Лера - Татьяна Волк

— Лер, я тут такой сериал посмотрела. Тебе понравится! — не думаю, что прямо понравится, но я обычно смотрю всё подряд и у меня нет каких-либо предпочтений по жанру или стране. Только сейчас это не имело особого значения, поэтому я её перебила:

— Это здорово, конечно, но, мам, я сейчас хотела о другом поговорить, — вроде такие разговоры надо издалека начинать, но я решила, что лучше просто ей сразу правду сказать. Поэтому и призналась:

— Отец через неделю хочет приехать и встретиться со мной. Как ты к этому отнесёшься?

Мать округлила глаза и разве что по инерции потянулась к чашке с кофе. Взяла её со стола, потянула к губам, потом всё-таки отставила обратно на стол немного расплескав часть напитка на простенькую скатерть, одну из тех что до сих пор иногда стелет на наш кухонный стол. Коричневатые округлые пятна расползаются по белой скатерти рядом с чашкой, а я смотрю как мать убирает руки со стола.

— Давно ты с ним общаешься?

Даже её голос звучит как-то глухо и растерянно. Как будто я за её спиной долгое время замышляла предательство, а не просто прочитала папины сообщения.

— Я с ним пока не общалась. Просто тётка дала ему мой номер, и он мне пишет.

Ещё звонит иногда, но на его звонки я всё равно так ни разу нормально и не ответила. Мама нахмурилась, но опять положила руки на стол ладонями вниз.

— Со мной он даже не пытался связаться, — новость об отце даже спустя три года не оставила её равнодушной. Разглаживает невидимые складки на скатерти. Будто для неё время остановилось. Замерло когда-то в ожидании. — Ему что-то нужно от тебя? Как он сейчас? Пить бросил, или узнал, что ты работаешь и…

— Мам я не знаю. Вроде бы хочет просто встретиться, — я пожала плечами. Мать больше всего боится, что отец окончательно спился, а я просто не знаю, что ей ответить. Я ведь не видела его точно так же, как и она.

— Хорошо. Он всё-таки твой отец, — наконец выдает мама. Она делает безразличный вид, но дрожь в её руках выдает её беспокойство. Наверное, не просто выбросить из головы восемнадцать лет своей жизни. Восемнадцать лет связанных с другим человеком. С моим отцом. Вижу, что ей неприятно это показное равнодушие мужчины, которому она отдала половину своей жизни. Как будто её вообще для него не существует и никогда не существовало. Он написал мне, но даже словом не упомянул, что хотел бы поговорить с мамой. И естественно её это задело.

Уже ближе к ночи, когда вышла опять на кухню, увидела мать с телефоном в руке на балконе. Она жаловалась на жизнь с моим отцом моей тётке, своей сестре. К слову сказать, той самой которая и дала ему мой номер телефона.

— Навешал ей лапши на уши, — я включила электрический чайник и завариваю фруктовый чай опустив один из двадцати пакетиков в кружку. Беру сахарницу в руки, пока мать не может сдержать своего возмущения. За полупрозрачной кружевной занавеской вижу её силуэт у перил балкона. Облокотившись на перила, она слушает советы старшей сестры вполуха и рассматривает проезжую часть нашего двора.

— Не знаю. Может ты и права, Галь, — опять голос мамы. Уже более спокойный. С долей смирения. — Может действительно проснулась совесть и хоть деньгами ей поможет. Хотя я сильно сомневаюсь! Ты что Андрея не знаешь? Всю жизнь только о себе думал! Эгоист чёртов!

Электрический чайник щелкает, обдав струйкой горячего пара дверцу верхнего шкафчика, а я наливаю в кружку кипяток и иду в свою комнату. В кармане спортивной кофты, которую я на себя надела, опять сигналит телефон о новом полученном сообщении и, открыв свою раскладушку, я вчитываюсь в строки, написанные моим отцом.

«Лера. Я был не прав, когда так вёл себя с твоей матерью, но я не хочу, чтобы наши с ней проблемы отражались на отношениях с тобой. Знай, что что бы между нами не происходило у тебя есть я. Ты навсегда останешься моей маленькой дочкой, и я всегда буду тебя любить. И мне не хватает тебя. Дети это ведь не на один день. Родителями мы становимся раз и навсегда. Раз появившись в моей жизни ты навсегда её изменила.

Я знаю, что совершил много ошибок в прошлом, но моя главная заключается в том, что я потерял тебя…»

Закрываю свою раскладушку, а в голове появляется странная мысль, что возможно отношения между родителями и детьми — это чуть ли не единственные отношения, которые длятся всю нашу жизнь. Просто потому что так задумано и это самое лучшее, что может быть. Но даже их мы не всегда умудряемся сохранить.

Если бы в своё время я не решила дать второй шанс Руслану, я бы вряд ли стала пересматривать своё отношение к папе. Не стала бы думать, что он может исправиться. Но то, как изменил моё отношение к себе Руслан вынудило меня задуматься о том, что может быть и с моим отцом всё далеко не так однозначно.

Не то чтобы я тешила какие-то иллюзии на его счёт, потому что долгое время видела его далеко не с лучшей стороны. Но просто позволила себе надеяться, что он, как Краёв сможет поменять моё к нему отношение.

Что говорить? Я тогда была просто-напросто влюблённой дурочкой, которая весь мир начала видеть в розовом свете. Или хотела видеть в нём только лучшее. Пыталась закрывать глаза даже на очевидные недостатки.

Пожалуй, нет смысла рассказывать, как я прожила эту неделю до приезда папы. Хотя и было кое-что. В середине недели, когда мать ещё была на работе Руслан пришел к нам после семи вечера. Не сказать, чтобы я ждала его. У меня выходной, но в этот день мы о встрече не договаривались. Иначе он вряд ли увидел бы меня в старой вытянутой майке с жуткой рожей, потертых джинсах и тапках-зайцах в то время как на моем кухонном столе завал из эскизов, бумаг с разными кисточками, карандашами и ещё чёрт знает чем. Собственно, я совсем никого не ждала, и едва взглянув на меня Руслан и сам это понял.

— Ну да. Чистый секс, — с иронией заметил парень, глядя на смешные заячьи морды на моих тапках. Я закатила глаза и фыркнула. Словно раньше одежда на мне абсолютно другая была.

— Вообще-то я тебя не приглашала. Сегодня, — а то ходит тут без приглашения ещё и моим внешним видом возмущается. Мужикам в этом плане гораздо проще, по-моему. С утра встал. Чистую футболку надел, и уже все бабы в восторге. И даже бриться не надо, потому что его физиономии это придает брутальный и мужественный вид. Это только девушкам нужно заморачиваться над всем. Абсолютно. Начиная от причёски и заканчивая лаком на ногтях на ногах. Где блин справедливость в этом мире?

Ещё и Краёв совсем не стушевался из-за моего едкого возмущения.

— По-моему твоё «Здравствуй, любимый. Так скучала по тебе сегодня» как-то не так прозвучало, — смотрит на меня усмехается и надвигается как грозовая туча. Попятилась по инерции, но Руслан быстро поборол мою попытку сопротивления. Не спрашивая моего разрешения притянул к себе и быстро смял мои губы своими.

— Так и быть спишу на проблемы со слухом, — заявил едва, оторвавшись от меня.

— У тебя их нет, Руслан.