Битва за Олимп - Кейт О'Хирн

У Эмили перехватило дыхание.

– Но… но… ты же Юпитер, – запротестовала она. – Для тебя нет ничего невозможного.

Юпитер усмехнулся, встал и поцеловал ее в лоб:

– Я ценю твою веру в меня, дитя. Но я никто без силы Пламени Олимпа за моей спиной. – Он протянул руку: – Могу я взглянуть на платок, который подарил тебе Нептун? Нужно кое-что проверить.

Эмили отдала ему кусок ткани цвета морской волны с вышитым на нем Пегасом. Она наблюдала, как Юпитер открыл потайное отделение и заглянул внутрь.

– Сработало идеально, – пробормотал он. – Нужно будет рассказать брату.

– Рассказать о чем?

Юпитер вернул ей платок:

– Посмотри внутрь – твои слезы исчезли.

В самом деле, потайной бассейн был сух.

– Куда они делись?

– Вернулись к тебе, подлили масла в твой огонь. Когда Нептун и сирены ткали его, он позаботился, чтобы слезы смогли вернуться к тебе, если понадобятся. Похоже, так оно и случилось. – Юпитер приобнял ее, чтобы дать здоровой ноге передохнуть. – Теперь, Эмили, я хотел бы должным образом представить тебя Сеган, королеве нирадов.

Эмили положила платок обратно в карман и посмотрела на юную королеву, с которой уже провела так много времени. И склонила голову:

– Ваше величество.

Королева улыбнулась, крепко обняла Эмили и что-то негромко проурчала ей на ухо.

– Сеган благодарит тебя за храбрость и за то, что ты освободила ее народ от ужасных горгон, – перевел Юпитер.

Эмили улыбнулась в ответ:

– Всегда пожалуйста. – Она окинула взглядом бесконечные ряды каменных статуй: – Но освобождение еще не закончилось. У нас много работы.

Сеган подошла к каменной статуе своего брата и произнесла несколько тихих слов Юпитеру.

– Она просит об одолжении. Не могла бы ты первым освободить ее брата?

Эмили кивнула, и ей помогли подойти к розовому нираду.

– Я правда надеюсь, что это сработает, – чуть нервозно произнесла она, потянувшись рукой к статуе, и прикоснулась к каменной руке принца.

Изменения произошли немедленно. Стоило ее пальцам коснуться камня, мрамор тут же уступил место розовой коже. Цвет распространялся по всему телу, пока принц не сделал глубокий вдох и не переступил на месте. Сеган приблизилась, чтобы поддержать его. Придя в себя, он посмотрел на свою сестру и радостно взвыл.

Эмили ощутила комок в горле, наблюдая за их шумным радостным воссоединением. Королева повернулся к ней и тихо заговорила.

– Сеган хочет познакомить тебя со своим братом Тобаном, – перевел Юпитер.

Прежде чем Эмили успела произнести хоть слово, юный принц обнял ее всеми четырьмя руками и радостно зарычал ей прямо в ухо.

– Не за что, – сдавленно выдохнула Эмили, когда он наконец отпустил ее.

Оставив розовых нирадов наедине, она посмотрела на Юпитера:

– Поможешь мне добраться до отца и Пегаса?

– С удовольствием.

Юпитер легко поднял ее на руки и осторожно понес между мраморных нирадов туда, где стояли статуи отца и Пегаса. Эмили ощутила жгучую боль в груди, увидев агонию на их лицах.

Юпитер опустил ее на пол. Эмили обняла отца и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его каменную щеку:

– Возвращайся, папа.

Прижавшись к нему, Эмили почувствовала, как холодный камень уступает место живой плоти. Резко вдохнув, ее отец открыл глаза и посмотрел прямо на нее.

– Эм! – воскликнул он.

Подняв в воздух, Стив обнял ее ничуть не менее крепко, чем Юпитер. Слезы хлынули из его глаз, и он зарылся лицом в ее длинные темные волосы:

– Моя Эм, моя прекрасная Эм!

– Папа! – вскрикнула Эмили и внезапно вновь стала похожа на ребенка.

Она стояла прижавшись к отцу. Это было самое длинное путешествие во всей ее короткой жизни, и наконец-то настал момент, которого она так долго ждала. Не хотелось, чтобы он заканчивался.

Отец поставил ее на пол и, смахнув слезы с глаз, оглядел залу:

– Что здесь произошло?

Юпитер протянул ему руку:

– Твоя дочь спасла всех нас. Ты имеешь полное право гордиться ей.

– И я горжусь! – радостно ответил Стив.

Поддерживаемая отцом, Эмили подскочила к Пегасу. Боль проявилась не только на искаженной морде жеребца, но и во взметнувшихся крыльях. Эмили положила руки на холодный камень его шеи, прижалась щекой к белому мрамору.

– Прости меня, Пегс, – прошептала она, – но я не смогла убить Юпитера, чтобы спасти тебя. Пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Возвращайся, ты мне нужен.

Камень под ее щекой ожил.

– Вот так, – уговаривала она, – возвращайся.

Вскоре мраморный жеребец потеплел, и камень уступил место плоти. Его ожоги исцелились, обгоревшие перья отросли. Спустя один судорожный вздох он открыл свои прекрасные глаза и закончил яростный крик, начатый, когда Эвриала обратила в камень его и отца Эмили.

– Все в порядке, Пегс, – успокаивала его Эмили, поглаживая дрожащую шею: – Все закончилось, все хорошо!

Пегас подпрыгнул, когда увидел стоящую рядом Эмили. Ее изрядно насмешило смущенное выражение его морды. Пегас осмотрел статуи, заполонившие тронный зал. Испуганный взгляд жеребца скользнул к раздавленной клетке королевы, и он громко заржал, обращаясь к Юпитеру.

– Горгоны уничтожены, Пегас. А королева Сеган спасена. Она здесь, вместе с братом. – Юпитер указал на двух розовых нирадов. – Вскоре мы исцелим все раны этого мира и вернемся на Олимп.

Смятение никуда не делось, даже когда он тихонько заржал и потянулся ближе к Эмили. Она положила руки на его шею и крепко обняла жеребца.

– Я бы не справилась без тебя, Пегс, – призналась она.

Когда Пегас всхрапнул, Юпитер улыбнулся и погладил его мягкую морду.

– Эмили сделала даже больше, чем я мог себе представить. Уверен, позже она обо всем тебе расскажет. А теперь, племянник, нас ждет много работы.

Вместе с Пегасом и отцом, поддерживающими ее с обеих сторон, Эмили осторожно продвигалась через залу, полную изваяний. Она никогда не призналась бы в этом Юпитеру, но сейчас было страшно, что ей не хватит сил исцелить всех. Однако Пегас ее понял. Сначала он помог ей добраться до лучших друзей.

Опустившись на пол рядом с Пэйлином, Эмили погладила его по голове и легонько поцеловала в щеку.

– Спасибо за то, что попытался спасти меня от Сфено, Пэйлин, – прошептала она.

Камень под ее губами нагрелся, и жизнь быстро вернулась к Пэйлину. Мгновение спустя он сделал глубокий вдох и вскрикнул.