Снежная королева - Наталья Александрова

Добравшись до тропинки, они пошли немного быстрее.

Впрочем, эту тропинку тоже трудно было назвать легкой. Конечно,для местных жителей, привыкших к такой крутизне, она была вполне удобной, ноЛера каждый раз тщательно выбирала, куда поставить ногу, чтобы не сорваться, истаралась не смотреть в ущелье, потому что от его глубины у нее прерывалосьдыхание и кружилась голова. Да еще надо было все время держать в поле зренияэтого чертова Калмыка, потому что здесь как раз у него был очень удобный случайс ней поквитаться. Ну, подпихнул девушку вниз, толкнул легонько, она иполетела… И кто там будет задаваться вопросом: сама оступилась или помог кто… Ивздохнет по поводу ее полета разве что Николай, да и то потому, что выгодныйканал сбыта уплывет в туманную даль.

Горные вершины вдалеке блестели, как бриллианты. Оназагляделась на них и подумала, что сравнение пришло в голову совершеннонекстати — никогда она не видела бриллиантов, если не считать, конечно, тусклыхбесцветных камешков в недорогих ювелирных магазинах. Ритка мечтала о колечке,все ждала, что принц подарит. Дождалась!..

— Устала? — Калмык улучил-таки минутку и подкралсяк ней неожиданно, так что она вздрогнула.

В глазах у него она заметила только участие, однакопромолчала. Еще один постулат, которому научила ее жизнь: никогда и никому нежалуйся. Все равно никто не посочувствует, только обнаружит твою слабость. И вследующий раз на это слабое место и надавит.

— Ты вот что, — сказал Калмык глядя прямо передсобой, — ты от меня не шарахайся. Мало ли что ночью было, как говорится,поговорили — и забыли. Не тот я человек, чтобы днем бабе за ночное мстить. Тут,в горах, если друг друга подозревать, далеко не уйдешь… Так что, если устала,так и скажи, привал сделаем…

— Не надо, — она улыбнулась ему скупо и поскорейопустила глаза, чтобы он не прочитал в них то, что ему не предназначалось — чтохоть зла она на него не держит и рассказывать никому про ночной эпизод несобирается, все равно до конца ему не доверяет.

Устала она безумно, однако не показывала свою слабостьспутникам, терпела, и через час пути удостоилась уважительного взгляда отвозглавлявшего группу Калмыка.

Тропинка понемногу спускалась вниз и огибала склон. Наконецона сделала крутой поворот, и впереди, чуть ниже, показалось небольшое горноеселение. Точнее, это было несколько разбросанных по склону кривобоких каменныхдомиков, между которыми играли в пыли чумазые темноволосые ребятишки и паслисьнесколько коз.

Калмык взмахнул рукой, сделав знак остановиться.

Тотчас же из-за нависшей над тропинкой скалы донесся звукпередернутого затвора и раздался угрожающий гортанный окрик на незнакомомязыке.

Калмык ответил такой же хриплой, гортанной фразой. Из-заскалы донеслось еще несколько слов, Калмык ответил, и на тропинку вышелзаросший до самых глаз густой черной бородой мужчина в косматой шапке, свинтовкой в руке.

— Здравствуй, Анвар! — приветствовал бородачаНиколай, выдвинувшись вперед. — Как твои дети?

— Дети здоровы, — отозвался тот, — и скотздоров. А ты, я вижу, схлопотал пулю?

— Так, ерунда! — отмахнулся Николай. — Шрамытолько украшают настоящего мужчину!

— Это так, — поддержал его горец. — Пойдем комне, мой дом — твой дом, ты знаешь закон гор.

Путники вслед за Анваром спустились в селение. При ихприближении дети прекратили играть и замерли, провожая чужаков испуганнымивзглядами. Даже козы смотрели на них с настороженным удивлением.

Анвар провел гостей в свой дом. Вход был таким низким, чтовсем пришлось нагибаться.

Внутри было полутемно, солнечный свет с трудом пробивался вмаленькие окошки. Кроме того, помещение было полно дыма от пылающего очага.Возле очага хлопотала женщина в темном платье, до самых глаз закутанная вчерный платок. Возле стены на низкой скамье сидела еще одна женщина, гораздостарше, тоже в черном. Ее большие морщинистые руки в старческих пятнах лежалина коленях.

Вошедшие поздоровались, женщина возле очага повернулась иразразилась длинной недовольной репликой. Старуха ответила односложнымгортанным восклицанием.

— Садитесь, гости! — проговорил Анвар, указывая нанизкий деревянный стол. Стульев в доме не было, и гости уселись вокруг столапо-турецки, подогнув ноги.

Хозяйка выставила на стол кувшин с айраном, лепешки, пряную,остро пахнущую зелень, козий сыр и горячее, только что поджаренное на открытомогне мясо.

Лера знала, что по обычаям гор женщина не должна разделятьтрапезу с мужчинами, видела, как женщина в черном замерла за спиной мужа,сложив руки. Но она не стала поступаться собственной гордостью и начала естьвместе со своими спутниками, и хозяева приняли это как должное.

Хлеб был мягким, зелень вобрала в себя всю свежесть горноговетра, мясо — сочное и ароматное. От наслаждения она прикрыла глаза и черезсекунду снова принялась жевать.

Утолив первый голод, Николай заговорил:

— Что слышно на границе, Анвар?

— На заставе новый начальник, — горец озабоченнопокачал головой. — Никто не знает, что он за человек! Так что будьтеосторожны… с той стороны передавали, что караван придет вовремя.

— Это хорошо… а насчет нового человека — можно несомневаться: у всякого есть своя цена…

— Только эту цену еще нужно узнать!

После трапезы хозяин удалился с Николаем за перегородку. Тамони несколько минут разговаривали вполголоса, наконец, судя по всему, пришли ксоглашению и вернулись, довольно улыбаясь и похлопывая друг друга по спине.Хозяин вышел на улицу, Николай последовал за ним, сделав своим спутникам знакприсоединиться, прихватив сумки с поклажей.

Все вместе они пересекли селение, по узкой тропинкеудалились от него на полкилометра. Здесь, в укромном уголке между скал, паслисьнесколько лошадей. Это были неказистые косматые лошадки, выносливые и неприхотливые.Хозяин вытащил из тайника под скалой простые потертые седла и прочую амуницию,помог оседлать четырех лошадей, уложить вещи в седельные сумки.

Лера впервые ехала верхом, но она не стала просить помощи усвоих спутников: она просто следила за их действиями и старалась делать то жесамое. Главное, как ей казалось, помнить о том, что лошадь — живая, надо простоее почувствовать. Николай озабоченно покосился на нее, когда она неловковскарабкалась в седло, но ничего не сказал. К счастью, лошадь была спокойной ипослушной, управлять ею практически не пришлось: она трусила по узкой тропинкеследом за передней лошадью, на которой ехал Николай.

Хозяин проводил их до поворота тропы, махнул рукой, пожелавсчастливого пути, и вернулся в свое селение.

Косматые лошадки неторопливо двигались по тропинке. Тропавилась вдоль горного склона, справа от нее откос круто уходил вниз, теряясь вглубине ущелья, где блестящей лентой извивалась узкая речушка. Иногда из-подкопыт лошадей срывался камень и с грохотом катился вниз по склону. Лерастаралась не смотреть вниз, а самое главное — не думать, что случится, если еелошадь оступится и сорвется вслед за камнем туда же, в ущелье. Впрочем, лошадьбыла привычна к горной тропе и шла по ней совершенно уверенно.