Последние стражи Аарона - Мирослава Драгович

город, — забасил Локхарт с самодовольным видом. — Хранить землю, доставшуюся тебе и не знать жалости к врагу? Клянешься ли ты быть воином, достойным своего имени и магов под твоей защитой?

— Я клянусь!

— Да не дрогнет твоя рука.

— Я, Морган Бранд, Смотритель этого города и королевств Договора, провозглашаю высокородного принца Ивэна Бранда королем Дагмера и защитником магов.

На голову Ивэна легла корона. Он шумно выдохнул, принимая в руки Писание и Зовущего ярость. На нетвердых ногах он поднялся и, наконец, обернулся к Храмовому холму. Он смотрел на магов, на город, на то, что осталось за крепостными стенами — на бескрайный лес, туманные горы, неласковое море и десятки кораблей, стоящих в порту. Все, что он видел, было словно подернуто дымкой.

— Да здравствует король! Славься! — заорал за его спиной Янош Пратт, и толпа подхватила этот клич.

Новый король Дагмера сделал шаг, другой. Мир не вывернулся наизнанку, небеса не рухнули на землю — все было как прежде. Он окинул взглядом лица магов, собравшихся чествовать его. Без особой надежды он рискнул отыскать среди них девушку, без улыбки которой всеобщее ликование виделось малозначительным и неполным. Он сделал еще шаг. По-прежнему ничего не изменилось, когда найти ее не удалось.

— Король! Король будет говорить, — среди магов пронесся шепот, и радостные возгласы стали затихать, словно их и не было.

Множество глаз были устремлены ввысь к белокаменному храму, и в них было столько надежды, что у Ивэна перехватило дыхание. В растерянности он обернулся на Моргана. Он вовсе не собирался обращаться к магам, но теперь было немыслимо им отказать. Дядя лишь коротко кивнул ему — теперь все шло не так, как планировал он, но ни тени сомнения не отразилось на его лице.

Удаляясь от Совета, преодолевая одну ступень за другой, Ивэн обдумал ухмылку городского казначея, замеченную им случайно.

«Он думает, что мне предстоит оглядываться на Моргана целую вечность», — обозленно подумал Ивэн. Из всех советников Ульвар пробуждал больше всего опасений — никогда нельзя было понять, что у него на уме, если только не взглянуть на него украдкой.

Как ни странно, но это недоверие лишь придало Ивэну уверенности. Бряцая шпорами в наступившей тишине, он спустился ближе к своим подданным, но не слишком близко — ему хотелось видеть и магов, заполнивших улицы, ведущие к холму. Он желал, чтобы они видели его и слышали каждое слово.

— Мне повезло, — начал он, и в его голосе выказалась неизвестно откуда взявшаяся властность. — Мне достался мирный Дагмер. Этот город был построен без меня. Без меня он пережил самые трудные времена. Он восставал из глины, рос, становился крепче. Он стал обителью и крепостью магов, вырвавших у фанатиков право на жизнь. Я не видел войны, породившей героев, память о которых покоится там, в сердце горы. Но я знаю, за что они сражались. Они построили мир без боли и угнетения. В этих стенах перед лицом Создателя каждый может сказать «Я маг!» с гордостью. Не со страхом. Я клянусь, что продолжу путь короля Аарона, героев Вистана и Кейрона! Я клянусь, что подарю вам новый Дагмер во славу наших предков! И да будет так.

Новый правитель Дагмера взметнул к небу руку, в которой был зажат превосходный меч и солнце сверкнуло в стали ярче, чем в рубинах его венца.

— Да будет так! — вновь крикнул он, но голос его потонул в возгласах толпы.

— Слава нашему королю!

— Да здравствует король Ивэн!

Королевский дворец, Дагмер

Ивэн косился на дубовый трон, водруженный на ступени в галерее, расположившейся над нижним чертогом, где развернулся пир в его честь. Морган надеялся, что король Дагмера будет встречать гостей, пожелавших выразить свое почтение лично, восседая на этом помпезном деревянном стуле, но тот все кружил от края галереи до стола и обратно. Празднование еще не началось, но Ивэн, глядя вниз отмечал, что внизу становится все теснее.

Мимо него сновали слуги, подносящие к трону дары — золото, серебро, оружие, пушнину и множество вещиц, о существовании которых Ивэн и не догадывался. Морган все чаще подводил к нему гостей — разных лордов, от знамен которых пестрило в глазах, глав торговых гильдий королевств Договора, знатных вельмож и умелых воинов. Ему полагалось быть любезным, но и не захмелеть, когда почти каждый из них поднимал в его честь чашу вина.

Стейн появлялся изредка, но убеждаясь, что все идет своим чередом, отправлялся вниз расхаживать между столов, обмениваясь приветствиями с разнознаменными лордами и воинами. В ожидании новых гостей Ивэн наблюдал за ним с высоты галереи. Оставаясь один, он чувствовал себя неловко. Он предпочел бы оказаться там внизу, во главе стола, чем томиться в ожидании новых визитов.

Это чувство усилилось, когда внизу среди гостей появилась Мириам. Он едва сдержался от того, чтобы окликнуть ее. Она пришла вместе с Локхартами. Они, все как один, были облачены в темно-синие цвета своего дома. Лив стремительно направилась к супругу, оставив детей настороженно оглядываться по сторонам. Впрочем, это занятие пришлось по душе лишь Роллэну, под руку которого держала сестра. Старший же из братьев был увлечен своей спутницей, пальчики которой лежали чуть выше его локтя. Ивэн признал, что они недурно смотрелись рядом, но фыркнул от возмущения, когда Райс наклонился ближе к ее уху, чтобы прошептать что-то определенно забавное. Он наверняка приберег для коронации свой лучший капитанский камзол, и девушки, расхаживающие по чертогу, с интересом поглядывали на него. Но любая из них тускнела в сравнении с Мириам, как считали Ивэн и, неоспоримо, капитан Райс. Готовясь к пиру, она выбрала смелое темно-алое платье и была в нем статной, подобно королеве.

Ивэн, наблюдая за ними, нахмурился и завязал руки на груди, но отмел все недовольство, различив приближающиеся шаги Моргана. Он обернулся, и увидел, что в этот раз к нему пожаловал сам принц Севера Бервин. Он обошелся без короны, но Ивэн был уверен в том, что это именно он.

— Ваше Высочество, — он шагнул навстречу, оглядывая гостя.

Тот был немолод — седина давным-давно припорошила его виски. Его лицо было жестким и суровым, но на Ивэна он глядел вполне доброжелательно.

— Ваше Величество, — Бервин коротко кивнул, приветствуя его, и едва слышно бряцнула витиеватая серебряная цепь на его черном дублете. — Позвольте выразить вам свои поздравления. Я сожалею, что мой отец, король Айриндора, не может поздравить вас лично. Он все еще скверно себя чувствует. Но вы, должно быть, знаете об этом.

— Одно ваше присутствие в этот день — большая честь для