Битва за Олимп - Кейт О'Хирн

Эмили наклонилась к Пегасу:

– Пегс, я и забыла о нем!

Тот повернул к ней голову и тихонько заржал. В глубине больших карих глаз сверкали искорки, и Эмили готова была поспорить на что угодно – жеребец подтрунивает над ней.

– Не смешно, Пегс. Как я могла забыть о Купидоне? Пожалуйста, не рассказывай ему. Он никогда не простит меня!

Пегас подвез Эмили к Купидону. Она наклонилась и коснулась макушки крылатого олимпийца. Вернувшись к жизни, тот начал паниковать и кричать от ужаса.

– Успокойся! – сказал Пэйлин. – Ты в безопасности. Эмили спасла тебя, а горгон обратила в прах.

Купидон посмотрел на Эмили, восседающую на Пегасе. Еще раз пристально оглядев комнату, он прочистил горло, расправил исцеленные крылья и смущенно поправил тунику.

– Я не паниковал, Пэйлин, – резко поправил он. – Я беспокоился за Пламя, думал, что она в опасности.

Пэйлин засмеялся и игриво шлепнул Купидона между крыльями:

– Не беспокойся о моей Эмили. Она может о себе позаботиться!

Казалось, понадобится целая вечность, чтобы оживить всех каменных нирадов в тронной зале.

– Пойдем, Пегс, – позвала Эмили. – Вытащим Тэнга и остальных.

Она направилась к Тэнгу и трем другим нирадам, все еще держащим крышку золотой клетки. Сеган и Тобан стояли рядом, опустив головы. Королева слегка поглаживала спину Тэнга.

– Эмили, нет, – вдруг подал голос Юпитер.

Он стоял рядом с Дианой, Аполлоном и несколькими нирадами.

– Я просто хочу помочь Тэнгу.

– Ты не сможешь помочь ему. Оставь его как есть.

Эмили нахмурилась и соскользнула со спины Пегаса. Вцепившись в его крыло, она выпрямилась перед Юпитером:

– Но я могу вернуть его назад! Если ты и несколько других нирадов подержите крышку, никто не пострадает.

Юпитер грустно покачал головой:

– Тебе не стоит этого делать.

Сердце Эмили пустилось в галоп:

– Почему? Тэнг первым из нирадов хорошо отнесся ко мне! Он показал, что они не просто монстры, которыми я их считала, а нечто большее. Пожалуйста, Юпитер. Я должна помочь ему!

Диана выступила вперед и обняла Эмили:

– Послушай отца, Эмили. Он знает, о чем говорит.

Эмили покачала головой и отстранилась.

– Нет, не знает. – Она посмотрела на Юпитера: – Тэнг хороший, и он действительно помог нам. Почему ты запрещаешь мне вернуть его?

– Я не запрещаю, – ласково возразил Юпитер. – Я прошу тебя не делать этого. Позволь мне объяснить. Уверен, тогда ты согласишься со мной.

Юпитер подошел ближе к Эмили и взял ее под руку. Вместе с Пегасом и Эмилиным отцом он подвел ее к возвышению:

– Посмотри хорошенько и скажи, что ты видишь?

– Я вижу Тэнга, – сказала Эмили, подняв взгляд на каменную статую.

– Хорошо. И что Тэнг держит?

– Крышку клетки.

– Верно, – терпеливо кивнул Юпитер. – Из чего она сделана?

– Из золота.

– Не просто золота, – вмешалась Диана. – А точно из того же золота, из которого сделаны твой протез и наше оружие.

– Олимпийское золото! – воскликнул Пэйлин, внезапно все поняв.

Он вскарабкался на остатки клетки и указал на крышку: – Эмили, посмотри, Тэнг и остальные держат ее голыми руками. Она отравляет их.

– Все верно, – грустно согласился Юпитер. – Если ты коснешься Тэнга или других, ты непременно вернешь их к жизни. Но даже твое пламя не сможет выжечь из их тел золотой яд. Они умрут в страшных мучениях. Поверь мне, дитя, лучше оставить их такими.

Эмили и слова не могла вымолвить, настолько ее потрясло услышанное. Она посмотрела на Тэнга и заметила, что мрамор всех четырех рук почернел от яда. Боль застыла на окаменевшем лице задолго до того, как горгоны обратили его в камень. Тэнг знал, что умирает.

– Они знали, что оно убьет их, но все равно подняли крышку.

– Какой отец не сделал бы то же самое для своей дочери?

– Дочери?

Юпитер кивнул:

– Тэнг – отец Сеган. Он пожертвовал собой ради нее. Трое других – его братья. Они поклялись верно служить своей племяннице и даже отказались покинуть тронный зал, когда Тэнгу велели отправиться за вами в ваш мир.

Горло Эмили болезненно сжалось, когда она вновь посмотрела на четырех каменных стражей.

– Тэнг и вправду… мертв? – прошептала она, взглянув на своего отца: – Пап?

Ее отец стиснул ее в крепких объятиях и поцеловал в макушку:

– Я бы сделал то же самое для тебя, Эм, в любой момент.

Сеган и Тобан оставили своего отца и спустились с возвышения. Эмили видела темные дорожки слез на лице юной королевы. Она приблизилась к Эмили и мягко произнесла несколько слов.

Диана погладила Эмили по голове:

– Тэнг рассказал ей, как сильно ты напомнила ему его дочь. В вас обеих живет один и тот же дух и отвага. Она говорит, он бы пожертвовал жизнью и ради тебя тоже.

Сердце Эмили разрывалось. Глубокие рыдания вырвались наружу, и тогда розовая королева нирадов крепко обняла ее. Вместе они разделили общее горе.

* * *

Понадобилось несколько долгих, изматывающих дней, чтобы вернуть к жизни тысячи каменных нирадов по всем уголкам мира. Правление горгон было жестоким и распространилось далеко за пределы дворца.

Все еще необычно тихий, Джоэль медленно учился жить с одной рукой. Эмили сидела на спине Пегаса и наблюдала за ним, за своим отцом, за Пэйлином и Хрисаором, которые играли в подобие футбола с группой нирадских детей и принцем Тобаном. Хрисаор подкрался к Джоэлю со спины и повалил его на землю. Крылатый вепрь пригласил всех детей из своей команды присоединиться к его коварному нападению. Эмили улыбнулась, услышав крик, а затем – наконец-то! – и смех Джоэля, доносящийся со дна свалки.

– Он справится, Пегс, – пробормотала Эмили, похлопав жеребца по шее, и вернулась к своей работе: возвращать к жизни окаменевших нирадов.

Юпитер, Диана, Аполлон и Купидон ушли по Солнечному Течению в поисках остальных олимпийцев. Учитывая, сколько миров расположено вдоль него, они понимали: чтобы вернуть всех на Олимп, понадобится некоторое время.

На исходе очередного бесконечного дня Эмили исцелила последнюю жертву горгон. Соскользнув со спины Пегаса, она подскочила к лиловому нираду. Королева уже стояла рядом с ним, когда Эмили коснулась его руки.

Стоило ей закончить с последним нирадом, на нее тут же навалилась усталость. Эмили давным-давно перестала считать, скольких она вернула, – их было слишком много. Счастье, что ее целительных способностей хватило, чтобы справиться со всеми. Когда последняя статуя начала теплеть, она точно знала, что спасены все нирады, которых можно было спасти.