Влюблённые - Лина Вальх

растворившись в окружившей его тьме. Он хотел бы вцепиться в ускользающую от него реальность, но вместо этого рука лишь невесомо покачивалась в зеленоватой озёрной воде.

С каждым разом становилось все проще.

И это пугало Уильяма.

— Чего ты хочешь?

Уильям нервно запустил руку в карман и глухо щёлкнул картонной крышкой, вытаскивая из-под неё сигарету. Курить ему не хотелось, но занять руки было лучшим решением: его ломало от желания отвесить Алану оплеуху за все, что тот устроил в последнее время. Глупая стычка с Алексом, стремительный мезальянс и несколько обвинений. Слишком много для, кажется, трех месяцев, прошедших со смерти Эйлин. Даже Уильям смог выдержать сорок дней со смерти отца, прежде чем завалиться в очередной бар и обобрать подвыпивших работяг с завода.

— М-м-м, яхту за пару миллионов, — Алан поднял глаза к потолку и начал разгибать пальцы, — звезду с неба и, — он замер и перевёл взгляд на Уилла, — Джанет Калверт. Не волнуйся, слышишь меня сейчас только ты. Полицейским кажется, что мы ссосёмся, но они слишком боятся сделать замечание и получить выговор за угнетение наших прав. Давно я не игрался с сознанием. Даже забыл, как это весело, — ухмыльнулся Алан, откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. — Найди Джанет Калверт. И приведи ее ко мне. Два несложных пункта. Одна нога здесь, другая там. Зашёл и вышел.

Маккензи хлопнул в ладоши, а затем взмахнул руками, словно приглашая Уильяма в гости. Слова осели на языке Уилла горечью, и он поспешил поднести зажигалку к зажатой в губах сигарете.

— И в чем подвох? — сквозь сжатые зубы пробубнил Уилл, с опаской косясь на датчики дыма по углам комнаты.

Алан помедлил. Он несколько секунд смотрел на Уильяма, хмурился и покусывал щеку, недовольно поджав губы, стоило только тому выпустить вверх струйку полупрозрачного дыма. Алан наблюдал за ним, ловил взглядом каждое движение, а затем резко подскочил и выхватил из пальцев полускуренную сигарету.

— Уверен, — он сделал затяжку, — ты и сам догадываешься.

— И что потом? — бровь Уильяма надломленно изогнулась, и он отобрал свою сигарету обратно, швырнув в сторону Алана новенькую пачку сигарет. Маккензи поймал ее, пришпилив ладонью ко столу, и хищно оскалился. — Будете жить долго и счастливо и умрёте в один день?

Хриплый грудной смех прокатился по помещению, отразился от стен и потонул в ушах Уильяма.

— Я еще не решил. Но, думаю, мы обойдёмся без смертей. По крайней мере моей.

Удивительно, но там все еще была весна. Апрель, как сказал Уильяму потрёпанный бумажный календарь в мотеле, где его ждал проплаченный на несколько месяцев вперёд номер. Развешанные повсюду плакаты с пасхальным кроликом навевали тоску — не помогла даже корзина шоколадных яиц, оставленная администратором около двери. В прошлый раз они неплохо поладили.

Жаль на этот раз нужно было снова лететь через всю Атлантику за одной несчастной справкой — Уильям разочарованно крякнул, глядя на протянутые в аэропорту билеты, и покрепче прижал к груди французский разговорник. Париж был переоценён, а вспыхивающие в памяти воспоминания о первой и до последнего времени единственной поездке туда с Аланом только усиливали кислое выражение лица, с которым Уилл вошёл в здание воздушного порта, до невыносимо отвращённого. Мягкие кресла салона, бизнес-класс и вежливые бортпроводники не скрашивали семичасовой перелёт, за который у Уильяма успели затечь шея, ноги, спина и даже кончики пальцев. Несколько воздушных ям подарили надежду на скорый конец, но мягкий успокаивающий голос стюардессы по-французски элегантно разбил ожидания Уильяма, сообщив, что «самолёт успешно преодолел зону турбулентности и продолжит полет в штатном режиме».

«А ты… игрался с моим сознанием?»

Уильям не заметил, как задремал, а собственный голос, раздавшийся в голове, подёрнулся тонкой пеленой первой дрёмы. Неожиданный вопрос вспышкой промчался по его сознанию, оставив после себя только звенящую пустоту. Уильям чувствовал свое тело, но не мог пошевелиться. Он видел свое отражение в иллюминаторе поверх зефиристых облаков, но не мог моргнуть. Он дышал медленно и ритмично, отмеряя каждый стук своего сердца, пока, наконец, тихий вкрадчивый голос не растёкся в его мыслях навязчивым эхом шёпота:

«Только когда ты меня об этом просил…»

Уилл подскочил на кресле и заозирался. Давно пора привыкнуть к проказам Алана, но каждый раз он безуспешно искал его взглядом, натыкаясь лишь на молодую мать с младенцем, застывшую, как Мадонна Рафаэля, или же на истекающего слюнями сенбернара, чьи маленькие жирные глазки неотрывно смотрели на Уильяма. Мир вокруг него замер — только облака продолжали плавно течь за стеклом самолёта, солнце опускалось за горизонт, а огни города внизу становились с каждой секундой все ярче. Уильям моргнул: теперь напротив сидел он сам, нервно поправляя галстук на рубашке и постукивая пальцами по подлокотнику, не сводя с Уилла вопросительного взгляда.

«Ну, и чего мы ждём?..»

— Прошу прощения. Могу я задать вам несколько вопросов?

Мужчина в штатском появился за его спиной, когда Уильям уже толкнул тяжёлую стеклянную дверь и практически вывалился на свежий зимний воздух. Невысокий пухлый офицер — Уилл был в этом уверен несмотря на гражданскую одежду — перекатывался с пятки на носок и маленькими выпуклыми глазками то и дело косился на сложенные за спиной руки Уильяма. В теплом шерстяном пальто становилось несколько жарко, ткань колола кожу сквозь рубашку, а обтянутые кожей пальцы сжимали ручку двери. Уилл напрягся, готовый в любую секунду толкнуть бедром отделявшее его от остального мира стекло и броситься наутёк, подальше от этого мужчины и его увесистой, рассыпающейся листами документов папки в руках.

Видимо, почувствовав исходящие от Уильяма напряжение и насторожённость, мужчина добродушно улыбнулся. Уилл нервно сглотнул в ответ и оттянул узел галстука, пропуская в лёгкие побольше воздуха.

— Чистая формальность, — офицер махнул рукой на улицу и шагнул немного в сторону, приглашая Уильяма пройти с ним. — Ничего сложного и противозаконного. С нашей стороны. Если это вдруг вас беспокоит. Можете даже не звать адвоката. Нам нужно только уточнить пару маленьких деталей.

Последний раз, когда Уильяма попросили уточнить пару маленьких деталей, на его запястьях оказались наручники, а затем прокурор очень долго пытался доказать, что хранящиеся в доме вещества Уилл планировал реализовать за крупную сумму денег. Подоспевший Алан спас положение, любезно подсунув адвоката. Уильям только закатывал глаза от разворачивающейся «трагедии» и причитал, что Маккензи мог бы и поделиться с полицейскими долей, «а не захапывать все в одну морду». Раскидываться деньгами Алан не планировал, так что…

Несколько недель Уильяму пришлось вновь протянуть на жёсткой металлической кровати, уворачиваясь от косых взглядов в свою сторону.

— Итак… —