Джон Картер – марсианин - Эдгар Райс Берроуз

Вынося тело из комнаты, он снова окинул меня быстрым взглядом, а затем перевел глаза на блестящий плешивый череп мертвеца, и на губах его зазмеилась торжествующая улыбка.

Только Тарс Таркас, Тувия и я остались в живых. Роковые выстрелы жрецов лишили наших спутников последнего шанса.

Как только мрачная процессия с покойниками скрылась, Тувия стала торопить нас к бегству. Она тоже заметила подозрительный взгляд жреца, выносившего тело Сатора Трога.

– Его подозрения опасны, – молвила она. – Жрец не осмелился обвинить тебя, боясь ошибиться, но есть жрецы выше рангом. Если они начнут тщательное расследование, оно приведет нас к роковому концу.

Я пожал плечами. Мне и самому казалось, что концом всех усилий станет смерть. Хотя сон и освежил, но я чувствовал себя слабым от потери крови. Раны мои горели. Медицинской помощи ожидать было неоткуда. Как бы я хотел иметь мази и настойки зеленых марсианских женщин, которые обладали почти волшебной целительной силой! Эти средства возродили бы меня через час.

Настроение было подавленным. Никогда еще я не чувствовал такой полной безнадежности перед лицом опасности. В эту минуту случайный сквозняк подхватил длинные желтые волосы моего парика, и они скользнули по лицу.

Откроет ли мой маскарад дорогу к свободе? Можем ли мы спастись, если бежим раньше, чем будет поднята общая тревога? И я решил сделать еще одну попытку.

– Что предпримет жрец, Тувия? – спросил я. – Когда они смогут вернуться?

– Он направится прямо к отцу жрецов, к старому Матаи Шангу. Ему придется ждать аудиенции, но он занимает высокое положение среди младших жрецов, и его скоро допустят. Если Матаи Шанг поверит, то через час все коридоры и комнаты, дворцы и сады будут оцеплены сыщиками. Значит, у нас все же есть час. Мы должны пройти прямо на вершину скал, – ответила она, – а оттуда через сады во внутренний двор. Затем наш путь будет пролегать между храмами жрецов к внешнему двору. А потом еще укрепления. Нет, нет, это совсем безнадежно! Десять тысяч воинов не смогли бы пробиться к свободе из этого ужасного места. С начала мира жрецы работают над укреплением своей твердыни. Беспрерывная линия неприступных крепостей окружает внешние склоны горы Оц. За этими укреплениями находится миллион бойцов, всегда готовых к сражению. Дворы и сады полны рабами, женщинами и детьми. Нельзя пройти и несколько шагов без того, чтобы не быть обнаруженным.

– Если нет другого пути, Тувия, ни к чему распространяться о затруднениях!

– Не стоит ли нам лучше выбираться после наступления темноты? – спросил Тарс Таркас. – Днем, по-видимому, нет никаких шансов на успех.

– Ах! Ночью укрепления хорошо охраняются, может быть, даже лучше, чем днем. Правда, в садах и во дворе меньше народа, – ответила Тувия.

– Который теперь час? – спросил я.

– Была полночь, когда ты меня освободил, – сказала Тувия. – Через два часа мы были в кладовой. Здесь ты проспал четырнадцать часов. Теперь, должно быть, опять солнечный закат. Пойдем к какому-нибудь ближайшему отверстию в скале и посмотрим.

Она вела нас по извилистым коридорам, пока мы не подошли к щели в стене, выходящей на долину Дор.

По правую руку от нас, за западными склонами горы Оц, садился огромный красный шар солнца.

Немного ниже нас на балкончике стоял на часах святой жрец. Красное служебное платье для защиты от ночного холода было туго стянуто вокруг его тела. Атмосфера там настолько разреженная, что поглощает очень мало солнечного тепла, потому днем всегда страшно жарко, а ночью необычайно холодно. Такая атмосфера не преломляет солнечных лучей, поэтому на Марсе нет сумерек. Когда огромный солнечный шар скрывается за горизонтом, впечатление такое, как если бы потушили лампу в комнате. После блестящего света наступает полный мрак. Тогда восходят луны, таинственные волшебные луны Марса, низко пробегающие над планетой, как большие метеориты.

Заходящее солнце кидало яркие блики на западный берег Коруса, на пурпурный луг и роскошные леса. Под деревьями паслись стада растительных людей. Взрослые стояли, вытянувшись во весь рост, и подрезали своими когтями листья и ветки. Теперь я понял, отчего деревья были подрезаны так тщательно, что я даже вообразил накануне, что нахожусь в лондонском парке!

Стоя у окна, мы смотрели на Исс, вытекающий из-под скал. Вскоре показался челн, нагруженный людьми внешнего мира. Их было двенадцать. Все они принадлежали к высококультурной красной расе, господствующей на Марсе.

Взгляд сторожевого жреца немедленно устремился на обреченных. Он поднял голову и, перегнувшись через низкие перила, окаймлявшие балкон, испустил пронзительный зловещий крик, которым созывал к нападению дьяволов этого адского места.

С минуту животные стояли, навострив уши, а затем огромными неуклюжими прыжками бросились из рощи к берегу.

Путешественники высадились и стояли на лугу, когда ужасная орда накинулась на них. Бесплодные попытки защититься и вопли ужаса быстро прекратились. Наступило молчание, отвратительные губы мерзких чудовищ присасывались к телам несчастных жертв.

Я с отвращением отвернулся.

– Их пир скоро закончится, – сказала Тувия. – Большие белые обезьяны получат мясо после того, как растительные люди высосут кровь. Смотри, они уже идут!

Я посмотрел, куда показывала девушка, и увидел десяток белых человекоподобных существ, бегущих через долину к реке. Но в эту минуту зашло солнце, и нас окутал полный мрак.

Не теряя времени, Тувия повела нас по коридору, уровень которого все поднимался. Этот проход должен был вывести нас на поверхность, лежащую на тысячу футов выше уровня, на котором мы находились первоначально.

Дважды огромные бенсы, которые свободно бродили по коридорам, преграждали нам путь, но всякий раз Тувия отдавала им тихие приказы, и рычащие звери угрюмо скрывались.

– Если все препятствия ты одолеешь так же легко, то мы выберемся без труда, – сказал я улыбаясь. – Как ты делаешь это, Тувия?

Она засмеялась, но потом содрогнулась.

– Я и сама не знаю, – промолвила она. – Когда я попала сюда, навлекла на себя гнев Сатора Трога за то, что оттолкнула его. Он приказал бросить меня в одну из больших ям во внутренних садах. Яма была полна бенсами. У себя на родине я привыкла приказывать. Что-то в моем голосе устрашило зверей, когда они прыгнули. Вместо того чтобы разорвать меня в клочья, как того желал Сатор Трог, они улеглись у моих ног и начали ласкаться. Это так забавляло Сатора Трога и его друзей, что они оставили меня для дрессировки этих страшных животных. Я их всех знаю по именам. Их много бродит по нижним коридорам: пленники часто умирают в цепях, и бенсы помогают очищать проходы от трупов.

Наверху, в храмах и садах, бенсы содержатся в ямах. Жрецы их боятся и поэтому