Скользящий по линиям жизни - Ладушкин Оладушкин

того есть там кто-то из зрителей или нет. Мир Города, как и твой собственный – это другой стабильный мир.

Он торжественно замер, а я ещё только пытался понять суть сказанного.

– Другой стабильный мир… Ты имеешь в виду, что есть другие миры? Такие же, как и тот, в котором я живу? – пришло осознание сказанного учителем.

Я вскочил и стал нервно шагать из стороны в сторону пытаясь стопами ощутить твердую поверхность земли и сопротивление приминаемой травы. Помогло. От нахлынувшего переживания, меня чуть не выкинуло из сна. Для уверенности я потер руки и даже взялся пальцами за кончик бороды гномика, чтобы чуток её подергать. Полёт – и я опять сижу в колючках, так и не выпустив из пальцев клок седых волос.

Уже не устраивая сцены с выдергиванием из себя всякого, я махаю кистью руки и все колючки просто выпадают из меня.

– Хочу, хочу, хочу, учитель, – я уже не притворяюсь дебилом, я им становлюсь.

– Да успокойся ты, сейчас мы туда отправимся, – он улыбается. – Ты только оденься хоть.

Я осматриваю себя и понимаю, что одет в майку и в семейные трусы. Красивые такие, с ромбиками.

– А так туда не пустят? – спрашиваю я учителя.

– Да хоть голым иди, но ты должен всегда осознавать свой внешний вид. Эта мелочь помогает удерживаться в сновидениях. Мы уже это проходили с тобой…

Я, не дожидаясь окончания его речи, хлопаю себя по груди и учитель хмурится:

– Тебе надо работать над собой Серёжа. Гордыня не дает сил, а забирает их.

Я понимаю свою ошибку. На мне белое кимоно с недавно полученным зеленым поясом. Хотел похвастаться. Глупо. Это просто привычка, от которой избавиться сложнее чем от самого чувства гордости за своё достижения. Ведь этого чувства не было при получении пояса. Просто очередная цветная тряпка. Всего то, надо было пару призовых мест взять на закрытых соревнованиях и пяток ката откатать без изъянов, ну и шесть лет тренировок в подпольных клубах прилагаются.

Хлопок в грудь и на мне школьный костюм. Блин, не то. Я уже в техникуме третий год учусь. Не пристало мне в таком ходить. Ещё хлопок и я в рубашке невзрачной, в штанишках клетчатых и в кедах… Сразу вспоминается: “Говорил этому охотнику – купи себе валенки, а он что? Пошел и кеды себе купил…”.

– Ну ты долго будешь наряжаться, – отрывает меня от столь интересного процесса учитель, скептически меня осматривая.

Сам он в стильном черном кожаном жилете поверх холщовой рубашки с длинным рукавом. Брюки из толстой ткани фиолетового цвета. На ногах черные сапоги с блестящими заклепками. Маленькая пародия на рокера из западных фильмов.

– Тебе бы шлем мотоциклетный, учитель, – мое предложение ему нравится и тут же реализовывается.

Вид учителя теперь не столько устрашающий, сколько смешной.

– Первый раз попасть в Город можно или случайно или с чье-то помощью. Случайно бывает крайне редко. Это, как ткнуть пальцем в воздух и попасть в ядро атома водорода. Он улыбнулся собственной шутке. Сейчас я тебе помогу. Запомни ту позицию восприятия, в которую мы попадем.

Он даже не пошевелился, а перед ним просто возник светящийся проем.

– Ты первый, – сказал мне Арол и помог, как мог.

Что-то мелькнуло и я ощутил, как моё восприятие очень быстро перенастраивается. Мгновение и я сижу на асфальте, а рядом стоит учитель.

– А можно вот без постоянных пинков, – возмущаюсь я, поднимаясь, и ещё не осознав перемены вокруг нас.

– Пинки будут, Серёжа, так как с ними, ты соображаешь значительно быстрее, чем без них. Голос учителя беззлобный.

Я тоже это только для проформы сказал. Арол абсолютно прав и практически безупречен. Он всё делает настолько эффективно, насколько это только возможно. И как бы я не пытался его из себя вывести – у меня это ещё ни разу не получилось.

– Знакомься, это Город. Город, это Серёжа, – сказал учитель спокойным голосом и присел на небольшую кованую скамейку.

Надо мной прошла небольшая рябь или мне это показалось.

Я дотронулся до лавки и попытался сделать то, к чему так привык в сновидениях. Я попробовал подзарядиться и потянуть из лавки свет. В сновидениях эта техника позволяет закрепиться во сне и продлить состояние осознанности. Учитель молниеносно схватил меня за руку и вскинул её вверх.

– Первая ошибка, Серёжа. Запомни. Город, это осознающая себя сущность. Все строения в городе – это он сам. Никогда не пытайся взять у Города что-то без спроса. Будешь наказан. Если особо туп, то изгнан и никогда не сможешь попасть в мир Города.

Я нервно сглотнул.

– Город тут самый главный?

– Не так. Тут только Город. Этот стабильный мир и похож на твой и нет. Похож своей стабильностью, но отличается всем остальным. В этом положении смещения осознания нет планет, космоса, звезд, других городов. Здесь есть только Город и некоторое пространство вокруг него. Город сам определяет течение времени, сколько на небе будет источников света, когда ночь, а когда день. Время в Городе течет в два раза медленнее, чем в твоём мире. Но есть части Города, где время течет иначе. Единственное, что не может делать Город, так это повернуть время обратно.

Отходя от Города, ты не только изменяешь своё положение относительно его самого, но и смещаешь свое восприятие. Это значит, что отойдя от города на некоторое расстояние ты уже оказываешься в ином смещении внимания, в котором этого города уже нет. Поэтому в мире Города можно отойти от него и не суметь вернуться к нему тем же путем.

– Не совсем, учитель, я ещё понимаю эти смещения, – упавшим голосом начал я.

– Серёжа, не пытайся их понять. Ты должен их не понимать, а научиться использовать.

– Ну как же так можно, нужно всё понять проанализировать, – подумав, я добавил, – добраться до сути…

– До какой сути? – удивился учитель. – Для тебя одеться с первого раза проблема в сновидении, а ведь это самое простое. Или ты добираешься до сути и пытаешься из сновиденных ниток сделать себе сновиденную рубаху перед тем, как её на себя одеть?

– Это называется мода и стиль, – начал я умничать, – ожидая подзатыльник, который так и не прилетел.

– Что ты понял о Городе? – спросил меня Арол.

Его маленькие ножки не доставали до асфальта,