Кузнецов против абвера - Анатолий Степанович Терещенко

националистов. Они выбрались на дорогу. Уставшая Юля еле поспевала за связным. Еще издали они услышали скрип колес какой-то телеги. Фурманка быстро приближалась. Когда до нее оставалось не более пятнадцати метров, партизанка подняла руку:

— Стой!

Возница — седобородый старик — натянул вожжи и скомандовал лошадям привычную команду: «Тпр-р-ру!» Сидевшие спинами друг к другу два дремавших полицая вмиг пробудились.

— Кто такие? — спросил толстяк.

Деваться было некуда:

— Возьмите попутчиков, — попросила Юля.

Толстяк еще раз смерил девушку недовольным взглядом, дескать, чего разбудили, однако милостиво разрешил сесть в повозку:

— Ты садись, а твой провожатый пусть топает на своих двоих.

— Он больной, ему трудно идти, — взмолилась Сохацкая.

— Ничего, дойдет, — хмыкнул толстяк и вдруг совсем неожиданно схватил девушку за шею.

Тем временем другой полицай быстро спрыгнул с фурманки и наставил винтовку на партизанского связного.

— Так вот где нам довелось встретиться! — буквально взорвался он. — Крестись, сучий сын! Теперь ты не выкрутишься, как в прошлый раз, большевик проклятый! Тут и конец твоей поганой жизни…

Все решали секунды.

Юля рывком высвободилась из цепких рук толстяка, выхватила «вальтер», спрятанный за пазухой, и выстрелила в затылок вооруженному бандиту. Толстяк от неожиданности открыл рот и тупо уставился на своего убитого дружка. Пристрелив и толстяка, Юля скомандовала вознице:

— Быстро в село Мочулище…

Наконец показалось желанное село. Услышав о кровавых делах националистов, командир партизанского отряда, созданного под влиянием медведевцев, Алексей Шитов немедленно послал конников в указанный район.

Стычка с бандой «Мухи» произошла в густом лесу, неподалеку от села Судло. После двух партизанских залпов наступающие бандиты стали отходить в направлении поселка Рафаловка. Захватив с собой девять партизан, Шитов бросился наперерез. Националисты открыли беспорядочную стрельбу, пытаясь прорваться сквозь кольцо.

Вдруг со стороны Рафаловки появились 20 конников. Впереди на сером жеребце скакал всадник в черной полицейской шинели с белой повязкой на рукаве. Он то и дело властно взмахивал рукой, видимо, подгоняя своих дружков. Возникла сложная обстановка. Шитов окликнул Володю Сергеева — самого меткого стрелка отряда:

— А ну-ка, снайпер, возьми, на мушку этого скакуна!

Через мгновение грохнул выстрел. Всадник подпрыгнул в седле и, как сноп, свалился на землю, что вызвало панику среди бандитов. Они сгрудились на небольшом холмике. Боевой азарт у них тут же пропал…

Двое из них спешились, подхватили под руки незадачливого наездника и поволокли его с полянки в густолесье. В свою очередь чернобровый националист закружился среди испуганно мечущихся конников, с размаху ударился головой о сук сломанной ветки сосны и упал со своего коня. Однако тут же вскочил и побежал прямо в расположение партизан…

Из показаний пленного было установлено, что он рядовой из куреня «Легенды», который послал взвод «Рудого» на помощь «Мухе». Кроме того, он поведал, что начальник штаба оуновцев Смородский открыто пошел на сговор с немцами. Фашисты помогли ему организовать отряд из бывших уголовников, снабдили оружием и боеприпасами…

Взвод конников «Рудого» был разгромлен, а смелая разведчица Юлия Сохацкая со связным были спасены и стали в партизанский строй боевыми стрелками…

Беседа Николая Струтинского с «Бульбой»

Увы! В юдоли слез неверен каждый шаг;

От злобы, от беды когда и где в покое?

Опасен крупный враг,

А мелкий часто вдвое.

Иван Дмитриев

Наиболее памятным эпизодом при встрече с Николаем Владимировичем Струтинским в далеком 1968 году был его ответ на вопрос моего коллеги по Львовскому периоду службы. Он спросил: — Николай Владимирович, говорят, не только Сергей Трофимович Стехов, но и вы встречались и вели переговоры с мелким вашим врагом в иерархии бандеровщины «Тарасом Бульбой» — Тарасом Боровцем?

— Было дело. Это еще до вступления в отряд «Победители», когда мы воевали своей группой. Но этот мелкий пакостник нам причинял много бед… Встретились земляки антиподы в полемике, но ничего не вышло — разные у нас были мировоззренческие позиции. На первых порах националисты маскировались, называли себя повстанцами, борющимися против гитлеровских оккупантов. Это сбивало многих моих земляков с толку. В некоторых селах «секирники», так их у нас иногда называли из-за частых случаев применения топоров для расправ с инакомыслящими, сумели втереться в доверие к патриотически настроенным селянам и через них влиять на остальных.

— Как же вы вышли на атамана?

— Среди обманутых молодых людей оказался крестьянин по имени Сергей. Он жил на хуторе. Мы знали, что к нему зачастили националисты. Установили наблюдение за хутором Сергея. Однажды наш наблюдатель Владимир доложил, что рано утром к нему зашли несколько человек. Хозяин проводил их в сарай. А затем не спеша обошел хутор, вглядываясь в подступы к нему на проселочной дороге и тропинках-стежках. По его поведению можно было понять, что к нему наведались какие-то большие начальники из леса. На совете партизанской группы было решено направить меня и партизана Ивана Пихура, хорошего оратора, к тому же прекрасно разбирающегося в политических хитросплетениях оуновцев, в качестве «парламентера» с обещанием непременно поддержать огнем в случае непредвиденных обстоятельств.

Партизаны окружили хутор, а через некоторое время Пихур и я вошли во двор. Тут же, словно из-под земли, появился Сергей.

— Где сейчас атаман Бульба? — спросил я неожиданно для него.

— Какой атаман? Я не понимаю, о чем речь идет? — заволновался покрасневший Сергей.

— Ты в дурку не играй, скажи, где спрятал атамана? — снова настойчиво повторил я вопрос.

— Клянусь матерью, клянусь Богом, нет здесь никакого атамана, — опять пытался нас заверить хозяин хуторской обители.

На разговор выбежала его жена Анна, красивая и статная молодица, и стала нас приглашать «поснидать» — позавтракать.

— Заходьтэ, люды добри, поснидатэ, — расплылась в широкой улыбке хозяйка. — Слава Богу, маемо, шо покоштуваты.

И тогда я сказал, обращаясь к Сергею:

— Ну, коль ты не знаешь, мы его сами найдем.

После этого мы с Пихуром двинулись в сторону сарая.

Сергей загородил дверь, широко расставив ноги и опершись руками об косяк дверной рамы. Пришлось его малость оттолкнуть, скорее отодвинуть. Я быстро по лестнице забрался на сеновал и заметил там пятерых спящих мужиков. Один из них проснулся, но, увидев меня с автоматом, удивленно, а скорее испуганно, спросил:

— Кто ты такой?

— На свидание с атаманом прибыл.

— Подожди внизу, сейчас разбужу.

Я спустился по лестнице. Через несколько минут нас