутри всё взрывается, кровь ударяет в голову, и я больше не отдаю отчёта своим действиям, я готова сорваться…

Скольжу ладонью выше, – к шее, поддаваясь желанию, что жило во мне всё это время, и пробегаюсь подушечками пальцев по чёрной, как смоль татуировке, обрисовывая каждый завиток лозы, что тянется к самому уху, и на коже Мити вспыхивают мурашки, я чувствую их, и внутри меня всё взрывается с новой силой.

– Крис, не заставляй меня чувствовать себя подонком, – низким, хриплым голосом просит, тёплым дыханием скользя по моей коже и всё ещё сжимая мою ладонь в своей.

Завожу руку ему за шею, выше, к затылку, и вот мои пальцы уже путаются в его мягких волосах, а грудь прижимается к его груди, которая вздымается всё чаще, всё резче.