Крик души, или Никогда не бывшая твоей - Юлия Шилова

— Анжела, я не спрашиваю результат, я его знаю. —Галина плелась сзади и нервничала не меньше меня. — Это ужасно,забеременеть от первого встречного; Не ожидала от тебя такого поступка… Но этоне конец света. Мне просто жаль, что ты забеременела не от Якова. Мы бы с тобойтаких дел натворили… Таких дел…

Я остановилась и посмотрела на играющих в песочнице детей.Не выдержала, села на лавочку и принялась наблюдать за их игрой. Две маленькиедевочки лепили пироги из песка и приглашали друг друга на обед. Неподалеку отних сидели совсем молодые папа и мама, которые улыбались своим детям ицеловались.

Галина села рядом со мной.

— Послушай, я за тобой по всему району бегать не буду.В конце концов ничего страшного не произошло. Каждая женщина проходит черезошибки молодости. И это нормально. Все пройдет и все забудется, как страшныйсон. Ты на какое число об аборте договорилась?

Я подняла голову и посмотрела на Галину опустошеннымвзглядом.

— Ты о чем?

— О том, на какое число ты договорилась по поводуаборта?

— Ни на какое.

— Как это?

— Я буду рожать.

— Что?! — Галина покрутила пальцем у виска.

— Галя. Я буду рожать. Я оставлю ребенка.

— Почему?

— По кочану.

— У тебя же срок нормальный! Сейчас в самый разпочиститься. У тебя что-то со здоровьем? Ты не хочешь делать аборт помедицинским показаниям?

— С моим здоровьем все в порядке.

— Тогда в чем дело? Почему ты не хочешь делать аборт?

— Потому, что я не могу делать аборт. Я не могу убитьмаленького человечка. Не могу… Он же живой. Ему будет больно. У меня просторука не поднимется.

— И не надо, чтобы твоя рука поднималась. Самоеглавное, чтобы она поднялась у врача. Понимаешь, когда беременности два месяца,там еще толком человечка-то нет. Я тоже аборты делала и все это очень хорошознаю. Обыкновенное скопище клеток и все… Только после трех месяцев зародышначинает превращаться в человека. Поэтому аборт и делают до трех месяцев, тогдаты убиваешь не человека, ты убиваешь просто клетки. Они не чувствуют боли.

— Ерунда. Я знаю, что тот, кто находится внутри меня,все чувствует. Я не могу причинить ему боль. Понимаешь, не могу!

Галина посмотрела на играющих в песочнице детей и продолжалаубеждать меня:

— Анжела, послушай меня внимательно и не перебивай. Янамного тебя старше, а это значит, что я намного больше видела в жизни. У этихдетей есть папа и мама, а еще, по всей вероятности, две бабушки и два дедушки.Ты понимаешь? Эта молоденькая девочка не рожала на авось. Она рожала толькопотому, что у нее за спиной есть такая база. И еще у нее есть муж. Наличиемужчины желательно, а в твоем возрасте просто обязательно… Ты же такая молодая…Вот если бы тебе было за тридцать и у тебя поджимал срок, тогда бы тебе можнобыло родить для себя. Рожать для себя в двадцать — слишком глупо… Это будетсамая большая ошибка, которую ты совершишь на своем жизненном пути. У тебя жевся жизнь впереди, и ты ее еще можешь нормально устроить, по уму… За твоейспиной вообще ничего нет. Ничего… Это очень важно, пойми. Давай посмотрим, чтоесть у тебя. Твои родители будут тебе помогать растить малыша?

— Да ты что?! Они меня, наверное, даже домой не пустят.Мне страшно представить, как они отреагируют на мою беременность. Уехала вМоскву и вернулась с брюхом. Хорошенький расклад!

— Тогда о чем вообще говорить?! Ты же сама прекраснопонимаешь, если решишь рожать, тебе придется покинуть Москву. А что ждет тебя вголодной деревне без работы и с грудным ребенком на руках?! Конечно, можетсудьба повернется к тебе так, что ты приглянешься какому-нибудь пьяномутрактористу, и он решит усыновить твоего ребенка. Будете жить под крышейветхого дома, он будет тебя поколачивать, когда сильно перепьет и его начнетраздражать чужой выродок. А каким ты сможешь вырастить своего ребенка в такойнищете?! Что ты сможешь ему дать?! Что?! Какое будущее обеспечишь, если у тебяу самой нет никакого будущего?! Дорогая, если сейчас ты не примешь правильноерешение, ты искалечишь не только свою и без того непутевую судьбу, но и судьбусвоего будущего ребенка.

Галина помолчала и продолжила:

— Ты понимаешь, что если ты решишь рожать, Москваавтоматически для тебя закрывается?! Ты это понимаешь? Ты осознаешь, что тебепридется уехать домой?! Прости, дорогая, но я в благотворительном обществе несостою и никогда не вступлю в его ряды. Мне самой тяжело, и я не могу держатьна своей шее глупую бабу с грудным ребенком, который будет орать по ночам лишаяменя всякой возможности нормально выспаться. Мне еще свою судьбу устраиватьнадо. Я не виновата, что ты так глупо распорядилась своей.

— Не переживай! — Я говорила и чувствовала, чтокаждое мое слово дается мне с огромным трудом. — Не переживай, пожалуйста.Я уеду к себе домой. Я не буду сидеть на твоей шее. Я вообще не буду тебябеспокоить. Даже если я еще когда-нибудь приеду в Москву, я у тебя неостановлюсь.

— Конечно, ведь у тебя есть друзья на городской свалке!Они тебя всегда обогреют, приютят, накормят, пустят в какой-нибудь картонныйдомик. Так что и жильем, и работой будешь обеспечена! Ребеночку там твоемубудет раздолье. Там, при желании, и игрушки найти можно… Там столько дерьма,копайся, не хочу!!!

— Прекрати.

— Прекращаю. Я тебе выход предлагаю, а ты злишься.

— Это не выход.

— Ты у нас барышня настырная, поэтому я тебяпереубеждать даже не собираюсь. Очень жаль, бывшая королева подиума, что ты такглупо распорядилась своей судьбой. Очень жаль. Ты сделала один умный шаг,смогла вырваться из своей деревни. Но твой второй шаг просто глуп и ужасен. Иеще… Мне хочется сказать все, что я о тебе думаю…

— Что ты обо мне думаешь?

— Я думаю, что ты конченная дура. Я не побоюсь сказатьэтого слова. Ты просто конченная дура. Понимаешь, конченная!!!

Галина встала и пошла ловить такси. Боясь остаться одна, ятут же вскочила и пошла следом за ней… Только у самого подъезда своего домаГалина надо мной сжалилась и снова заговорила. Разрешила остаться у нее еще наодин месяц.