Ментор черного паука - Нина Малкина

* * *

К облачному мосту нам пришлось долго подниматься, минуя ступенчатые пролёты. Глухие серые стены академии не способствовали удовольствию от подъёма: камни почернели от плесени, и по углам ютился затхлый запах сырости. Узкие окошки попадались редко, и свет растягивался тусклыми квадратами по мощёному полу. На торчащих из стен колоннах переплетался лабиринтами вытертый орнамент, свидетельствовавший о былой красоте убранства замка. В уступах попадались потрескавшиеся фрески, рассмотреть которые не представлялось возможным.

Сирена уже начинала жаловаться, когда мы наконец вышли на парящий в небесах открытый балкон с резной каменной оградой. Здесь начинался мост. От огромной высоты захватило дух — даже верхушки многолетних сосен казались внизу круглыми мохнатыми пятнами, а дорожки двора академии — тонкими венками, бегущими между светло-зелёными куполами. Я не удержалась, подошла к ограде и плюнула в безграничную глубину, наблюдая за тем, как маленькая точка отдаляется, распадаясь на капли.

— Отойди оттуда, Юна! — напуганная леди Эстель прижалась к стене. — Ты ещё и плюёшься, фу!

Я взглянула на мост, по которому нам предстояло пройти. Облачным его назвали неспроста: он задерживал обрывки тумана и клочья проплывающих мимо облаков, которые цеплялись за перила, словно островки оленьего мха на скудных горных полянках академии. Вдоль вычурных тяжёлых перил моста были расставлены фонари, чтобы студенты не заблудились в условиях плохой видимости.

Сирена отступила обратно в замок.

— Ноги моей там не будет, — предупредила серебристая лилия. — Дамна купит мне всё в книжной лавке.

— Не бойся, Сирена. Мост стоит здесь много лет, и надо очень постараться, чтобы перелезть через его ограждения. Видишь, там горят огоньки.

Студентка Эстель замотала головой, сильнее вжимаясь в дверную арку. Я подошла к ней и протянула руку.

— Обещаю, всё будет хорошо, — напирала я. — Если желаешь независимости, учись свои проблемы решать сама.

В случае с Сиреной Эстель это был запрещённый приём, но я знала, что она тоже такими не гнушается. Её глаза загорелись решимостью, она вложила свою ладошку в мою, но зашагала неуверенно. Мне же эта прогулка понравилась. Когда мы входили в очередное облачко, воздух окутывал нас крохотными водяными крупицами. Лицо становилось влажным, и я удовольствием слизывала с губ мелкие капельки. Вспомнились слова магистра Риина о том, что воздух и вода — это одна стихия в разных состояниях.

Пока я тянула за собой упирающуюся Сирену, огоньки по обе стороны нашего пути указывали дорогу, увлекая вперёд. Довольно быстро мы наткнулись на круглую башню, возникшую перед нами внезапно, словно вынырнувшую из облачного моря. Ободок из окон под её круглым куполом прерывался низенькой дверью, которая была открыта.

Мы вошли и оказались на смотровой площадке: сквозь сплошные окна можно было насладиться видами снежных шпилей Кроуница, которые были почти вровень с нами. Далеко-далеко на горизонте высилась самая высокая гора Галиофских Утёсов — вулкан Сомнидракотуль. В отличие от остальных скал, он был угольно-чёрным. Дурная слава Сомнидракотуля доходила до глухих деревень. В Фарелби часто пели баллады о том, что этот вулкан — спящий дракон, который своим пробуждением поможет свершиться предначертанному. Я не верила в легенды, но всё же была немного разочарована тем, что это простая гора, рельефом ни капли не похожая на огнедышащую ящерицу. Вершина её была раздвоенной, как будто разломленной напополам ударом молнии.

Оторвавшись от созерцания гор, мы обнаружили, что вход в библиотеку только один: вниз по винтовой лестнице, которая спиралью вкручивалась в самый центр помещения.

— Да они издеваются! — простонала Сирена. — Опять дурацкие лестницы!

— Ты не за тем прошла целый мост, чтобы сейчас отступать, — подбодрила я подругу и первой нырнула в ступенчатый круговорот.

Здесь пролёты попадались чаще и были они настоящими комнатами библиотеки. В полукруглых вырубленных полках теснились книги, выставленные по определённому порядку. В центре стояли столы с пустыми листками пергамента, чернильницами и горящими свечами в нефритовых подсвечниках. Мы спускались всё глубже и глубже, пытаясь найти хозяина библиотеки. В очередной круглой комнате наткнулись на пару старшекурсниц, корпящих над своими работами. Одну из них я видела в объятиях Артура Оуренского.

— Умудрились схлопотать отработку в первый день занятий? — знакомая мне девушка выпрямила спину и изящным жестом откинула назад тёмные прямые волосы.

— Привет, — поздоровалась я. — Мы хотим получить книги.

— Так ваши все справились ещё до обеда, — вступила в беседу вторая студентка. — Часа два назад. Сколько мы уже тут сидим, Ракель?

— Целую вечность. — Ракель потянулась, по-кошачьи выгнувшись на стуле. — Голомяс давно уже в своём морге. Хотите учебники — придётся вам его оттуда вытащить.

Девушка расправила платье. Камни в крышке её тиаля сверкали ярче, чем белый дымок целителя вокруг змеиной чаши.

— В морге? — с испугом спросила Сирена. — Там что, настоящие трупы?

— А ты думала, кровавые маги с цветочками работают? — Ракель поставила перо в чернильницу и развернулась к Сирене. — Хотя, если из тебя сделать труп, получится именно так. Как ты там недавно представилась моей подруге? Серебристая лилия?

— Можешь называть меня леди Эстель. — Сирена моментально переменилась и вздёрнула подбородок. — Ну, или «ваше сиятельство», если тебе так больше нравится.

— А твою соседку — «ваше истеричное пустышество»?

Девушки захихикали, прикрывая ладонями рты. Кажется, мне ещё долго не отделаться от этой противной клички. Сирена хотела что-то ответить, но я увела её вниз, чтобы прервать неприятную беседу, в которой больше всех пострадала я. Через несколько пролётов мы оказались на утоптанном земляном полу. Ниже спускаться было некуда.

В плесневелой каменной стене серела дверь, покрытая цельным металлическим листом. Я решила пресечь сомнения Сирены и быстро зашла, насильно затащив подругу внутрь. Старшекурсницы не обманули: просторная выбеленная комната действительно была моргом. Вдоль стен стояли высокие тележки, на которых лежали люди, прикрытые холщовыми полотнами в бурых разводах. Нетрудно было догадаться, что они не спали. Больше всего их выдавал запах: характерный въедливый запах тухлятины. Посередине виднелся большой стол, над которым спускалась заляпанная брызгами люстра с несколькими фонарями. В остальном было достаточно чистенько.

На столе я заметила новые книги и маски, похожие на те, что бывают на персонагвирах. Сейчас они не дышали. В дальнем конце полукруглой комнаты спиной к нам стоял высокий, крепкий старик с остатками седых волос вокруг сморщенной лысины и разговаривал с кем-то, прячущимся за изъеденной молью бордовой занавеской. Судя по всему, там скрывалась еще одна дверь.

Сирена, заткнув нос и рот ладонью, тянула меня в сторону выхода.