Психология стресса - Леонид Александрович Китаев-Смык

Мы считаем, что сенсорный конфликт следует рассматривать как фрагмент функциональной системы этого состояния. Во многих ситуациях сенсорный конфликт действительно может выступать в качестве ведущего, пускового звена болезни движения. Рассмотрим, какое место занимает он в общей системе болезни движения. Конфликтные ситуации, выступающие в качестве факторов кинетоза, выходят за рамки сенсорных систем организма. Речь должна идти о конфликтах между информационными "потоками", актуализирующимися в организме, т. е. об "информационных конфликтах". Необходимо учитывать, что они разворачиваются на разных иерархических уровнях организма. Рассмотрим иерархическое подразделение информационных конфликтов при кинетозе, начиная с их низкого уровня (см. табл.).

К этому уровню следует отнести внутрианализаторные конфликты. В вестибулярной системе примерами такого рода конфликтов являются: несоответствия сигналов от разных отолитов при невесомости или сигналов от отолитов и полукружных каналов, к примеру при равномерном вращении человека внутри закрытой камеры вокруг оси, отличной от вертикальной и т. п. В зрительной системе это конфликт между сигналами о напряжении аккомодации, сигналами о конвергенции и сигналами о совмещении видимого изображения на диспаратных участках сетчатки. Ситуация несоответствия всех этих сигналов возможна при пользовании искажающими визуальное поле очками. В этом случае даже при неподвижной голове и фиксированном взгляде через некоторое время у человека могут возникнуть симптомы кинетоза.

К межанализаторным относятся конфликты между зрительной и гравирецепторной афферентацией. Следует сказать, что, анализируя этот конфликт, Ризон и Брандт не учитывали, что в ситуациях возникновения конфликта между этими видами афферентации участвуют также слуховой и тактильный анализаторы. Например, при невесомости, возникшей в закрытой кабине самолета или космического корабля, слуховая и тактильная афферентация у фиксированного в кресле человека будет аналогично зрительным афферентным сигналам свидетельствовать о стабильности окружения. В то же время вестибулярная афферентация, по крайней мере в первые секунды невесомости, может способствовать актуализации представления об опускании или о переворачивании кабины корабля.

Конфликт между зрительным анализатором и остальными анализаторами пространства (вестибулярный, слуховой, тактильный, кинестетический) возникает при хождении с очками, искажающими (инвертирующими) визуальное пространство.

Конфликт между слуховым и прочими анализаторами может явиться причиной выраженных симптомов кинетоза при пользовании наушниками, когда к наушнику, одетому на правое ухо, поступают сигналы от микрофона, укрепленного около левого уха, а к наушнику, который слышит левое ухо, напротив, поступают сигналы от микрофона, размещенного у правого уха. При пользовании такой акустической системой у перемещающегося по комнате человека могут появиться симптомы кинетоза при условии, что это помещение без звукопоглощающих стен.

Несколько иной вариант межанализаторного конфликта возникает при пользовании наушниками, к каждому из которых раздельно поступают сигналы от соединенных с ними двух микрофонов. Симптомы кинетоза возникают, например, при размещении этих микрофонов на вращающемся диске, тогда как человек-аудитор сидит неподвижно.

