Жена князя Луны - Наталья Самсонова

– Он стал крупнее? В смысле, ваш хран выглядит очень крупным, – удивилась Арфель, отбрасывая мысли о защите. – Я думала, вы оседлаете того, с рваным ухом.

– Этого свирепого лохмача мне оседлать не удастся, – хохотнул Сайрен, – да я и не хотел никогда. А Крайлок – мой хран, и на короткое время он может увеличиваться в размерах. Мы поговорим и после этого я побегу сам. На четырех лапах.

– А кто будет управлять листьями? – ахнула госпожа Льефф.

– Можно я? – тут же подалась вперед Каэль.

– Листьями будет управлять тот же, кто управляет ими сейчас, – сверкнул улыбкой Сайрен. – Итак, что вас интересует в первую очередь?

– Почему я могу все знать? – тут же спросила Арфель. – То есть почему мне можно все-все рассказывать?

– Потому что ша-раарти никогда не предаст то-соэлена и наоборот. Вы не можете причинить друг другу вред. А учитывая, что Илуор – Князь Луны, вы не сможете выдать тайны Серого дола, ведь это навредит оборотням в целом. А ваш то-соэлен получит из-за этого откат. И вы получите из-за этого откат, потому что причинили неоправданный вред связанному с вами оборотню. Это как бесконечный круг цепной реакции, стоит только начать – и боль будет усиливаться в… как ее? Прогрессия какая-то, я, уж простите, не силен в точных науках.

– Прогрессия Геома, два-четыре-восемь-шестнадцать, – задумчиво произнесла Каэль. – А эту бесконечную боль хоть что-то может остановить?

Сайрен нахмурился, погладил Крайлока между ушей и тяжело вздохнул:

– Давайте на простом примере, хорошо? Вот, допустим, леди Льефф-Энтан целенаправленно подсыпала яд в бокал своему то-соэлену. Представили?

Арфель гневно сверкнула глазами и ехидно ответила:

– А почему яд, а не нож под ребро, пока он спит?

– А про нож будет другой пример, – хмыкнул Сайрен. – Так вот, откат леди получит в момент принятия решения. То есть узы действуют на решения. Если, например, леди получит от доброжелателя витамины и угостит ими то-соэлена, а тот сбросит шкуру – никакого отката не будет, потому что не было злого умысла. И остановить бесконечный круговорот откатов может только тот, кто его начал.

– То есть если я приму осознанное и взвешенное решение отравить нид Энтана, то мне придет откат, это я поняла. А где круговорот?

– Но ведь вам придет откат потому, что у вас есть то-соэлен, – без тени шутки произнес оборотень. – Эти узы – это великий дар и великая ноша. Они делают двух разных существ полностью равными. Узы изначально предполагают, что вина лежит и на то-соэлене, и на ша-раарти. Ведь прежде, чем вы решите его отравить, он должен будет сделать что-то такое, чтобы вы этого захотели. Это может быть что-то такое, что не повлечет за собой откат для него. В конце концов, за грубыми словами узы не следят. Или за действиями то-соэлена, которые будут касаться не его ша-раарти. И ровно наоборот. Вы также можете дать ему повод захотеть причинить вред, и потому откат будет отражаться. От одного к другому, и так до бесконечности.

– Каким образом вообще удалось все это провернуть?! – чуть не плача воскликнула Арфель. – Я не давала своего согласия!

– Вам мое мнение или общепринятое? – уточнил Сайрен.

– Сначала ваше, – сонно проворчал Ричард, сел и с легкой обидой добавил: – Просил же разбудить перед сказками.

– Прости, я не думала, что ты и правда уснешь, – повинилась Арфель.

– Я высоты боюсь, – честно признался целитель, – так что я заставил себя уснуть. Простите, Сайрен, что невольно перебил вас.

