Испытание на прочность - Александр Ярославцев

Так город лишился своего последнего защитника, покинувшего боевой пост вслед за Нахимовым. Перед отъездом он оставил инженер-полковнику Геннериху план создания новой линии батарей и параллелей, которые должны были надежно преградить путь врагу в случае его прорыва главных позиций обороны.

Третий день бомбардировки мало чем отличался от двух предыдущих. Враг в течение многих часов вел непрерывный обстрел русских позиций, стремясь разрушить до оснований брустверы, завалить ров, выбить пушечную прислугу. И снова от бомб и ядер продолжали гибнуть солдаты резервных частей, придвинутых к переднему краю по приказу Остен-Сакена, так и не сделавшего нужного вывода за предыдущие двое суток.

Единственным положительным моментом этого дня было то, что пытливые умы русских артиллеристов нашли довольно эффективный способ борьбы с вражескими мортирами. Так как количество собственных мортир у русских пушкарей было небольшим, они приспособили для навесной стрельбы орудия с различными повреждениями, мешающими использовать их по прямому назначению. С этой целью на батареях выкапывались ямы, куда под большим углом возвышения опускались пушечные стволы. Такие своеобразные мортиры могли вести навесной огонь по вражеским позициям, выбрасывая за один выстрел по десять-пятнадцать гранат.

Поздно вечером 19 августа в Севастополь приехал князь Горчаков. А вместе с ним – граф Ардатов. Михаил Павлович был очень занят своими делами в Бахчисарае, но едва поступили тревожные вести из Севастополя, оставил дела и приехал в осажденный город вместе с князем.

Дмитрий Ерофеевич был очень подавлен, встречая этих гостей. Столь мощной и разрушительной бомбардировке крепость еще ни разу не подвергалась. Остен-Сакен стал торопливо докладывать о многочисленных разрушениях, которые гарнизоны не успевают исправлять.

– Еще несколько дней такой бомбежки, и наши укрепления превратятся в руины! – с напускной дрожью в голосе докладывал генерал высокому начальству.

Горчаков собирался понимающе кивнуть в ответ, но Ардатов опередил его:

– Вести огонь такой интенсивности еще несколько дней у Пелисье просто не хватит пороху. Запасы противника не безграничны, будьте реалистом, генерал. Эта бомбардировка может продлиться еще день, от силы два.

Дмитрий Ерофеевич хотел было подосадовать на легкость, с какой рассуждают люди, находящиеся вдалеке от передовой, однако собеседник не был тем штабным деятелем, подобные упреки которому были бы уместны. Потому, проглотив обиду, Остен-Сакен продолжил докладывать о многочисленных потерях в гарнизоне:

– В ожидании возможного штурма мы вынуждены постоянно держать свои резервы вблизи передовой, в результате чего несем большие потери. От вражеских снарядов и пуль мы теряем почти тысячу человек в день. Таким образом, еще не вступив бой, наши резервы тают на глазах, и я боюсь, что в нужный момент мне нечем будет оказать помощь гарнизонам передовой линии.

– Степан Александрович Хрулев уже подробно информировал меня о коварной уловке генерала Пелисье. Скажите, как долго вы собираетесь попадаться на эту удочку? Сдается мне, что вся эта бомбардировка затеяна Пелисье только с одной целью – обескровить ваш гарнизон перед главным штурмом крепости, – заметил Ардатов.

– А что ваше превосходительство предлагает делать?! Что конкретно?! – вспыхнул праведным гневом генерал.

– Да, Михаил Павлович, что ты хочешь предложить сейчас, когда враг непрестанно громит нашу оборону и вот-вот начнется новый штурм? Как нам сохранить и без того истерзанный гарнизон крепости, которая уже на ладан дышит? Критиковать, знаешь, легче всего. Ты дело говори! – заступился за своего выдвиженца генерал-адъютант.

– Рано ты, Михаил Дмитриевич, Севастополь хоронишь. Противник только третий день ведет бомбардировку, а ты уже считаешь, что мы не сможем удержать город.

– У меня подобного и в мыслях не было, Михаил Павлович! – резко насупился Горчаков. – Однако постоянно посылать солдат на убой под вражеские бомбы я не намерен. Мои резервы не безграничны, ты это отлично знаешь.

– Знаю, и, тем не менее, Севастополь надо держать до последней возможности. Таково повеление нашего государя, и тут двух мнений быть не может. Что же касается конкретных предложений по сохранению гарнизона Севастополя, то здесь я вынужден согласиться с планом создания временного моста между двумя сторонами города. Хоть адмирал Нахимов и считал, что его сооружение ослабит дух защитников города, но ради сохранения численности гарнизона я готов его поддержать.

Тень удивления скользнула по лицу Горчакова. Ранее Ардатов всегда резко выступал против сооружения временного моста через севастопольскую бухту, чем полностью связывал руки командующему Крымской армией.

– Дмитрий Ерофеич, с завтрашнего же дня приступайте к сооружению переправы, – быстро сказал генерал-адъютант, стремясь поскорее закрепить согласие строптивого посланника царя.

Сам Ардатов, казалось, совершенно не обратил внимания на откровенную радость в голосе Горчакова. Случайно брошенный взгляд на лист календаря породил в его голове идею, которую Михаил Павлович лихорадочно обдумывал.

– Мне кажется, господа, что я примерно знаю, когда именно генерал Пелисье собирается штурмовать Севастополь.

– Когда?! – в один голос воскликнули все присутствующие.

– В очередную годовщину Бородинского сражения, – торжественно изрек Ардатов и, видя скепсис и недоумение на лицах собеседников, поспешил пояснить свою догадку.

– Нынешний император Наполеон при всем своем величии еще и большой позер. И потому предсказуемо его желание добиться большого успеха именно в тот день, в который одержал громкую победу его знаменитый предшественник. Вспомните, к какой дате был приурочен предыдущий штурм города? К сражению при Ватерлоо. Вот и нынешний штурм будет приурочен к Бородинской битве.

– Рад бы поверить в это, Михаил Павлович, да боязно, – честно признался Горчаков – хотя бы еще какое подтверждение к тому было бы.

– Подтверждение? Да сам противник наглядно подтверждает это, Михаил Дмитриевич! – воскликнул Ардатов. – Чем он все это время занимается? Роет новые параллели и закладывает новые батареи. Одновременно уменьшая расстояние до наших позиций. И пока он их не сведет к разумному минимуму, новому штурму не бывать. За это я ручаюсь.

– Я могу сослаться на твое мнение в письме государю? – спросил Горчаков.

– Можете, ваше превосходительство, – холодно бросил Ардатов, прекрасно понимая, куда клонит командующий. – Более того, я готов остаться в городе, чтобы доказать правоту своих слов.

– Вот и прекрасно. Дмитрий Ерофеич, приказываю больше резервы к переднему краю не подводить, дабы сберечь наших солдат от вражеского огня. Завтра я собираюсь лично посетить передовые позиции для поддержания духа наших воинов. Михаил Павлович, ты со мной?

– Конечно.

– Тогда все свободны, господа. А ты, Михаил Павлович, задержись, – сказал генерал-адъютант, а все генералы, приглашенные на встречу с командующим, быстро покинули комнату.