Сладкая месть - Бонни Вэнак

– Это не ты, а я вечно бреду без цели.

– Почему же? У тебя есть вполне определенная цель. Твой ум похож на пустынный ветер самум, сметающий все преграды на своем пути. Просто раньше тебе все запрещали. Я не собираюсь ни в чем ограничивать тебя.

Ее розовые губы дрожали.

– Из меня никуда не годная герцогиня. Я не умею вести светских бесед…

Грэм приложил палец к ее губам, заставляя ее замолчать, потом обхватил ее лицо своими теплыми руками.

– Джиллиан, пойми, мне не нужна годная герцогиня. Если уж на то пошло, то я и сам не вполне обычный герцог. – Он оглядел свой темно-синий биниш. – Что-то мне подсказывает, что если я появлюсь в таком виде на заседании парламента, это мало кто оценит.

С ее розовых губ слетел легкий смешок.

– Наверное, я тоже выгляжу белой вороной среди хамсинских женщин.

– Ты выглядишь скорее загадочной, – покачал он головой, – но ни в коем случае не белой вороной.

Ее глаза загорелись надеждой.

– То есть ты не будешь возражать, если я поеду с тобой?

– Поговорим об этом позже, – сказал он уклончиво.

Проклятие. Надо убедить ее, что поездка в пустыню и вправду опасна для нее. Хотя в глубине души Грэм знал, что эта поездка опасна прежде всего для него самого. Его худший кошмар вот-вот воплотится в жизнь.

Он протянул ей руку:

– Хочешь, давай прогуляемся, я тебе расскажу об обычаях кочевников.

Они вышли из шатра и дружно сощурились от яркого дневного света. Джиллиан взяла мужа под руку. Как же ей хотелось, чтобы он стал ближе! Она втайне надеялась, что здесь, среди его друзей, если повезет, она увидит настоящего Грэма.

Неподалеку на песке играли Фатима и Асад – близнецы Кэтрин – и Тарик, сын Элизабет. Фатима посмотрела на них и бесстрашно улыбнулась. Она подошла к Грэму, обняла его за колени и сказала по-английски:

– Дядь Грэм, поиграй с нами.

Грэм улыбнулся и нырнул обратно в шатер.

Появился он закутанный с головы до ног в белые простыни, которые взял с кровати.

Джиллиан рассмеялась:

– Вы будете играть в привидения?

– Я всегда пугал так брата, когда мы были маленькими, – сказал он и принялся с жуткими завываниями размахивать руками, скрытыми простыней.

– Ой, как страшно! – продолжала смеяться Джиллиан.

– Тише. Ты мне всю игру испортишь.

Детишки смотрели на него с открытыми ртами. К ним с серьезными лицами подошли Джабари с Рамзесом.

– Грэм? Чем это ты занимаешься? – спросил Джабари.

– Да вот, пугаю твоего сына, – ответил Грэм, не прекращая жутко завывать.

– Что-то он не кажется напуганным, – заметил Джабари. Может, если ты снимешь эти простыни, он и испугается.

Грэм сорвал с себя простыни и издал гневный вопль. Рамзес усмехнулся и кинул ему игрушечный деревянный ятаган с закругленным на конце лезвием:

– Попробуй-ка вот это.

Грэм издал воинственный клич и стал размахивать мечом.

Асад при этом бросился к матери, которая подхватила его на руки. Тарику явно было скучно, а Фатима вырвала меч из руки Грэма и ударила его кулачком по коленям. Вместо воинственного клича у нее получалось какое-то козлиное блеянье.

Грэм рассмеялся:

– Это что, новый хамсинский боевой клич? Ты моя маленькая воительница. Ты меня победила, – сказал он, хватаясь за грудь, потом осел на песок, улегся на спину и закрыл глаза. Фатима вскарабкалась на него и вдруг стала серьезной.

– Дядь Рашид плакать. Здесь, – сказала она, кладя ладошку ему на грудь.

От удивления Грэм раскрыл глаза. А девочка положила голову ему на грудь, зевнула и вцепилась в его биниш. Тарик тоже забрался на него и улегся, обняв ручонкой Фатиму.

– Тихий час, – весело сказал Рамзес. – Она часто так засыпает на мне. Подожди, не двигайся. Моя дочь угомонилась впервые за весь день.

Грэм даже не улыбнулся. Он лежал и нежно гладил девочку по голове.

Рамзес поднял дочь, та уютно устроилась у него на руках. Джабари тоже забрал сына. Грэм медленно встал и отряхнул свой биниш. Его улыбка показалась Джиллиан несколько натянутой.

– Пойду посмотрю, как там верблюды. Джилли, посидишь пока с Кэтрин и Элизабет? – И ушел, сжав челюсти и не дожидаясь ее ответа.

Ее охватило отчаяние. Беззаботное настроение от игры с детьми вмиг улетучилось. Она взглянула на Кэтрин, которая пристально следила за ней, держа на руках спящего Асада.

– Неожиданные слова для маленькой девочки.

На лице Кэтрин отразилось горе.

– Она необычная девочка. У нее дар ясновидения. Наши мудрецы говорят, что она может читать в сердцах людей, особенно тех, кого что-то беспокоит.

Если выбросить из головы странные слова Кэтрин, то в целом Джиллиан очень нравилось у хамсинов. Ей нравилось болтать с Элизабет, которой даже вдали от цивилизации удалось сохранить западный образ мышления. Джиллиан часто замечала, с каким обожанием Джабари смотрит на жену. Как же ей хотелось, чтобы Грэм смотрел на нее так же!

Спустя два дня Рамзес и Кэтрин пригласили их на «английское чаепитие по-бедуински» (как выразилась Кэтрин). В тени большой акации был расстелен ковер. Кэтрин вскипятила на костре воду и налила в расписной фарфоровый чайник. На низком круглом столике стояло блюдо с ячменными лепешками. Рамзеса веселило, что его жена чопорно разливает чай, будто они находятся в гостиной английского аристократического дома.

– Ты пьешь с молоком? – спросила она.

Джиллиан удивленно изогнула бровь:

– А что за молоко?

– Верблюжье, – сказал Рамзес и тут же рассмеялся при виде выражения ее лица.

– Это вкусно, попробуй, – предложила Кэтрин. – Кочевники пьют верблюжье молоко, чтобы выжить в пустыне.

– А как доят верблюдиц? – спросила Джиллиан.

– Так же, как и коров, – вставил Грэм, принимая чашку из рук Кэтрин и кивая ей в знак благодарности. – Разница в том, что приходится стоять и поддерживать подойник ногой, а правой рукой доить.

Кэтрин налила немного молока в чистую чашку.

– Попробуй.

Джиллиан внимательно посмотрела на вспенившуюся жидкость и отпила. Ей понравился насыщенный сливочный вкус.

– Вкусно, – согласилась она.

– И полезно для здоровья. Во время одного из моих путешествий по пустыне я несколько недель питался только верблюжьим молоком, – сказал Грэм.

– Да? А я думала, ты в основном ездил по городам, если не считать того, что ты ненадолго приезжал погостить сюда.