Запретные желания - Людмила Сладкова

- Почему вы называете мать по имени?

Варя на мгновение впала в ступор. А затем, прокашлявшись, произнесла.

- Таково ее желание! Не знаю. Наверное, хочет казаться моложе…

Наконец, их появление заметили. Женщина, которую подруга ранее представила Марией Васильевной, довольно резво для своих лет, вскочила на ноги и воскликнула:

- Варварушка! – широко развела руки в стороны, приглашая в свои объятия. - Явилась, ласточка ненаглядная!

- Привет, ба! - Улыбаясь, что называется, во весь рот, девушка ринулась навстречу родственницы, и расцеловала ее в обе щеки. – Как дела?

Далее, девушка принялась приветствовать всех гостей, в порядке очереди.

Катерина же, не решалась подойти ближе, продолжая стоять в дверях.

Горько стало от осознания одной простой истины: он не посмотрел на нее!

Эдгар. Знал, что пришла вместе с его сестрой, и не удостоил своим взглядом.

С непроницаемым выражением лица, мужчина наблюдал за родственниками и гостями, напрочь, игнорируя ее присутствие.

И к подобному безразличию, Катерина оказалась не готова.

Ведь, в глубине души надеялась, что их ссора скоро забудется.

Дура! Какая же она наивная дура!

Каким-то волшебным образом перед ней материализовался Романов, и, пользуясь замешательством Кортиковой, нежно погладил по щеке.

- Привет!

- Здоровались уже! – насупилась, пытаясь не выказать творившегося в душе смятения.

- Ресница упала, - пояснил молодой человек свои действия, демонстрируя ее волосок, прилипший к ладони.

- Спасибо.

- Пустяки! Какие планы на вечер?

- Еще не решила.

- Насколько мне известно, Варя с Максом собрались в кино. Вдвоем.

- И?

- Прогуляемся после ужина? Покажу тебе окрестности…

Серьезно? Еще утром он отправил ее в "отставку" без объяснения причин, а теперь?

Искренне захотелось сказать ему пару ласковых!

Однако Катя не успела произнести ни звука, когда к ним маленьким ураганом подлетела Варвара. Бесцеремонно схватив за руку, девушка настойчиво поволокла ее к своим старшим родственникам.

- Вот, знакомьтесь, - произнесла торжественно, - моя Катюха, собственной персоной!

И тут же возмущенный вопль Сары Федоровны разнесся по комнате:

- Где твои манеры, Варвара? Что еще за Катюха? Что за деревенский жаргон? Позор, на мою седую голову! Ты, очевидно, забыла, как следует представлять незнакомцев семье? Тебе напомнить?

Подруга сникла под суровым выпадом родственницы.

Плечи ее опустились. Взгляд потух. Впрочем, Кате тоже стало не по себе. Желая сгладить острые углы, она прочистила горло и четко произнесла:

- Разрешите мне, представится самостоятельно? Екатерина Кортикова. Я – подруга вашей внучки. Рада знакомству!

Женщина презрительно сжала губы в тонкую линию, и вместо ожидаемого приветствия, холодно сообщила:

- Запомните, милочка: если Вы задаете кому-либо вопрос, то будьте любезны, дождаться на него ответа! Это же элементарные правила хорошего тона!

Что за…нафиг?

Какое право она имеет, отчитывать ее, словно нерадивую служанку?

Брови взметнулись вверх от удивления. Праведный гнев затуманил разум.

Поэтому (и никак не иначе) Катерина неожиданно огрызнулась:

- А заставлять гостей чувствовать себя униженными, тоже признак хорошего тона? Если так, то я несказанно рада, что понятие этикета мне чуждо!

Сара Федоровна застыла с ошарашенным выражением на лице.

Да и вообще, в комнате вдруг воцарилась гробовая тишина.

- Бабушка, - попыталась, встать на ее защиту Варя, - перестань!

- Помолчи! – строго осадила внучку Зимина, вновь переключая внимание на Катю.

- Это…это возмутительно, юная барышня! Твои родители, что же, не научили тебя уважать старших?

О! Трогать ее семью не стоило!

- Простите! Конечно, они научили!

- Тогда, в чем дело?

Катерина улыбнулась через силу. Максимально вежливо и смиренно.

- Кроме родителей в нашей жизни есть и другие учителя. Разве, нет? Та же библия или русский фольклор, например! Первая учит нас: возлюби ближнего своего. Второй утверждает: что посеешь, то пожнешь! Как Вы уже поняли, я – сторонник последнего учения.

Сара Федоровна покрылась багровыми пятнами. Глаза ее сверкнули от возмущения.

Напряжение росло все сильнее, с каждой прожитой секундой.

Казалось, Варина бабушка куда охотнее отправила бы дерзкую девицу на виселицу, нежели протянула бы при необходимости руку помощи. Тем не менее, женщина умело «держала» лицо. Хмыкнув, она выдавила из себя ничего не значащую улыбку, и произнесла, куда более приветливо:

- А вот это правильная позиция! Одобряю. Друзьями мы определенно не станем, ибо на язык ты слишком остра. Но, доля истины в твоих словах имеется – я действительно перегнула палку. Надеюсь, ты извинишь меня за это?

- Я? – Катя ошалело уставилась на собеседницу, отказываясь верить собственным ушам. – Да. Конечно. Без проблем.

- Вот и славно!

Наконец, демонстративно потеряв всяческий интерес к ее скромной персоне, Зимина велела своей дочери:

- Клара, пора приступать к трапезе!

- Конечно, мама! Прошу всех к столу.

- Володя!

- Да, Сара Федоровна?

- Вот какой из тебя политик? – пошла в разнос его теща. - Ты же пентюх, каких свет не видывал! Глава семьи нашелся! Почему ни слова в защиту нашей гостьи не сказал? А? Бедняжке пришлось самостоятельно от моих нападок отбиваться. Эх! Хорошо еще, девочка боевая попалась. А окажись она таким же пентюхом, как ты, что тогда? Молчишь, Владимир? Стыдно? То-то же!

- Осторожнее с выражениями, мама! Ей не сказал, а Вам скажу!

- Так говори! Охотно послушаю…

Их голоса отдалялись, и Катя смогла, наконец, сделать полноценный вздох.

Расслабиться. И подумать.

Идти следом не спешила – ноги, словно свинцом налились и к полу приросли.

Варя, виновато хмурясь, составила ей компанию.

- Прости! – шепнула подруга, до боли стискивая ее дрожащие пальцы в своей ладони. - Иногда она бывает совершенно невыносимой. Мне так жаль…

- Все в порядке, Варюша! – отозвалась отрешенно. – На самом деле, это мелочи по сравнению с тем, что я иногда слышу в свой адрес от собственной матери.