Информационный конфликт между вестибулярной и слуховой системами в описанных опытах с использованием наушников, в режимах невесомости и т. п. разворачивается не только в центрах, интегрирующих афферентную информацию об изменении пространственного положения субъекта. В этих ситуациях своего рода конфликт возникает на уровне лабиринтных аппаратов, являющихся чрезвычайно сложными гидроинтеграторами не только сигналов о работе рецепторных аппаратов улитки, полукружных каналов и отолитов, но и сигналов об изменении внутричерепного и атмосферного давления. В невесомости, создаваемой в кабинах лифта, самолета, космического корабля, "гидросигналы" отолитов о "падении" субъекта, распространяющиеся через эндо- и экзолимфу, заполняющие перепончатый и костный лабиринты, не проходят надлежащей в таком случае интеграции с гидросигналами о падении, возбуждаемыми аппаратом улитки, так как последний не воспринял акустических эхо-сигналов о перемещении человека вниз относительно окружающих предметов, которое должно произойти при реальном падении. Напротив, эхо-сигналы свидетельствуют при невесомости, создаваемой в кабине, о стабильности внешней среды. Таким образом, как в вестибулярные, так и в акустические центры поступает возникающая на "досенсорном" уровне информация конфликтного содержания. Этот конфликт, возникший за счет интеграции "гидросигналов" от сообщающихся полостей, содержащих отолиты и аппарат улитки, естественно, усугубляется за счет того, что давление на внутричерепной эндолимфатический "вырост" лабиринта изменяется, во-первых, из-за того, что внутричерепное содержимое стало невесомым, во-вторых, из-за прилива крови к голове в невесомости.

До сих пор мы рассматривали варианты информационных конфликтов, которые можно расценивать как "сенсорные конфликты". Перейдем к анализу информационного конфликта более высокой иерархии, своего рода "надсенсорного конфликта".

Рассмотрим его на примере возникновения тошноты, рвоты, а также чувства слабости и т. п. при виде уродства, расчлененного человеческого тела и т. д. у лиц, непривычных к таким картинам. В этом случае имеет место конфликт между мнестической информацией о привычном, нормальном, казалось бы, единственно возможном, единственно вероятном облике человека. Такая "невозможная" ситуация порождает за счет указанного информационного конфликта не вполне осознаваемые сигналы о нежелательности (недопустимости) и, наконец, об опасности такой ситуации. Эти сигналы (на неосознанном уровне) требуют организации защитного реагирования. Так как данная ситуация, допустим, беспрецедентна для данного человека, то в его памяти не запечатлено опыта поведения в такой ситуации. В качестве в определенном смысле "защитных" реакций актуализируются вегетативные симптомы кинетоза, в частности рвота, т. е. выбрасывание метаболитов. Эта экскреторно-эвакуаторная реакция, бесполезная в рассматриваемой ситуации, может быть защитной в случае накопления в организме токсических метаболитов или ядов. Таким образом, происходит выключение или невключение защитного эмоционально-двигательного реагирования, направленного на предотвращение опасности, и включение другой, менее "специфической" (менее остронаправленной) вегетативной защитной реакции рвоты, потливости, слюнотечения и т. д.

Еще один вид информационного конфликта может быть отнесен к "надсенсорному" уровню, надо полагать, более высокой иерархии, чем только что рассмотренный. Он возникает при монотонном раздражении стимулами, не теряющими субъективной значимости.

Например, при вертикальном качании сенсорные сигналы образуют при каждом движении вниз информацию об опасности удара о землю. Следствием является комплексная "защитная" эмоционально-двигательная реакция (испуг, "лифтная", хватательная реакции и т. п.). При продолжающемся качании возникает конфликт между информацией в связи с "ожиданием" эффекта от этой реакции, т. е. прекращения качания, и реально поступающей информацией (афферентация от анализаторов пространства) о непрекращающемся повторении качания. Этот конфликт между реальной и прогнозированной информацией "дискредитирует" прогноз. Фило- и онтогенетическая установка на прогнозированную эффективность указанной защитной реакции "отменяется", так как текущая ситуация, первоначально оцениваемая как определенная, вероятная ("понятная"), остается определенной, т. е. реально происходящей, становясь при этом субъективно невероятной, субъективно невозможной ("непонятной").

При действии некоторых экстремальных факторов могут одновременно возникать информационные конфликты разных иерархических уровней. Например, при невесомости имеет место: 1) конфликт между гидрооигналами разных отделов костно-черепного лабиринта; 2) внутрианализаторный конфликт между сигналами от отолитовых рецепторов и рецепторов полукружных каналов и т. п.; 3) межанализаторный конфликт между зрительной, слуховой и прочей афферентациями о стабильности оптического и акустического пространства и гравирецепторными сигналами об изменении пространства; 4)