Обречённая - Тери Терри

Меня мутит. Нужно умудриться пережить сегодняшнюю ночь и добраться до квартиры Авы. Надеюсь, Лукас дома или я хотя бы смогу вспомнить код от двери. Что-то про Аристотеля. А потом мы продумаем следующий шаг, добавим больше постов под тегом #БЕДА и будем надеяться, что ситуация изменится, пока нас не арестовали.

Все это маловероятно. Кажется, мы сошли с ума. Сегодня меня могут арестовать, и на этом все закончится, никто так и не узнает, чего я добивалась и почему. Я просто исчезну.

Художники подписывают свои работы, чтобы сказать: «Это мое, я это сделал». Я тоже хочу оставить свою подпись, показать, что это – мое.

Я вошла во все социальные сети под именем Джульетты, соединила их между собой и добавила в свой профиль.

Теперь все имена высвечиваются под ником «СловоДжульетте999».

Я ведь хочу этого, правда? Хочу. Хуже уже вряд ли будет.

И это я, это мое. Я это сделала. И мне немного помогал Ромео. Я изменила имя профиля на Сэм Грегори. Нашла в сети самое приличное свое фото и поставила на аватар, а изображения Вестминстера и Биг-Бена – на заставку вверху страницы.

Вот и все. Сохранить или отменить?

Сохранить.

И я пишу новый пост.

Я – Джульетта. А еще я – Сэм Грегори. Сегодня лордеры пришли в школу, чтобы арестовать меня, но я сбежала. В чем виновата? Писала в соцсетях неугодные посты. И это в Британии?

Я быстро вышла из всех аккаунтов и стерла историю просмотров. Не знаю, отследят ли пост, но на всякий случай нужно уносить ноги, и побыстрее.

Перед ужином я заглянула в комнату, чтобы проверить сообщения – ответа от Лукаса нет. Надеюсь, они с Ники в порядке.

Я лениво пролистываю посты «БЕДЫ», когда появляется новый.

От Джульетты.

Это Сэм? Она выбралась! Я испытываю такое облегчение, что с ней все в порядке, поэтому смысл сообщения не сразу доходит до меня.

На глазах наворачиваются слезы. Она переступила черту, достигла точки невозврата. Пути назад больше нет.

Пост только вышел. Она еще в сети?

Живее, Ава. Я создаю новый профиль. После недолгих раздумий называюсь «СловоАристотелю999» и надеюсь, что она вспомнит код от двери и догадается, что это я. Я посылаю запрос на дружбу.

И жду.

Жду.

Но ответа нет.

В отдалении бьют часы, наверное, на церковной башне, и я считаю удары, хотя заранее знаю, сколько их будет.

Шесть.

Уже шесть вечера.

Я не знаю, что делать, поэтому просто иду в квартиру Авы.

На улице холодно, и я теснее запахиваюсь в поношенный джемпер, жалея, что не надела под него школьную блузку или не купила что-то потеплее.

Главный комендантский час только в девять, и на улицах все еще полно народу – на меня бросают любопытные взгляды, видимо, интересуются, сколько мне лет и почему я не ношу удостоверение.

Улочки сужаются. На тротуарах растут кучи мусора, попадаются магазины с заколоченными витринами. Я задерживаюсь у открытого канализационного люка, наклоняюсь, притворившись, что зашнуровываю ботинки, и выкидываю кошелек с карточками и удостоверением. Многие фонари не работают, и темнота вместе со страхом вновь подкрадываются ко мне. Я с трудом сдерживаю шаг. Теперь люди разглядывают меня без стеснения. Я не останавливаюсь.

Впереди какая-то суета, люди толпятся на тротуаре. Инстинкт велит разворачиваться, искать обход, и я принимаюсь проталкиваться обратно, но вскоре и здесь случается затор.

Полицейские машины. Две на следующем перекрестке. Я подхожу к краю тротуара и смотрю в другой конец дороги, но и там машины. Дорога перекрыта с обеих концов.

Кого-то ищут? Не меня ли?

Не глупи. Откуда они знают, где меня искать.

Просто проверяют пропуска, ничего другого – простая проверка пропусков. Но у меня нет пропуска, и даже если бы и был, то он красный, а уже давно шесть. Необязательно знать, кто я, чтобы устроить неприятности. Можно попасть под арест за любую ошибку.

Внутри поднимается волна паники, и я стараюсь слиться с толпой на дороге, лихорадочно выискивая, где бы спрятаться.

– Эй, сюда, – в здании с заколоченными окнами приоткрывается дверь. – Иди сюда, я тебе помогу.

Меня подзывает мужчина. Ему около тридцати, маленькие глазки, и весь его вид кричит, чтобы я убиралась подальше.

Но куда бежать? К полиции?

Не выход.

– Ну же, пока тебя не увидели, – поторапливает он.

Я юркнула в щель, и дверь захлопнулась.

Внутри темно, и я еще больше пугаюсь. Электричество не работает, горят свечи, а в воздухе витает запах… или это пахнет от мужчины? Глаза привыкают к полумраку, и я вижу запущенное место и кучи мусора на полу.

– Как тебя зовут?

– Джульетта.

– Добро пожаловать в мой дом, – смеется он.

Где-то приглушенно скребутся – крысы? Пожалуй, стоило выбрать полицию. Я отступаю к двери, но он заступает дорогу.

Я метнулась из комнаты в коридор – здесь темнее, но воздух свежий, значит, где-то есть окно или дверь. Я бегу и слышу преследователя позади себя. Впереди сломанная дверь. Я толкаю, она открывается, и я оказываюсь на улице. Я запнулась и распласталась в уличной грязи.

Преследователь тут как тут. Хватает меня за руку и вздергивает на ноги.

Краем глаза ловлю движение. Глухой удар.

Он отпускает меня и тяжело заваливается на землю. За ним стоит девушка с деревянной доской в руке. Она бросает орудие на землю.

Костлявая девчонка примерно моего возраста. За ней стоит еще одна, помладше. Они разворачиваются, идут через заросший сад и собираются скрыться через дыру в заборе. Мужчина стонет на земле и вновь затихает, а я боюсь пошевелиться.

– Подождите, – прошу я. – Пожалуйста.

– Что? – спрашивает старшая.

– Я заблудилась. Помогите мне.

Она оборачивается, оглядывает меня оценивающе.

– Мне нравится твоя сумка.

– Вот. Забирай. – Я отдала ей школьную сумку.

Она забирает добычу и с интересом копается внутри – школьная форма, книги. Затем смотрит на меня оценивающе.

– Первый раз в городе?

– Ага.

– Ничего до завтра не будет, но лучше держись в тени. Комендантский час, а?

Младшая девушка пихает ее локтем и показывает на землю. Я вижу кровь на голове мужчины.

– Нужно убираться, пока он не очнулся, – говорит старшая. – Или снова ему треснуть?