Навсе...где? - Хэйди Хэйлинг

Оправдать мои мысли было нетрудно. Я читала книги по истории и знала, что монархия уже переживает упадок. Многое на островах принадлежало иностранцам. Даже Блэйк признал, что Гавайское королевство исчезает, уходит в небытие. Вероятно, историческая миссия экипажа «Искушения» в том и состояла, чтобы обокрасть королевскую казну. Более того, это событие вполне могло быть предопределено. А если так, кто и в чем обвинит меня?

Впрочем, я знала кто. Как только я подумала об этом человеке, с пристани раздался знакомый голос:

– Мисс Сонг!

У входа на трап, держа в руках шляпу, стоял Блэйк. Он заменил черную траурную ленту на тулье на голубую, которая прекрасно гармонировала с цветом его глаз.

– Могу я подняться на борт?

Сердце мое сразу же зачастило. Я понимала, что мне нужно выяснить, что привело Блэйка на корабль. На шканцах Ротгут продолжал рыбачить. Чтобы понять, что у нашего гостя на уме, уходить с корабля было необязательно. Я сделала рукой приглашающий жест.

– Вы хорошо выглядите, – произнес Блэйк, поднявшись по трапу.

– Вы пришли, чтобы сообщить мне это?

Его губы сжались с узкую прямую линию:

– После того как повел себя ваш так называемый гувернер…

– Вы все не так поняли. – Я покраснела.

– Очевидно. Но как я должен был все это понять? – Блэйк погладил пальцами ленту на шляпе. – Я был убежден, что вы участвуете в заговоре на стороне участников Лиги. Но выходит, что вы действовали против них. Мой отец сказал, вы хотели их обворовать. Зачем вам нужна эта старая карта?

Я с трудом сглотнула застрявший в горле комок. Отрицать интерес к карте теперь было бы просто глупо, но и сказать правду я не могла. По крайней мере, всю.

– Я… В общем, карта нужна моему отцу. Ваш отец готов продать ее, чтобы расплатиться с долгами перед членами Лиги.

Теперь покраснел уже Блэйк. Тем не менее глаз он не опустил.

– И какова цена?

– Она… очень высокая.

– Чтобы покрыть долги моего отца, она и должна быть высокая. А каждый пенни, который эти люди получают, они используют для достижения своих целей. – Он потер подбородок пальцами, на одном из которых я увидела чернильное пятно. – Итак, вы пытались выкрасть карту. Что ж, извините, что я вам помешал. Если бы я знал, каковы ваши намерения, я бы вам помог.

– Вы так сильно ненавидите своего отца?

– Я не могу оправдать его действий.

В моем сердце вспыхнула надежда. Я взяла Блэйка за руку и, приблизив губы к его уху, негромко шепнула:

– Вы еще можете нам помочь. И если сделаете это, я постараюсь вас отблагодарить…

– Пожалуйста, мисс Сонг, мне не нужна будет никакая благодарность – только бы я смог найти карту. Сегодня утром я искал ее, но безуспешно. – Блэйк с нерешительным видом переступил с ноги на ногу. – Я не имею права ни о чем просить, особенно после выдвинутых мной обвинений, но не могли бы вы уговорить своего отца…

Вместо ответа я с горечью рассмеялась. Блэйк, кивнув, с понурым видом произнес:

– Что ж, я это заслужил.

– Вы не так поняли. Я много раз пыталась поговорить с ним на эту тему, но он непоколебим.

Он хлопнул себя шляпой по бедру:

– Но почему все-таки карта представляет для него такую ценность? Я мог бы нарисовать подобную за полчаса!

– Похожую, но не такую же, – осторожно возразила я. – Дело в том, что оригинал для него… имеет некую связь с моей матерью. Он был нарисован в то время, когда она была еще жива.

Блэйк внимательно посмотрел на меня своими синими глазами:

– Мне кажется, цена слишком высока, чтобы платить ее за напоминание о прошлом.

Несомненно, он был наблюдательным молодым человеком и умел мыслить логически. Я небрежно пожала плечами:

– Говорят, любовь превращает людей в глупцов.

– Вы правы, такая поговорка существует, – согласился Блэйк, продолжая внимательно смотреть на меня. – Но, мисс Сонг, здесь все же есть какая-то тайна.

– Не представляю, какая именно, – с невинным видом сказала я.

– Я тоже. – Блэйк, продолжая меня разглядывать, чуть наклонил голову, и в лучах солнца вокруг его светлых волос вспыхнул золотистый нимб. Он улыбнулся: – Но все это очень интригующе.

– Правда?

– Да, правда. И так было с того самого дня, когда ваш корабль прибыл в порт. При иных обстоятельствах, мисс Сонг, я, возможно, поднялся бы на борт вашего судна, чтобы обратиться к вашему отцу с совершенно другой просьбой.

От изумления у меня, кажется, даже слегка закружилась голова.

– Вот что, мистер Харт, – начала было я и в ту же секунду боковым зрением заметила на пристани две знакомые фигуры. – Вам не следует здесь оставаться.

Блэйк разом поник:

– Прошу извинить меня за бесцеремонность.

– Нет, я о другом. Вам нельзя находиться здесь сейчас. Не дай бог, если вас увидят.

Схватив Блэйка за руку, я заставила его присесть, спрятавшись за фальшбортом, чтобы Слэйт и Кашмир его не увидели. Мимоходом я перехватила взгляд Ротгута. Он прикрыл ладонью губы, а в глазах его мелькнуло странное выражение – нечто среднее между весельем и тревогой. Я приложила палец к губам. Ротгут кивнул и указал на люк.

НАБРОСИВ СВОЕ ШЕЛКОВОЕ ПЛАТЬЕ НА ВЕДРО СО СВАГОМ, я втащила Блэйка в свою каюту и захлопнула дверь.

– Что происходит? – с недоумением спросил он.

– Говорите тише.

– Почему? – шепотом поинтересовался Блэйк.

– Я не хочу, чтобы он знал, что вы тут.

– Кто – капитан? Или мистер Фирас?

Я бросила на собеседника сердитый взгляд.

– Бросьте ваши домыслы! Они не делают вам чести как джентльмену.

– Во всяком случае, он вам никакой не гувернер.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но промолчала, услышала на палубе шаги и голоса.

– Пойдемте, капитан, – донеслись до меня слова Кашмира. – Ума не приложу, где мы сумеем найти людей, заслуживающих доверия.

– Может быть, где-нибудь в долинах…

Я громко откашлялась – гораздо громче, чем делала это обычно. К счастью, голоса на палубе тут же стихли, да и Блэйк, как мне показалось, к ним не особенно прислушивался. Он вертел головой во все стороны, с любопытством осматривая мою каюту.

Скрестив руки на груди, я, в свою очередь, с любопытством уставилась на него.

– Похоже, я впервые вижу вас в состоянии некоторой растерянности, мистер Харт.

Блэйк негромко хмыкнул и продолжал озираться, теребя в руках шляпу. Его внимание явно привлекла треугольная часть моей каюты, находившейся в носовой части судна. Там было пусто, если не считать нескольких подушек и рваного стеганого одеяла, в которое Слэйт завернул меня, когда забирал из опиумной курильни.