Пейзажи - Джон Берджер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 71
Перейти на страницу:

Скорость и масштаб перемен в наш век стали еще больше. Однако сегодня редко какой писатель пытается объяснить свою книгу. Считается, что его произведение должно быть самодостаточным. Литература возвысилась до чистого искусства. По крайней мере, так принято думать. Правда же в том, что бо́льшая часть литературы, как адресованная узкому кругу, так и массовой читательской аудитории, выродилась в простое развлечение.

Я противник этой перемены по многим причинам, и самая простая состоит в том, что это оскорбляет достоинство читателя, писателя и передаваемого опыта. Посему я пишу следующее эссе.

Жизнь крестьянина целиком подчинена выживанию. Пожалуй, это единственная черта, объединяющая всех крестьян в этом мире. Их орудия, их посевы, их земля могут быть разными, но трудятся ли они в капиталистическом обществе, феодальном или в любом другом, не столь просто поддающемся определению, – выращивают ли они рис на Яве, пшеницу в Скандинавии или кукурузу в Южной Америке, при всех отличиях климата, религии и социальной истории, крестьянство везде можно определить как класс выживающих. Вот уже полтора столетия их стойкая способность выживать ставит в тупик правителей и теоретиков. Даже сегодня большинство в мире составляют крестьяне. Однако за этим фактом скрывается еще более существенный. Впервые в истории может оказаться, что класс выживающих не сумеет выжить. Если экономические прогнозы подтвердятся, то через двадцать пять лет в Западной Европе не останется крестьян.

До недавнего времени крестьянская экономика являлась экономикой внутри экономики. Именно это позволило ей пережить все глобальные экономические трансформации – феодальные, капиталистические, даже социалистические. Эти преображения зачастую меняли крестьянский способ борьбы за выживание, но самые существенные перемены затрагивали методы отъема излишков их труда: принудительный труд, десятина, аренда, налоги, испольничество, проценты по кредитам, производственные нормы и т. д.

В отличие от прочих трудящихся и эксплуатируемых классов, крестьянство всегда обеспечивало себя самостоятельно, что в некоторой степени улучшало его положение. В той мере, в какой крестьянство производило необходимый прибавочный продукт, оно было интегрировано в историческую экономико-культурную систему. В той мере, в какой оно обеспечивало себя, оно находилось на периферии этой системы. И я думаю, что это справедливо даже там, где крестьянское население составляло большинство.

Если представить иерархическую структуру феодальных или азиатских обществ в виде пирамиды, то крестьянство образует ее основание. Это значит, что политическая и экономическая системы предоставляли им, как и всем пограничным группам населения, минимум защиты. Поэтому они были вынуждены сами заботиться о себе силами сельской общины и больших семей. Они развивали и поддерживали собственные неписаные законы и правила поведения, собственные ритуалы и верования, собственный корпус устно передаваемого знания и мудрости, собственную медицину, собственные технологии и порой даже собственный язык. Но было бы неправильно полагать, что все это составляло независимую культуру, свободную от влияний господствующей культуры и ее экономики, уровня социального или технического развития. Крестьянская жизнь не оставалась неизменной на протяжении веков, но ее приоритеты и ценности (стратегия выживания) были встроены в традицию, способную пережить любую другую традицию остальной части общества. По отношению к культуре господствующего класса эта крестьянская традиция в любой отдельно взятый момент была, пусть и неявно, еретической и подрывной. «Дело верши, да не спеши» – гласит русская поговорка. Универсальное представление о крестьянской хитрости фактически является признанием этой скрытой подрывной тенденции.

Крестьянству не было и нет равных в экономической сознательности. Крестьянин понимает, что экономика определяет или влияет на все его повседневные решения. Но его теория экономики отличается от купеческой, или буржуазной, или марксистской политэкономии. Человеком, писавшим о былом крестьянском хозяйстве с наибольшим пониманием, был русский экономист-агроном Чаянов[79]. Всякому, кто желает понять крестьянство, следует среди прочего обратиться к его трудам.

Крестьянин не считал прибавочным продуктом то, что у него забирали. Можно предположить, что политически несознательный пролетарий в равной степени не знает о прибавочной стоимости, которую он создает для своего работодателя, однако такое сравнение будет некорректным, поскольку рабочего, который трудится за заработную плату в денежной экономике, можно легко обмануть в отношении стоимости производимого им продукта, тогда как крестьянские экономические связи с остальной частью общества всегда прозрачны. Его семья производит или пытается произвести то, что необходимо для жизни, и он видит, как часть этой сельхозпродукции, результата труда его семьи, присваивается теми, кто не трудился. Крестьянин прекрасно понимает, что у него забирают, но не считает это прибавочным продуктом по двум причинам – материальной и эпистемологической. 1. Он не воспринимал это как излишек, поскольку еще не были обеспечены нужды его семьи. 2. Прибавочный продукт – это конечный продукт, результат длительного процесса работы и соблюдения требований. Однако для крестьянина его принудительные социальные обязательства принимали форму изначального препятствия. И зачастую это препятствие было неодолимым. Но только по другую сторону от него действовала вторая половина крестьянской экономики, в рамках которой его семья обрабатывала землю, чтобы обеспечить собственные потребности.

Крестьянин мог воспринимать навязанные ему обязательства как естественный долг или же некую неизбежную несправедливость, но в любом случае это было нечто такое, что необходимо вытерпеть до того, как начнется борьба за собственное выживание. Сначала он работал на своих господ и только потом на себя. Даже если он работал исполу, доля его господина предшествовала базовым нуждам его семьи. Если бы это слово не было слишком легковесным в сравнении с невообразимо тяжким бременем, возложенным на крестьянина, можно было бы сказать, что его принудительные обязательства приняли форму постоянной помехи. Именно вопреки этому семья вступала в и без того неравную борьбу с природой, дабы заработать на жизнь своим трудом.

Таким образом, крестьянину приходилось сталкиваться с постоянной помехой в виде отъема «излишков», выживать, лишившись половины средств, мириться с рисками сельского хозяйства: плохими временами, бурями, засухами, наводнениями, нашествиями вредителей, несчастными случаями, истощением почвы, болезнями животных и растений, неурожаями. Более того, находясь внизу пирамиды и почти не имея защиты, он переживал также социальные, политические и природные катастрофы: войны, эпидемии, пожары, грабежи и т. д.

Слово «выживший» имеет два значения. Оно обозначает кого-то пережившего суровое испытание, а также того, кто продолжил жить, когда другие исчезли или погибли. В отношении крестьянства я использую второе значение. Крестьяне продолжали трудиться, в то время как многие умирали молодыми, уезжали или нищали. В некоторые периоды выжившие определенно составляли меньшинство. Демографическая статистика может дать некоторое представление о масштабах былых катастроф. Население Франции в 1320 году составляло семнадцать миллионов. Спустя почти век оно равнялось восьми. К 1550 году снова выросло до двадцати миллионов, а сорок лет спустя упало до восемнадцати.

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?