Как Николай II погубил империю? - Александр Иванович Колпакиди

представителей своих в Учредительном собрании, установить образ правления и новые основные законы Государства Российского». Короче говоря, Михаил Романов потребовал Земского собора.

Это один слой событий. Другой слой — действия думцев.

На поверку оказалось, что господа российские либералы совсем не хотели республики! Их идеалом была конституционная монархия — как в Англии. Они вообще очень любили Англию как светлый политический идеал, но грядущее государственное устройство России видели весьма туманно. По состоянию на февраль 1917 года российская либеральная мысль дошла до следующего механизма: Государственная дума назначает правительство, которое ей же и подотчетно, но при этом страна представляет собой конституционную монархию. Зачем думцам нужен был все время мешавший им царь? А чтобы на всякий случай подстраховать демократический идеал железной рукой диктатора. Мало ли что?

Как это было в 1993 году: когда в стране возник кризис власти, встал президент и приказал расстрелять парламент. А потом снова сел в позу «народного избранника», выбрали новый парламент, и опять началась демократия. Наверное, так — иначе совершенно непонятно, почему господа со столь ярко выраженными демократическими симпатиями не провозгласили Россию республикой.

…Итак, пользуясь отчасти спровоцированными, отчасти спонтанными беспорядками (народ — он всегда не против побузить), думцы попытались в очередной раз вырвать у царя вожделенное право формировать правительство. В ответ, в ночь с 26 на 27 февраля, они получили традиционный указ «о перерыве занятий Государственной думы». На следующий день, 27 февраля, несколько членов уже распущенной Думы образовали орган с редкостно корявым названием: «Временный комитет для восстановления порядка и сношения с учреждениями и лицами» — и стали «сношаться» — писать воззвания, призывая к формированию правительства «народного доверия». Одно из первых воззваний «Временного комитета» было адресовано генералам:

«Правительственная власть находится в полном параличе и совершенно беспомощна восстановить нарушенный порядок. России грозит унижение и позор, ибо война при таких условиях не может быть победоносно окончена. Считаю единственным и необходимым выходом из создавшегося положения безотлагательное призвание лица, которому может верить вся страна и которому будет поручено составить правительство, пользующееся доверием всего населения… Медлить больше нельзя, промедление смерти подобно», — писал председатель Госдумы Родзянко в обращении к командующим фронтами.

В этом обращении четко видны все приоритеты устроителей Февраля. Война до победного конца; беспокойство о том, как Россия будет выглядеть в глазах «мирового сообщества»; правительство, назначаемое Думой. Им и надо-то было продержаться до конца войны, а там пусть Учредительное собрание разбирается с этим борделем. Огромное преимущество демократии: что бы ни наворотил тот или иной деятель, он всегда имеет возможность подать в отставку и уехать в имение выращивать орхидеи или разводить борзых. Цари о таком и не мечтали!

Итак, это был заговор или, точнее, заговоры. Сколько их было, кто в них участвовал — рассказал в донесении от 4 апреля 1917 года французский военный разведчик капитан де Малейси.

«Лидером искусно и давно подготовленного заговора был Гучков[140], поддержанный Техническими комитетами[141] при содействии вел. кн. Николая Николаевича, охотно согласившегося на проникновение таких организаций в армию для ее снабжения. Менее открыто, но эффективно действовал ген. Алексеев по договоренности с большинством генералов, в том числе с Рузским и Брусиловым, не говоря о других, также предоставивших этим комитетам возможность проведения необходимой пропаганды в частях под их командованием. Алексеев уже давно контактировал с Гучковым, втайне содействуя всем своим авторитетом в армии ходу последующих событий…

…Видным организатором выступил британский посол сэр Джон Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым. В дни революции русские агенты на английской службе пачками раздавали рубли солдатам, побуждая их нацепить красные кокарды. Я могу назвать номера домов в тех кварталах Петрограда, где размещались агенты, а поблизости должны были проходить запасные солдаты. Если Англия и ускорила события, то она перестала играть роль хозяйки положения, когда император уволил в отставку самого могущественного ее агента Сазонова[142]. И тогда с целью остаться арбитром при сохранении общего руководства делами и ходом военных действий она перешла на сторону революции и ее спровоцировала. Лорд Мильнер[143] во время пребывания в Петрограде, это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис…»[144]

Интереснейшие мемуары оставил этот самый сэр Джон Бьюкенен, многих привечавший в своем хлебосольном доме. «Дворцовый переворот обсуждался открыто, и за обедом в посольстве один из моих русских друзей, занимавший высокое положение в правительстве, сообщил мне, что вопрос заключается лишь в том, будут ли убиты император и императрица или только последняя». Отличный посол, вы не находите?! Позволяет у себя за столом открыто обсуждать подробности заговора против главы страны пребывания!

Несколько позже в игру включились французы, которые курировали эсеро-меньшевистскую часть новой власти. (Кстати, чехословацкий корпус, с мятежа которого началась полноценная гражданская война и который, совместно с эсерами, создал первые антибольшевистские правительства, официально являлся частью французской армии. Британцы же, в свою очередь, финансировали генералов Деникина и Миллера — последний «наводил порядок» на севере России.)

Но почему? Зачем союзникам понадобилось менять царя воюющей в одном строю с ними державы? То, что русскую верхушку он достал уже до печенок, — проблемы русской верхушки, но британцам-то это к чему?

И вот тут нас иногда подводит любовь к стратегическому мышлению. Но ведь не все события в мире происходят из далеко идущих соображений, сплошь и рядом во главу угла ставятся сиюминутные интересы. Есть, например, такое мнение, что украинский майдан 2014 года произошел не по причине каких-то умных стратегий, а просто потому, что американцы захотели Севастополь[145].

Какие сиюминутные интересы могли быть у британцев во время войны? Война, конечно, что же еще…

Интереснейшую вещь сказал Сталин на VI съезде РСДРП(б). Звучало это так: «Если союзный капитал, видя, что царизм идет на сепаратный мир, изменил правительству Николая, то ему никто не мешает порвать с нынешним правительством, если оно окажется неспособным сохранить “единый” фронт. Милюков сказал на одном из заседаний, что Россия расценивается на международном рынке как поставщик людей и получает за это деньги, и если выяснилось, что новая власть, в лице Временного правительства, неспособна поддержать единого фронта наступления на Германию, то не стоит и субсидировать такое правительство».

И как это прикажете понимать? Нет никаких доказательств того, что Николай собирался заключить мир с Германией, — но ведь Сталин говорит об этом как об общеизвестном факте. А уж что там было — реальные ли