Покоритель орнамента - Максим Гуреев

Так и течение горного потока, внутри которого отражаются изуродованные камнепадом деревья, неизменно, постоянно и вечно.

Кажется, что так было всегда в этой местности – и эти склоненные над самой водой телеграфные столбы, и эти покрытые проволочным кустарником уступы, и это уродство, с которым приходится мириться, потому что если уродство наблюдать постоянно, то оно таковым уже и не кажется.

Более того, сознание начинает воспринимать ущербность как норму, возвеличивает недуг, мифологизирует его, и лишь сделанная в первые минуты фотография становится, по сути, единственным свидетелем истинного положения вещей.

Таким образом, можно утверждать, что девочка с лицом старухи, нетрезвый беззубый мужик-инвалид, беременная женщина с бледным, желтушного оттенка лицом, улыбающийся старик в надвинутой на самые глаза папахе и толстый мальчик, закрывающий лицо ладонями, все-таки были на той остановке, но их образы обрели в реальности совершенно иные очертания, как бы примерили на себя услужливо предоставленные воображением маски.

Вполне возможно, что они представляли себя хотя бы и колядующими, напяливающими на лица маски каких-то неизвестных науке рогатых чудищ, птиц с огромными, устрашающе загнутыми клювами или же сонных задыхающихся рыб.

И вот когда автобус с получасовым опозданием наконец прибыл, все эти женщины в рейтузах, старики в фуражках, чумазые дети в резиновых сапогах, снова женщины в рейтузах, вытянутых на коленях, мужчины в спортивных костюмах и девушки-студентки, что стояли на остановке, принялись, активно работая локтями, пробираться в салон.

У собаки есть локти.

Я видел, как пассажиры рассаживались вдоль окон, радовались, что автобус все-таки пришел, что-то кричали, но голоса их тонули в реве двигателя и шуме ветра, который гнал с перевала клубы пыли вперемешку с сухой травой и мелкими острыми камнями.

Когда автобус уехал, собака так и осталась лежать на остановке, она тяжело вздыхала и шевелила пушистыми, как елочный лапник, ресницами.

Вечером за ужином Лена рассказала мне, как год назад точно такой же рейсовый автобус попал в засаду на объездной Зарской дороге. Всех пассажиров, а это в основном были старшеклассники, расстреляли в упор из автоматов, спастись тогда удалось только водителю. Когда машина съехала на обочину, он выпрыгнул через выбитое лобовое стекло и побежал. Он падал, прятался в придорожных кустах, потом вновь бежал и вновь падал, кричал что-то, захлебываясь в собственном зверином вопле и слезах отчаяния. Попасть в него более чем с двух сотен метров было все трудней и трудней, а когда же это расстояние увеличилось еще, то стрельбу пришлось прекратить.

Спустя несколько дней он вернулся в город, где все ждали от него покаяния, потому что он остался жив, а мальчики, которых он вез, погибли. И тогда он вставал на колени посреди привокзальной площади и начинал вымаливать прощение.

Так, бормоча себе под нос какие-то ведомые только ему молитвы и заклинания, он простоял несколько дней, и, когда за ним приехала «скорая», его хриплый голос был уже едва различим, он слабо дребезжал, что чайная ложка во время размешивания сахара внутри кружки с толстыми, покрытыми растительным орнаментом стенками.

Водитель оказался родным братом Лены Плиевой.

К чаю Лена подала три пирога с ягодами, курагой и корицей, что по осетинской традиции символизировало три начала – солнце, воду и землю.

Солнце в виде вызолоченного, разбрызгивающего по кухне кипящее масло циферблата настенных часов марки «Янтарь».

Вода в виде яблочного вина, которое освящает на праздник Преображения Господня, также именуемый и Яблочным Спасом, настоятель местной Георгиевской церкви протоиерей Александр Берндт.

Земля в виде пластмассового глобуса с заставки программы «Время».

Я хорошо помнил, как этот пластмассовый глобус, обклеенный бумагой, вылетал, вращаясь, откуда-то из глубины выпученного наподобие широкоугольной линзы экрана телевизора, описывал дугу и зависал над головой диктора, как нимб.

Святой Акакий.

Святая Варвара.

Святой Вит.

Святой Власий Севастийский.

Святой Георгий Победоносец.

Святой Дионисий Парижский.

Святой Евстафий.

Святая Екатерина Александрийская.

Святой Кириак.

Святая Маргарита Антиохийская.

Святой Пантелеймон.

Святой Христофор.

Святой Эгидий.

Святой Эразм.

Всего – четырнадцать святых помощников.

Святой диктор исполняет пляску святого Вита: пускается вприсядку, кричит что-то неразборчиво, размахивает руками, падает в изнеможении, и его уносят вовремя подоспевшие санитары из сюжета об областной больнице в Дмитровском районе Московской области, которую, согласно местному преданию, в 1899 году посетил Антон Павлович Чехов.

В другом телевизионном сюжете говорится об удивительном событии, имевшем место произойти в одной из евпаторийских грязелечебниц. После очередного сеанса пелотерапии парализованная девочка самостоятельно встала с носилок и ушла домой на собственных ногах.

– Расскажите, пожалуйста, а как это произошло? – спрашивает корреспондент, обращаясь к одной из медсестер.

– Даже сама не знаю, – отвечает высокая, с лицом, напоминающим густо натертую сливочным маслом лепешку, медсестра. – После окончания процедуры мы, как всегда, обернули ее полотенцами и переложили на носилки. Так положено после процедуры. Уже хотели было уходить, как вдруг она приподнялась на носилках и попросила распеленать ее, потому что хочет встать.

Однако в эту минуту экран телевизора внезапно гаснет, исходит белой, проваливающейся в глубину тьмы кромешной вспышкой-иглой.

Так часто случается в городе столетних грабов, которые во время цветения наполняют улицы терпким запахом хмеля, раскачиваются на ветру, шумят, грозно нависают над одно этажными постройками, заглядывают в открытые окна, барабанят ветвями по жестяным карнизам, рвут провода.

– Опять до утра электричества не будет, – говорит Лена и зажигает керосиновую лампу.

И сразу же вся комната погружается в полумрак. Теперь узоров ковра не разглядеть вовсе – лишь редкие отблески автомобильных фар с улицы выхватывают отдельные детали орнамента, наполняют движением стоящие в матовой глубине буфета фаянсовые фигурки животных – кабана, зай ца, медведя, тигра и тетерева по прозвищу Берендей, у которого близко посаженные, выпученные от истошного крика глаза подведены сурьмой.

Подкрашивание глаз на ночь сурьмой улучшает зрение, способствует росту ресниц, удаляет глазные выделения, а также останавливает воспаление век.

В Ленинград на Московский вокзал поезд прибывает в шесть часов утра.

Свернутые наподобие мясных рулетов матрасы уже лежат на вторых полках.