Слониха-пациентка - Дэвид Тейлор

как раз планировал объехать британские зоопарки, сафари-парки и цирки — что ж, пусть Дэвид со своей командой меня сопровождает. Полтора часа спустя он уже стучался в мою дверь.

Результатом недельных съемок явился прекрасный получасовой документальный фильм — мне доставляла удовольствие каждая секунда работы с телегруппой Ти-Ви-эС. Они идеально подходили для съемок фильмов по естественной истории — работали быстро, умели схватывать нужные моменты и ничего не требовали от животных. Потом я несколько раз выступал в передаче «Послеполуденный клуб», например, в таких сюжетах, как «Кулинария для ваших любимцев», а затем стал сотрудничать в чрезвычайно популярной детской воскресной утренней программе «№ 73», которая выходила шесть лет подряд вплоть до 1988 года. Программа «№ 73» была воистину наслаждением — не в последнюю очередь потому, что эта живая, поднимающая адреналин передача шла в прямом эфире.

Моей надежной партнершей по этому шоу была Андреа Арнольд, выступавшая в роли Утренней Зари. Милое существо, до смешного помешанное на животных и начисто лишенное претензий звезды шоу-бизнеса. Нам всегда удавалось работать на удивление слаженно; у нее был радостный, живой характер кокни[24] и глубокое сопереживание всем живым существам; я же, как солидный профессионал, видимо, служил ей прекрасным фоном и, как я надеюсь, добрым гением. Большую часть своих сюжетов о животных я показывал с нею вместе. Каждое утро в субботу в дом, где разыгрывалось главное действие шоу, привозили новых героев. Кто здесь только те перебывал: и слоны, и бегемоты, и орангутанги, и косули — словом, весь ковчег. Многие животные, от которых я готов был ждать чего угодно, — как, например, верблюды, летучие мыши, обыкновенные домашние хрюшки, — вели себя как ангелы. Неожиданных неприятностей тоже хватало. Так, у нас был шимпанзе, который, как оказалось, на дух не переносил чернокожих, а мы как раз пригласили в гости команду темнокожих баскетболистов. Каждый раз, когда кто-нибудь из них пытался к нему приблизиться, шимпанзе так и норовил заехать ему по лицу крепким кулаком. Однажды нам привезли пуму — с гарантией, что ручная; она же принялась носиться то гостиной, как самая настоящая дикарка, и нам едва удалось с ней совладать. И был еще эму, который шагу не мог ступить по гладкому полу студии, и всякий раз, когда пытался пройтись, падал, вздымая в воздух тучу перьев.

Раз героем нашей передачи был детеныш морского льва — как меня заверили, вскормленный с рук и кроткий, как котенок. Этот «котенок» начал с того, что укусил меня до крови, когда камера была направлена на Андреа, а я сидел и ждал слова. Мгновение — и в грациозном изгибе тела хулиган скрылся за старинными напольными часами. У нас было четыре минуты на рассказ о морских львах, а камера не показывала ничего, кроме цоколя напольных «дедушкиных» часов.

— Итак, — выдавил я, пытаясь изобразить на лице улыбку и прикрывая укушенное место здоровой рукой, — у нас в гостях сегодня детеныш калифорнийского морского льва. Его зовут Орас! Вот только…

— Да, да, — сказала Андреа, сконфуженная не меньше моего. — Поведайте мне, Дэвид, откуда происходят калифорнийские морские львы?

— Из Калифорнии, милая Заря, — молвил я. На мониторе по-прежнему было четкое изображение цоколя дедушкиных часов, но не было ни следа морского льва.

— Орас такой скромняжечка, Дэвид.

— Да, это на него похоже, — ответил я, а сам думаю: «Ну помогите же кто-нибудь! У нас всего три минуты сорок пять секунд, а мы выглядим как идиоты!» К нашему обоюдному облегчению в этот момент Орас смилостивился и высунул нос из-за часов. Можно было, конечно, попытаться схватить его, но я предпочел воздержаться, опасаясь дальнейших осложнений. Показался, и на том спасибо: это позволило нам перейти к более или менее познавательному сюжету о роли морских львов в этом мире. Так он и проторчал всю передачу, наполовину высунувшись из-за часов.

Как-то раз мы делали сюжет об омарах. Герои передачи были специально закуплены у рыботорговца в Уитстебле. Иные из нас уже облизывались, предвкушая деликатесный обед после передачи, но Андреа воспротивилась и настояла, чтобы телегерои, как только отыграют свою роль, были отвезены из «Мэдсон-студиос» прямиком в море и отпущены с миром.

Был и вот какой конфуз. Когда я показывал по телевидению живых пауков, кто-то нечаянно смахнул со стола баночку с детенышами «черной вдовы»[25]. Дззынь — и на моих глазах миниатюрные создания пустились в бег и скрылись за декорациями. Найти их в студии не было ни малейшего шанса.

— Чрезвычайное происшествие! — воскликнул главный менеджер, бледный как полотно. — Что нам делать?

— Без паники, — ответил я. — Помните, они всего лишь детеныши. У них тельца не более булавочной головки. Достаньте несколько баллончиков аэрозоля-инсектицида и распылите возле декораций.

В мгновение ока все магазины инсектицидов на много миль в округе были опустошены. В результате усердной обработки антимушиным аэрозолем, равным образом губительным для пауков, находившаяся в студии публика дружно начала чихать и плеваться, физиономии у всех сделались кислые, точно на поминках. Но и этого оказалось мало.

— Операторы волнуются, что случится, если эти твари забрались к ним в аппаратуру, — молвил главный менеджер, нервозно поглядывая вниз и судорожно тряся концы штанин. — В магазинах уже спрашивают, что у нас тут за токсикоманы объявились…

— А ничего не случится. Машины теплые, пока они работают, а как только их отключат, быстро остывают. А главное, там сухо. Шанс на то, что паучата перенесут холод и обезвоживание, невелик, хотя…

— Так, может, нам следует немедленно закрыть студию? — спросила продюсер по имени Дженни, показавшись из комнаты контроля. — Надо согласовать с начальством!

В студии невозможно было дышать, и все, воспользовавшись поводом, дружно ринулись на вольный воздух.

Чуть позже тем же утром меня пригласили на собрание в верхнем этаже здания Ти-Ви-эС. Там уже собралось высшее начальство и представители профсоюзов; коль скоро дело было в субботу, многих вызвали сюда прямо из постелей. Там же находился человек из фирмы «Рентокил» по контролю за вредителями. Я чувствовал, что дельце предстоит горячее.

— Сколько там было пауков? — спросил председатель.

— Два.

— Сколь долго они могут прожить в студии?

— Думаю, не очень долго. Они, вероятнее всего, уже давно мертвы.

— А если нет, скольких человек они смогут убить, пока у них кончится яд?

— Да помилуйте, о чем вы говорите! Паучата столь крохотны, что едва ли способны укусить человека. Детенышам «черной вдовы» требуется много месяцев, чтобы дорасти до взрослого состояния. Даже укус взрослого паука, хотя и очень болезненный, редко бывает фатальным. О «черных вдовах» ходит дурная слава, но существо это скромное, встречается