Оборотень отмахнулся и начал объяснять:

– Если учесть всю имеющуюся у меня информацию…

– А давайте вы нам расскажете то, что вы знаете, – тут же выпалила Каэль. – Сверим факты. И да, простите, что перебила.

Тин Шторм закатил глаза и добродушно фыркнул:

– Да я и не надеялся, что буду свободно вещать. Так, что мне известно обо всей ситуации: Илуор встретил свою будущую ша-раарти в кафе, они провели вместе какую-то часть дня, затем наш князь со всего маху рухнул в гон. В гон он рухнул, потому что не полностью вылечился – в столице он не смог провести ночь с соглашенной для него девицей. Вот тут, прошу меня простить, он и совершил главную ошибку. Надо было гнать ти-Риэла в шею уже тогда, когда он своему командиру притащил счастливую новобрачную. Естественно, девчонка рыдала в три ручья и ненавидела всех оборотней. С другой стороны, ей повезло – она получила в подарок охранный амулет и поверила, что не все оборотни звери.

Арфель нахмурилась: она не знала, верить ли Сайрену. Может, он просто выгораживает своего князя?

– Так вот, когда Илуор рухнул в гон, он приказал ти-Риэлу привести в "Белого Гуся" шлю… гм, профессиональную любовницу. Это было до того, как он впал в беспамятство и начал звать вас, леди Льефф-Энтан. Когда вас привели, уж не знаю, под каким предлогом, в комнате был артефакт, который и ввел вас в подобие, гм, течки.

– Течки? – переспросила госпожа Льефф. – Это как у собак?

– Если позволите, то все же как у волчиц. Поймите правильно, леди Льефф-Энтан, мы не гордимся тем, что нам досталось от предков, – предельно серьезно произнес Сайрен. – Мы от этого страдаем, но принимаем. Нам никуда не уйти от собственного тела. Именно поэтому юных оборотней забирают в Дол, именно поэтому юноши до определенного возраста не покидают родной дом. Мы опасны для людей, и мы это знаем. Потому для Илуора все произошедшее – огромнейший стыд и позор. Он рухнул в гон как сопливый пацан, и он винит себя за это. Он должен был сам, еще в столице, найти себе шл… любовницу, не дожидаясь долгой и выматывающей дороги до Ондиниума. Да, ти-Риэл нарушил приказ, да, в комнате был любовный артефакт. Но вина лежит на двух оборотнях: на слишком много взявшем на себя свободном бойце и на Илуоре нид Энтане. И наш князь это понимает.

Повисла тишина, которую разбавлял только шелест травы, которую беспокоил поток воздуха от летящих листьев.

– А еще я рискну сказать вам то, чего вы знать не можете, – усмехнулся вдруг Сайрен. – Я знаю, что ваши узы ша-раарти истинны, потому что Илуор сам сказал мне об этом.

– Вы доверяете его словам, потому что он ваш друг, – хрипло произнесла Арфель. – Но я не имею такой причины для доверия. Вообще-то, я в принципе не имею ни единой причины доверять оборотням.

– Если я правильно понял, то вскоре к вам вернется память, верно? – с лукавым прищуром спросил Сайрен.

– Верно, – вместо травницы ответил целитель. – Эзра нашла способ и объяснила мне, что нужно сделать. И, как она успела прочесть в переданных вашим князем бумагах, это вполне рабочий метод.

– И там, в своих воспоминаниях, вы найдете подтверждение всем моим словам. – Сайрен посмотрел Арфель в глаза. – Во время гона оборотень превращается в чудовище и одновременно остается в теле человека. Волчица может спастись одним способом – обратиться в свою четвероногую форму и вырвать безумцу горло. У человека спасения нет. Илуор считал, что был с вами… Илуор считал, что жестоко вас изнасиловал. Что вернувшиеся воспоминания сломают вам психику. И он попросил охранителей вернуть воспоминания ему, чтобы поведать вам о событиях той ночи и убедить оставить заплатку на месте.