В разные годы. Внешнеполитические очерки - Анатолий Леонидович Адамишин

была разгромлена, остальные стали отступать к Куито-Куанавале. Этот небольшой городок, осажденный с декабря 1987 г. юаровцами и унитовцами, стал средоточием дальнейших событий. В первые недели до подхода кубинцев он держался усилиями ангольцев и наших военных советников: с недавних пор по приказу министра обороны СССР они были обязаны действовать в боевых порядках своих подопечных.

Савимби, приписывая победу себе, распространялся об эффективности поставленной ему американской техники, президент ЮАР Бота и с ним четыре министра принимали парад своих войск в глубине ангольской территории. Но, погнавшись за побитой ФАПЛА, юаровская армия ушла в саванну за сотни километров от своих баз, растянула коммуникации и оголила фланги. Возможно, слишком соблазнительным было намерение создать огромный, до четверти всей ангольской территории, «Савимбистан». Неспроста Каунда говорил о возможности разделения страны.

В беседе Горбачева с Кастро, приехавшим на празднование 70-й годовщины Октября, кубинский лидер просил Михаила Сергеевича передать Рейгану при встрече с ним, что при определенных условиях возможно такое решение, которое будет включать в себя вывод кубинских войск. Вернувшись на родину, Кастро пока что решил иное: дополнительно направить в Анголу свои лучшие военные части. Нас, как и в 1975 г., поставили перед свершившимся фактом, Луанду информировали еще позже, чем Москву. Тем не менее, выразив свое недовольство, мы выполнили «интернациональный (и финансовый) долг»: помогли в транспортировке, перебросили на Кубу вооружение, компенсирующее современные виды оружия, взятые с собой кубинцами в Анголу.

Как выразился Кастро, «наконец-то мы начнем здесь воевать»[87]. Кубинцы начали выходить из «туннелей», вырытых для защиты от авиации ЮАР вдоль той укреплинии, которую ранее не покидали.

Юаровцы и унитовцы оказались под угрозой обхода с фланга. Правда, они еще четыре месяца провели под Куито-Куанавале, время от времени совершая вылазки. В марте 1988 г. кубинцы крупными силами решительно пошли на юго-запад. Их подразделения, 40 тысяч человек плюс отряды ангольцев (7 тысяч бойцов) и СВАПО (2 тысячи бойцов), были оснащены нашим новейшим оружием, в том числе несколькими десятками МИГ-23с и СУ-22, штурмовыми вертолетами, сотнями танков. Решающим стало то, что кубинцы смогли подтянуть базы своей авиации, была налажена ПВО, также на основе советской ракетной техники. В итоге впервые «Миражи» утратили превосходство в воздухе, что всегда было козырной картой южноафриканцев.

Упомяну, что общая численность кубинского военного контингента в Анголе к августу 1988 г. составила 55 тысяч человек, в разы больше того, чем располагали юаровцы. Практически не встречая сопротивления, кубинцы вышли на оперативный простор и заняли позиции невдалеке от границы с Намибией. Никто из их противников не знал, где они остановятся.

Еще до этого по инициативе Советского Союза была единогласно принята Резолюция Совета Безопасности № 602, которая требовала немедленного, до середины декабря, ухода юаровских войск из Анголы. Даже американцы не решились проголосовать против, уж слишком вызывающим было поведение юаровцев в чужой стране. Невозможно было больше цепляться за заявления Савимби, что ЮАР не принимает участие в войне.

Под нашим воздействием (к этому приложил руку наш новый посол в Луанде Владимир Николаевич Казимиров) зазвучали совсем иные нотки в заявлениях душ Сантуша: военным путем внутренних проблем Анголы не решить, необходимо искать политическое урегулирование при реинтеграции унитовцев в общенациональный процесс.

Так и произошло, но только через пятнадцать лет. Ответственность за многолетнюю мучительную задержку полностью лежит на США, упорно и безрезультатно пытавшихся привести к власти Савимби.

ЮАР уходит из Анголы. Неизвестно, сколько бы еще упирались юаровские ультра, если бы не военное давление. Страх потерять жизни белых солдат постоянно висел над ними. Под конец стычка между юаровцами и кубинцами все-таки произошла. Потери с обеих сторон оказались минимальными, но на «большую войну» с учетом нарастающего обострения обстановки внутри страны и упрочения позиций АНК (войска могли потребоваться дома) ЮАР не решилась. Их страшило, что кубинцы получили, как представлялось юаровцам, «неограниченный доступ к софистицированному советскому оружию»[88]. Новый рубеж «обороны» ЮАР заняла с той стороны границы Намибии. Первоочередная цель была достигнута – из Анголы юаровцев к концу августа 1988 г. выдавили, а кубинцы остались.

В ходе военных операций или, скорее, их имитации мы вели себя осмотрительно. Кубинцы просили о поддержке самолетами с советскими экипажами. Москва на это не пошла.

Имелась давняя договоренность с Фиделем Кастро, что границу с Намибией кубинские части переходить не будут. В этом случае ЮАР была бы просто вынуждена реагировать, и так уже их Генштаб объявил о мобилизации 140 тысяч резервистов. Естественно, было условлено, что разглашать свои договоренности мы не станем. И американцы, и юаровцы, будучи в неведении, сильно нервничали. Временами я слегка издевался над Крокером, заявляя, что ангольцы в пределах своих национальных границ вольны делать все, что угодно. Что же касается кубинского продвижения, то оно осуществляется не для удобства ЮАР.

Возникает вопрос: почему США не предприняли никаких шагов, видя, что юаровцы терпят поражение? Выделю две причины. Сложность в открытую поддержать одиозный режим в ЮАР, особенно с учетом позиции так называемого «черного лобби» в Соединенных Штатах. И новый подход к проблеме Советского Союза, который позволял надеяться на политическое решение, включающее уход кубинцев после получения Намибии независимости. Тут они рассчитали верно. А вот на выручку Савимби, как мы увидим, США пришли без колебания. Они делали на него ставку и после того, как ни в Анголе, ни в независимой Намибии уже не было больше ни юаровцев, ни кубинцев. В этом отношении янки явно просчитались.

…Теперь требовалось конвертировать успех на поле боя в политические дивиденды. На этой стадии в бой вступил Шеварднадзе, ставший уделять больше внимания нашей работе «в поле». Он регулярно встречался с Шульцем, и с начала 1988 г. тематика Юга Африки стала в их обсуждениях постоянной. Уже через несколько месяцев были достигнуты основные составляющие компромисса.

Что касается нас, то мы пошли на то, чтобы принять за данность американскую увязку: независимость Намибии за вывод кубинских войск из Анголы. Такая связь не поддавалась международно-правовой логике, но ее принимали Ангола и Куба. Вопрос о сроках своего пребывания кубинцы с ангольцами обсуждали задолго до нас. Был момент, когда кубинские войска начали уходить, но довольно скоро вернулись, и последовало их наращивание.

В феврале 1982 г. Ангола и Куба в совместном заявлении допускали в случае предоставления независимости Намибии постепенный вывод кубинских войск, тем самым увязав между собой эти два действа. Добавлю, что за два месяца до этого мы довольно деликатно спросили у кубинцев, не признают ли они в какой-то форме увязку, и получили резкий отрицательный ответ (переговоры в Москве Х.