Нарушаю все правила - Эми Эндрюс

Впрочем, когда Би вернулась через полчаса, кошка даже не сдвинулась с места.

Подключив флешку к ноутбуку, Би в несколько кликов прикрепила отсканированные рисунки к ответному сообщению в адрес Ким. В письме она вежливо поблагодарила Ким за то, что та вспомнила о ней, но тут же объяснила, что сейчас она скорее Сумасбродка Би, нежели Холлмарковская Би, о чем нетрудно заключить из прилагаемых к письму рисунков. В заключение она пожелала Ким всяческих успехов, причем совершенно искренне – Би страшно понравилось, как Ким надирала задницы крупным корпорациям.

Ноутбук издал приятный тихий шелест в подтверждение того, что письмо отправлено, и тут же на лестнице за входной дверью послышались шаги. Шаги Остина! Би внезапно осознала, что целый день провела, охваченная безысходной яростью и таким знакомым нервным зудом. И что чудесное, счастливое состояние, завладевшее Би после минувшей ночи и после ее дерзкой эксгибиционистской выходки, к этому моменту напрочь испарилось.

Однако дело было не только в этом. После неожиданной встряски Би принялась вдруг решительно переосмысливать все то, что связано с этим новым ее… романом с Остином.

Что, черт возьми, она вытворяет?! Это так она решила начать новую жизнь?! Спутавшись с мужиком, сильно моложе ее? Начав отношения, которые ни к чему хорошему не приведут?

Как ее вообще угораздило связаться с Остином? Потому что закрутить с ним роман показалось ей куда менее безрассудным шагом, чем последовать зову искусства и сойти на эту скользкую дорожку?

Какого черта она творит… Би сейчас вовсе не желала углубляться в эту тему. А значит, единственное, что ей оставалось…

Потому что ей это просто было приятно?

«Господи, серьезно?!»

Она ведь уже не ребенок. Нельзя же строить свою жизнь, ориентируясь лишь на то, что доставляет удовольствие! Это скорее было в стиле ее матушки – но вовсе не свойственно Би. Разумеется, она могла бы отсыпаться каждый божий день, манкировать лифчиком и эллиптическим тренажером, раз за разом пересматривать «Сверхъестественное» – и так до второго пришествия. Но ведь Остин – живой человек, и по отношению к нему это нечестно. Он заслуживает большего, чем просто служить объектом проявления ее… кризиса среднего возраста. Или как там это называется в тридцать пять?

Он же не новенькая, блестящая спортивная машина. Он человек.

Стук в дверь прозвучал, точно приход Злого Рока, и на мгновение Би засомневалась, стоит ли вообще открывать дверь. Не сделать ли вид, будто ее нет дома? Но… это казалось ей трусостью, а Би была не из таких. Лучше всего было покончить с этим, пока роман не затянулся и не примешались чувства… По крайней мере чувства Остина.

Глава 16

В сопровождении Принцессы, притершейся теплым мохнатым боком к ее ноге, Би открыла дверь. Остин стоял, прислонясь к стене и уперев руку в бок, и сиял той широкой открытой улыбкой, которую так любила Би. В полицейской форме он смотрелся исключительно официально и – как ни печально для нее! – в высшей степени сексуально. Никогда еще Би так не таяла при виде мужчины.

Он выразительно оглядел ее с головы до пят.

– Это явно не трусики с «Четвергом».

Би улыбнулась, несмотря на щемящую боль в груди.

– Мне понадобилось выйти.

Остин издал преувеличенно разочарованный вздох, выражая огорчение и смирение одновременно, глаза же его лукаво заблестели.

Затем он коснулся полей шляпы в знак традиционного полицейского приветствия и сказал:

– Здравствуйте, мэм. Я пришел принять у вас показания.

Ей захотелось схватить его за отвороты форменной рубашки и целовать, целовать до тех пор, пока он не начнет стонать, забравшись руками ей в штаны.

– А еще я… – Остин оторвался от стены, вытащил из-за спины знакомый бумажный пакет и подал ей так, как другой мужчина презентовал бы женщине шикарное кольцо с бриллиантом, – …принес тебе пирог. Как цель визита.

Внезапно, от повеявшего из пакета аромата, весь организм Би прочувствовал нехватку простого сахара, и лишь теперь она поняла, что была сегодня настолько зла весь день, что ни разу даже не поела. Она сбегала в библиотеку – и даже не подумала заскочить к Энни.

Остин покачал перед ней бумажным пакетом:

– Лимонный тарт с меренгой, сделанный из свежих лимонов с собственного дерева Энни.

В животе у Би громко заурчало, и рот еще сильнее наполнился слюной. Чуть зазевайся – и, глядишь, изо рта потечет.

– Ну раз уж ты купил пирог, то, пожалуй, заходи.

Би чуть посторонилась, и Остин, сделав пару шагов, наклонился приласкать Принцессу, после чего вошел уже по-настоящему. Закрыв дверь, Би направилась к раковине, обогнув наполовину заполненную корзину для мусора, так и стоявшую по центру комнаты. Ей требовалось максимально увеличить между ними расстояние и вообще держаться как можно дальше от постели, потому что единственное, о чем она сейчас способна была думать, – это какие на вкус будут кубики на животе у Остина, если размазать по ним лимонную меренгу. И от этих мыслей ей становилось только хуже.

Ну почему ее коварный мозг решил сейчас объединить два самых излюбленных объекта!

Оставшись стоять к Остину спиной, Би поглядела на улицу – в точности как в начале дня, когда сорвала с себя футболку.

Его приближение она почувствовала каждой клеточкой – как и вообще всегда физически ощущала его присутствие с первого момента их знакомства. Остин остановился у нее за спиной, положив пакет с пирогом на загроможденную столешницу у раковины, и обнял за бедра, прижавшись сзади. Опустив голову, поводил носом у нее за ухом, затем спустился по шее, касаясь ее кожи краешком шляпы. Рядом с ним все ее тело, каждой своей мышцей, желало расплавиться и слиться с ним, и все же Би осталась напряженно стоять прямо.

– Мне тебя сегодня не хватало, – произнес он.

Его тихое признание стиснуло ей сердце. Би закрыла глаза. Она тоже тосковала по нему, и ей ничего так сильно не хотелось, как найти покой в его объятиях. Однако им необходимо было поговорить. А потому она сжала колени и крепче вцепилась пальцами в край раковины.

Подняв лицо вдоль ее шеи, Остин уткнулся носом ей в макушку и несколько долгих мгновений ничего не говорил. Оба они просто стояли рядом перед окном. Наконец он заговорил первый, поскольку у самой Би не хватало духу сказать первое слово.

– Ты из-за чего-то очень злишься? Да?

Би открыла глаза, невольно усмехнувшись этому, так характерному для Остина, подходу. Как бы невзначай – но прямолинейно и метко. И тем не менее его проницательность оказалась для нее