Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин поморщился.

— Их проблемы. Ты от них хотел всего-то данного слова. Если у них пасть не открывается — мы-то при чём⁈

Вепуат поднял на него взгляд, и сармат удивлённо мигнул — радужка разведчика потемнела, будто он и впрямь был расстроен.

— Видимо, для них слово — это не «всего-то», — тихо сказал он. — Вот это меня и занимает. И… любопытно было бы рассмотреть живой холм вблизи. Интересное животное.

Гедимин пожал плечами. Ему вспоминались вольеры экзотариума — самое «необходимое» сооружение на засекреченной базе в недрах Луны. «Похоже, у всех биологов с головой неладно. Профдеформация… А вот интересно, у „Тория“ уже есть такое животное? Может, даже и клонированное?»

…В бункер Гедимин спускался с охапкой костяных и деревянных деталей и пучком тросов. Тросы ему не нравились — рядом с асааном растительное (или животное?) волокно из запасов Броннов казалось полной дрянью. Но для временной экспериментальной установки годились и такие, а взять асаан было всё равно неоткуда.

Ещё одна горка деталей и объёмная смонтированная конструкция остались лежать у реакторной крышки, под защитным полем, — это предстояло устанавливать снаружи, сняв крышку. На монтаж и испытания у Гедимина было десять часов — вся операторская смена.

— Уже всё собрал? — Айзек глянул на охапку деталей и еле слышно хмыкнул. — Завтра с утра едем за ирренцием. У Маккензи всё готово, он нас только поторапливает. Вепуат завтра с тобой? Он там не очень нужен, но если тебе так спокойнее…

Гедимин пожал плечами.

— Вепуату лучше бы сидеть у реактора. Если тут мотаются кочевники, каждый плазмомёт на счету. Гварза ведь не едет?

Айзек качнул головой.

— Едет. Проверит топливо перед сборкой твэла. И сам твэл. Хочет всё проконтролировать.

Гедимин сузил глаза.

— Может, он тогда сам соберёт твэл? И мне не ездить, и ему спокойнее…

Айзек досадливо сощурился.

— Хватит, атомщик. У нас тут у всех свои функции. А в нашей работе лучше всё проконтролировать. Будешь монтировать приводы? Моя помощь нужна?

…Цвет реакторного накопителя сразу, ещё в отражении на мониторе, показался Гедимину подозрительным. Выбравшись из реактора и размяв онемевшие руки (монтировать приводы в узкой каменной трубе даже сармату было непросто — он плохо там помещался), он выдохнул и снова сунулся внутрь. Плёнка защитного поля под синюю пластину, подключённый сигма-сканер, — и через пару секунд сармат уже разглядывал на экране свёрнутые многослойные ячейки накапливающих молекул. «Так и есть. Заряд, достаточный для передающего кольца. Можно сегодня запустить дрон-излучатель. Завтра будет не до него.»

…Дозиметр на запястье мигнул, стрелка-указатель качнулась вправо и немного вверх — и тут же сверху донёсся протяжный то ли свист, то ли вой Вепуата.

— Взлетел? — крикнул ему Гедимин. — Что с фоном?

— Норма, — отозвался с поверхности Вепуат. — Даже купол не задело. О, пошёл на снижение… Всё, сел!

Гедимин подавил досадливый вздох и повернулся к монитору. Невидимые, но вполне осязаемые щупальца держали его за запястья и сплетались на висках и макушке. Дозиметр погас — больше хранитель не видел вокруг бункера ничего интересного.

«Так я и не увижу, как эту штуку запускают,» — подумал Гедимин; ему было слегка досадно. «Надо её осматривать перед полётом. Со временем балансировка собьётся, и дрон начнёт крениться. Айзек за ним следит, но… Надо и мне его проверять. Всё-таки это механизм. Сам себя не починит.»

24 день Мысли, месяц Кислоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Из-под респиратора Кенена Гварзы донёсся смешок. Гедимин, остановившийся перед ним с пустым твэлом в руках, недовольно сощурился. Айзек быстро шагнул к ним; по его взгляду было видно — сейчас он никаких стычек не потерпит.

«Да и мне не хотелось бы,» — думал Гедимин, укладывая пустой твэл на мягкую подложку. «Мало ли, трубки потрескаются. Поговорим ещё, когда руки будут не заняты.»

— Приятно видеть Кета, занятого делом, — пробормотал Гварза, склоняясь над твэлом. — Делом, а не тем, что обычно.

Говорил он тихо, но отчётливо, и Гедимин расслышал каждое слово и недобро сузил глаза.

— Атомщик очень быстро справился, — сказал Айзек, вклиниваясь между сарматами. — И, как всегда, на высшем уровне. Я уже проверил оболочки в движении.

Гварза, буркнув что-то в ответ, уставился на экран сигма-сканера. Гедимин подавил раздражённый вздох. «Ну, теперь будет просвечивать во всех проекциях. И на руке покрутит. Будто это он дефектоскопист, а не Айзек. Найдёт, к чему прикопаться, или нет? Хорошо, я катушки ему не показывал. Остались бы без люфта.»

— Ну, в целом… — протянул Гварза через пять минут, с явным разочарованием выключая сканер. — В целом, для экспериментальной установки на отдалённом полигоне… Допустимо. Меня всё-таки очень радует, что эти места далеки от цивилизации. Как представишь такую установку под мегаполисом…

Айзек покосился на мрачного Гедимина и укоризненно хмыкнул.

— Не надо преувеличивать. «Элидген» очень хорошо себя показал. То, что вы с ним не ладите, ещё не значит, что он неисправен.

Гварза поморщился.

— Реактор — не то, с чем можно ладить или не ладить. Он должен работать. И быть надёжным и управляемым. Кет, иди в шлюз. И постарайся не ободрать палубу.

…Пустой твэл остался в лабораторном отсеке; Гедимин проследил, чтобы его принайтовали, как положено, и теперь был относительно спокоен. Сам он устроился на скамье в шлюзовой камере, пристегнувшись и оперевшись локтями на колени, — наклонённая голова всё-таки меньше кружилась. Бронеход покачивался на каменных «волнах», проползая между невидимыми за обшивкой холмами. Внутри было тихо, снаружи в броню никто не ломился.

«Интересно, к чему мы в этот раз вернёмся,» — думал Гедимин, и ему заранее было не по себе. «К очередной куче трупов? Или к взорванному холму? Хоть вообще не уезжай…»

17 июня 15 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Палуба загудела под чьими-то неуклюжими шагами.

— Лежи-лежи, — деловито сказал Кенен Маккензи, наклоняясь над Гедимином и ловко вскрывая