На что способны женщины - Джеймс Хедли Чейз

Я проследил, как Веда уехала в направлении Санта-Медины, и предположил, что она снова отправилась на мои поиски. Я легко отпустил ее. Здесь я был только для того, чтобы осмотреть дом. Все разговоры будут тогда, когда я найду то, что ожидал найти.

Убедившись, что Веда скрылась, я поднялся по ступенькам и позвонил. Никто не отозвался. Я быстро осмотрелся вокруг и взялся за отмычки. Высокие кусты и деревья скрывали меня со стороны дороги. Никто не собирался наблюдать за моими действиями. Примерно через минуту я вскрыл замок и толкнул дверь.

Единственное, что меня встретило при входе, – это запах ее изысканных духов. Но я был осторожен и передвигался из комнаты в комнату с пистолетом в руке. Она никого не оставила присмотреть за домом. Сам дом был явно не на одно лицо, слишком чисто вылизан и неприветлив. Мне стало жаль, что ей приходится жить так. Даже в нашей примитивной лачуге было гораздо домашнее, чем здесь.

Убедившись, что никто не пялится на меня из буфета или из-за шторы, я прошел в ее спальню. Я предполагал, что возвратится Веда не раньше вечера, но особенно рассчитывать на это, конечно, не стоило. Работать надо было быстро.

Гардероб в спальне был заперт, но я без проблем открыл его. Внизу стоял ее портфель. Он тоже был закрыт на замок, который с честью выдержал все посягательства, и мне пришлось-таки вырезать его из кожаной крышки.

Только две вещи из нашедшихся в портфеле заинтересовали меня – здоровая пачка пяти– и десятидолларовых бумажек и золотая пудреница. Я пробежался по банкнотам. Во всей куче должно было быть не меньше двадцати тысяч: большая часть того, что обещал мне Бретт за клинок. Я уже не удивился. К тому моменту я уже подозревал, кто убил его, и это лишь подтвердило мои подозрения.

– Не двигайся, – сказала она в дверях.

Я не ожидал этого, но знал, на что шел. Как раз об этом я и просил позаботиться Мика.

– Привет, Альма, – сказал я и улыбнулся ей.

Она держала меня на прицеле пистолета 38-го калибра с таким выражением на лице, которое могло означать все, что угодно.

– Ты говорил кому-нибудь? – спросила она. Ее голос был негромок и спокоен.

– Что, ботинок теперь не на той ноге, а? Помнишь свои слова: «Сначала Бретт, потом Макс, теперь я?» Теперь моя очередь сказать это.

– Ты говорил кому-нибудь?

– Да. Извини, крошка, но я не мог дать тебе никаких шансов.

Я следил, как ее палец начал белеть, давя на спуск. Неприятный момент. Я думал, что она может сделать это до того, как у меня появятся шансы.

– Джо рассказал тебе, так? – сказал я. – Думаю, он мог. Родимое пятно все испортило, а, Альма? Я знал, что единственным шансом найти тебя было то, что ты сама придешь за мной. Когда Джо рассказал тебе о родимом пятне, ты поняла, что я все узнаю о Веде. Ведь это был Джо, да? Это Джо выпустил тебя, и ты смогла убить Бретта. Тебе пришлось постараться, чтобы соблазнить его, да, Альма?

– Не называй меня так!

– Почему? Ведь ты же Альма Байли, ведь так?

– Сколько у меня времени?

– Нисколько.

– Сколько, Флойд?

От этого взгляда у меня снова бешено заколотилось сердце. Я всегда был слаб до женщин. Если бы она опустила сейчас пистолет, я бы точно обнял ее.

– Нисколько. Послушай, крошка, почему же ты не рассказала мне все? Я бы уберег тебя. Зачем было пытаться свалить на меня убийство Бретта?

– Ты был естественным подозреваемым, я же просто не вмешивалась. Ты сказал полиции?

– Только Редферну.

Она разинула рот.

– Ладно, Флойд. По крайней мере, тебя не будет на суде.

– Застрелив меня, ты не получишь ничего. Ты не сможешь сбежать, пока…

– Пока – что?

– Пока ты не отмоешь меня от этого. Я бы мог все для тебя устроить, если ты сделаешь это. – Говоря это, я готовил себе дорогу. Я уже отодвинул портфель, мои мускулы натянулись, и я лишь примеривался к расстоянию. Это должен был быть поистине отчаянный бросок.

– Как?

– Мик контролирует местную полицию. Мы бы могли вывезти тебя из страны.

Едва заметная дикая улыбка снова засветилась в уголках ее губ. Я неожиданно понял, что должен был чувствовать Макс, когда она двинулась к нему с раскаленной кочергой. Я начал потеть.

– Я не верю тебе, Флойд. Дешевый клоун, всегда – дешевый клоун.

Я был готов. В следующую секунду она бы уже поняла это. Сейчас или никогда.

– О'кей, Редферн! – неожиданно крикнул я. – Сюда!

Мне удалось сбить ее с толку. Веда наполовину обернулась к двери. Я бросился на нее. Отчасти было уже поздно. Пистолет рванул перед моим лицом, и я почувствовал, как пуля чиркнула мне по верхнему краешку уха. В следующий момент я был уже на ней, пытаясь изловить ее руки. Она извивалась и выворачивалась, как змея. Она едва не разрядила обойму мне в бок, но я успел отбить в сторону ее руку. Пуля прорвала мне плащ. Я чувствовал на щеке ее жаркое дыхание, когда наконец схватил ее руку и начал выкручивать из нее рукоятку пистолета. Она изо всех сил била и царапала мне лицо, извиваясь и пиная меня ногами. Но теперь пистолет был у меня, и, отшвырнув ее, я поднялся на ноги.

Когда Веда снова двинулась на меня, я предостерегающе закричал, но это не остановило ее. Казалось, она знала, что я не смогу выстрелить в нее, и бросилась на меня, схватившись за пистолет. Мне надо было ударить ее. Но я не хотел. Может, вы не поверите, но я не сделал этого.

– Остановись! – крикнул я. Меня напугал ее свирепый вид. – Остановись, слышишь?

Она задыхалась, но и не думала останавливаться. Я отбросил пистолет и теперь обеими руками держал ее. Дважды она была близка к тому, чтобы выцарапать мне глаза. Кровь лилась по моему лицу. Пока я вставал на ноги, она рухнула на пистолет. Я добрался до нее, когда ее рука была уже рядом с ним, и схватил ее за платье. Веда снова пнула меня ногой и отскочила. Платье разорвалось. С кровью, сочившейся из разбитой брови, она была еще более дикой. Я поймал ее запястье, не дав ей поднять пистолет. Мы повалились на кровать. От пота моя рука соскальзывала, и я не смог удержать ее. Вывернувшись, Веда выстрелила в меня, и пуля содрала с моей руки кожу, а когда я ударил ее по запястью, она выстрелила еще раз. Дуло смотрело на нее.

Мгновение мы лежали, глядя друг другу в глаза, потом пистолет вывалился из ее руки, и я с трудом поднялся на ноги.

– Веда! – Я едва расслышал шелест покрышек по гравиевой дорожке. – Веда!

– Доволен? – В ее голосе мелькнула насмешливая нотка. Она смотрела на дыру в своем боку. Кровь побежала из почерневшей плоти, там, где прошла пуля. – Что ж, вот и все, Флойд, – прошептала она, задыхаясь. – Надеюсь, теперь ты счастлив.

– Дура! Зачем ты полезла? Я бы спас тебя, как только ты сняла бы с меня подозрение.