Голливудские дети - Джеки Коллинз

– Не имеет значения, где.

– Для меня имеет.

– Я хотела бы знать все, что известно вам.

Он прокашлялся. Кем себя считает эта неприятная девица?

– Единственное, что я могу сказать, так это то, что сейчас у нас нет никаких доказательств этого.

– Как вы можете так говорить? – с нажимом произнесла Кеннеди. Этот парень определенно смахивал на идиота. – Убийца оставил на двух последних жертвах одинаковую записку: «Смерть предателям». Здесь обязательно должна быть связь.

Карлайл заерзал – ему захотелось в туалет, но он не решился встать и выйти.

– Мы находимся в стадии расследования! – Ему надоели ее нотации.

Она встала.

– Я очень прошу вас позвонить мне, как только что-то выяснится. – С этими словами Кеннеди оставила ему свою визитную карточку и вышла.

Приехав домой, она просмотрела свои записи. Она разговаривала с несколькими людьми, знавшими первую жертву – Маргариту Линду, и все они прекрасно отзывались о ней. По словам соседей, это была трудолюбивая женщина, и у нее было много друзей.

Кеннеди также удалось обнаружить, что Маргарита была разведена и жила одна. Мужчины у нее не было. Бывший муж не мог быть подозреваемым – полгода назад он погиб в автокатастрофе.

По словам лучшей подруги Маргариты, та любила по субботам проводить вечера в кантри и вестерн-клубах. Это было любопытно: возможно, кого-то там встретила – мужчину, охотника на одиноких женщин.

Вторая жертва, Стефани Вульф, была совершенно иным человеком. Лесбиянка с небольшим кругом друзей, она проживала вместе с престарелой матерью, и единственным, что ее интересовало, была работа.

Одной общей деталью было то, что обе женщины работали в киноиндустрии.

Герда Хемсли, третья жертва, была исключением.

Кеннеди еще не расспрашивала никого о Герде, но собиралась заняться этим.

Потом она позвонила Розе.

– Как насчет того, чтобы посвятить одну ночь танцам?

Роза рассмеялась:

– Танцам?

– Тебе это понравится, – заверила ее Кеннеди.

– А там будут мужчины?

– Ковбои.

– О'кей, можешь на меня рассчитывать.

– Я так и знала.

– Кстати, – добавила Роза, – я все забываю тебе сказать.

– Что?

– Я снова разговаривала с Майклом.

– С Майклом?

– Ты его знаешь, это тот невероятно симпатичный бывший детектив, с которым я хотела тебя познакомить.

– Ах, да, твоя очередная замечательная идея.

– Самое забавное, что он тоже не пожелал с тобой знакомиться.

– Ой-ой, – сухо заметила Кеннеди. – Мое сердце разбито навеки.

Роза рассмеялась.

– Ну, что тебе сказать? Вероятно, вы созданы друг для друга.

– Жаль, что мы этого не узнаем.

Джорданна еще никогда такого не испытывала. Она стояла перед камерой, съемочная группа наблюдала за каждым ее движением, а она, вживаясь в роль, становилась другим человеком, приковывая к себе всеобщее внимание. Это было удивительно, потрясающе, это опьяняло. Впервые в жизни Джорданна чувствовала, что она что-то значит, по-настоящему значит. Неважно, что выросла она на съемочных площадках, и дома ее окружали кинозвезды. Первый опыт был волшебным, он был настоящим.

Бобби казался довольным, также как и Мак. Они сняли по нескольку дублей каждой сцены, но все закончилось слишком быстро.

– А что потом? – поинтересовалась Джорданна у Мака, когда они покидали съемочную площадку.

Он обнял ее за плечи.

– Посмотрим, что получилось, и, если все в порядке, покажем пробы парням со студии, которые и примут окончательное решение.

– А что думаешь ты? – с надеждой спросила она. – Есть у меня шанс?

– Ты какая-то необычная, – с чувством сказал Мак. – Сейчас ты в самом деле кажешься ранимой.

– Да, – серьезно ответила Джорданна. – Почему бы и нет?

– Потому что я всегда видел твою обратную сторону – крутой девочки-мотоциклистки, умеющей управляться с парнями.

– Я меняюсь, Мак, – чистосердечно призналась она. – Я больше не беру деньги у Джордана. Наконец я начинаю новую жизнь.

– Приятно слышать. Знаешь, Джорданна, я всегда по-особому относился к тебе.

Она попыталась весело пококетничать с ним:

– Настолько по-особому, что возьмешь меня сниматься?

Тряхнув головой, он рассмеялся:

– Ну-ну, ты ведь знаешь, что это не от меня зависит.

Джорданна покинула студию, как в тумане. Она старалась быть спокойной, но ее переполняла надежда. Господи! Что будет, если она получит роль! Джордан, Чарли, легион Полночных Ковбоев с мускулистыми фигурами и голодными глазами. Это встряхнет их всех!

Если она получит роль, ее жизнь изменится. Начнется ее карьера; будет то, ради чего стоит утром вылезать из постели. Она действительно станет самой собой, а не просто дочерью Джордана Левитта.

Ей пришло в голову, что, возможно, из-за того, что она его дочь, ее не воспримут всерьез.

Нет. Нельзя думать о плохом. У нее есть шанс. Посмотрите на Бриджит Фонду, Лору Дерн, Анжелику Хастон. Множество детей Голливуд смогли сделать это, надо только быть готовым работать тяжелее, чем кто-либо, чтобы доказать, что ты чего-то стоишь. И она готова на это. Действительно готова.

– Хей, детка.

Чарли был счастлив, сидя в своем логове перед гигантским экраном телевизора. У его ног Спорт играл в солдатики. Далии нигде не было видно.

– Привет, Чарли, – спокойно ответила она, недоумевая, неужели он ни капли не чувствует себя виноватым из-за их последней встречи.

Он загадочно посмотрел на нее.

– Миссис Уи сказала мне, что сегодня ты не ночевала дома.

– Это правда.

В ту же секунду в комнату ввалилась миссис Уиллет и, подхватив Спорта, заявила:

– Малышу время обедать.

– Хорошо.

Чарли подождал, пока она выйдет, затем снова обратился к Джорданне:

– Где ты была? – Он выключил телевизор, щелкнув кнопкой дистанционного управления.

– У меня была встреча. В постели. Он фыркнул:

– Живо это ты, детка. Пауза.

– Кто-нибудь, кого я знаю?

– Не твоего поколения, Чарли. Он поскреб в затылке.