Книга чая. Магия, пропитанная ядом - Джуди И. Линн

Время, проведенное во дворце, и все то, чему я научилась, изменило понимание моего детства. Я смотрела на все сквозь кривое зеркало, и я до сих пор ищу какую-то ясность происходящего.

– Она не знает, кому может доверять. И это понятно.

Лиан подносит птице арахис, и она раздраженно пищит.

– Возможно, в чем-то принцесса права. Если ей удастся определить источник яда и найти противоядие, тогда по крайней мере она сможет задобрить некоторых людей.

– Многие из них просто устали и напуганы. – И потеряны, прямо как я.

– Мой отец готовился к этому дню. Звезды уже все предсказали. Империя расколется, грядут большие перемены, – Лиан говорит это с такой же уверенностью, как и то, что солнце восходит на востоке, и я завидую ее непоколебимой вере в слова астрологов.

– Что они видят? Они предсказали ее правление? – с интересом спрашиваю я. – Почему они не могут успокоить людей, объяснив им, кто станет хорошим правителем, а кто плохим?

– Звезды могут видеть все, но самое опасное – их толкование, – Лиан хмурится. – Звезды – это не прямая тропа, а расщепленные потоки, каждый из которых распадается на более мелкие бесконечные возможности, очерченные на небе. Это рискованная профессия. Можно сказать что-то, что разозлит могущественного человека, а потом… – Лиан проводит рукой поперек горла.

– Не все хотят увидеть будущее, – заключаю я, на что она утвердительно кивает.

Лиан берет клетку в руку, чтобы отнести ее в нашу спальню.

– Ты же не хочешь, чтобы мы спали с пийей в одной комнате? – У меня вся кожа покрылась мурашками при мысли, что птица будет всю ночь наблюдать за тем, как я сплю.

– Ты слышала предупреждение Старейшины Го, если птица умрет, нас исключат из состязания, а то, глядишь, и еще чего похуже.

Я теряюсь, пытаясь понять связь сказанного, пока до меня наконец не доходит: если мы убьем птицу, нас вычеркнут из состязания. С птицей под боком мы исключим возможность проигрыша.

– Значит, игры внутри игры, – бормочу я, окончательно устав от всех интриг. Это в очередной раз напоминает мне о моем невежестве.

– Я уже говорила тебе, у Шао тесные связи во дворе. У него есть знакомые в отделе королевских врачей и при дворе чиновников. Но он стал первым в своем семействе, кто продемонстрировал близость с шеннон. Ли Гуомин – дальний родственник маркиза, его семья поколениями занималась чайным бизнесом. Их семьи хорошо разбираются в том, как устроены чайные и развлекательные районы. Им выгодно иметь уши при дворе и влияние в Ханься.

– Сегодня вечером игры во дворце продолжатся. Нам стоит оставаться начеку. Отдохни пока, Нин. Нам обеим это пригодится.

Я просыпаюсь от пронзительного крика, который вырывает меня из глубин сна и бросает в темную комнату. Кажется, будто шум исходит одновременно со всех сторон.

Я скидываю одеяло и тут же ищу Лиан, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Ее глаза горят, когда она прижимает одеяло к груди. Девушка поднимает руку и неуверенно указывает на угол. Мои ноги обдувает ветер, когда я замечаю свет, струящийся из открытого окна.

Над нашими головами проносится тень. Мы пригибаемся, и я понимаю, что источником душераздирающего крика является птица, летящая между нашими кроватями к окну.

– Лиан! – громко кричу я. – Закрой окно!

Она вскакивает и захлопывает окно, прежде чем птица успевает сбежать. Пийя раздраженно взвизгивает, затем самодовольно садится на один из шкафов.

Я нащупываю спички, зажигаю свечи, и комната озаряется светом.

В углу валяется опрокинутый табурет. За ширмой видна фигура в черных штанах и сапогах. Я дрожащей рукой хватаю кинжал Кана и вытаскиваю его из ножен. Приблизившись, я чувствую тошнотворный запах.

– Что… что это? – спрашивает Лиан.

Я держу кинжал наготове, когда отодвигаю ширму и моему взору предстает лицо человека, лежащего на полу.

Крик Лиан звучит приглушенно, но я отчетливо слышу ужас, который она старалась скрыть. Мужчина упал на бок, одна рука под ним, а другая сжимает горло. Его опухший багровый язык вываливается изо рта, подобно слизняку. Кровь сочится из носа и ушей, течет из уголков глаз, словно слезы.

Похоже, он умер мучительной и жестокой смертью.

– Я… я почти уверена, что он мертв, – я обращаюсь к Лиан в попытке успокоить ее, но дрожь собственного голоса меня выдает.

С громким треском кто-то врывается в двери нашей резиденции, шаги быстро приближаются. Я засовываю кинжал в рукав, чтобы скрыть его. Внезапно в нашей маленькой комнате нас окружает охрана. Они отводят глаза, поднося мечи ко лбу в знак приветствия. Один из них делает шаг вперед и кланяется нам.

– Приносим извинения за наше вторжение. Нам было поручено наблюдать за вашей резиденцией сегодня ночью, но, похоже, мы прибыли слишком поздно, чтобы чем-то помочь. Я послал за канцлером – он просил сообщить ему в случае возникновения каких-либо беспорядков в вашей резиденции.

– Канцлер Чжоу? – Лиан хмурит брови. – С чего бы ему беспокоиться о нашей безопасности?

Я слышу звуки шагов во дворе, в комнату входит канцлер. На нем обычная одежда, будто канцлер одевался наспех. Его волосы собраны в пучок вместо привычной придворной прически. Выражение лица у него мрачное.

– Я надеялся, что до этого не дойдет, – он идет туда, где один из охранников стоит на коленях рядом с мертвецом, обыскивая его доспехи. – Похоже, кто-то очень хотел отстранить вас обеих от дальнейшего участия в состязании.

Охранник встает и отдает честь канцлеру.

– Докладываю, господин. Насколько я могу судить, на нем нет никаких опознавательных знаков.

– Вскоре мы обо всем узнаем. Вынесите его и разденьте. – Канцлер Чжоу отмахивается от охранника и снова поворачивается к нам: – Присоединяйтесь ко мне, когда будете готовы. Капитан Ву покажет вам дорогу.

Мы ждем, когда один из солдат в плотных перчатках заберет птицу, осторожно заманив ее обратно в клетку едой. Охранник пытается забрать пийю, но Лиан следит за тем, чтобы она оставалась рядом с нами, напоминая ему, что птица должна оставаться на нашем попечении до следующего этапа состязания. Он ворчит, но в конце концов соглашается, оставляя нас приводить себя в порядок для аудиенции с канцлером.

Капитан Ву ведет нас по коридорам в то время, как весь дворец спит. Глашатаи не объявляют время, но я отчетливо чувствую усталость в теле и разуме. Деревья в садах и статуи принимают устрашающие формы, их тени нелепо вытягиваются. Вот бы сейчас выпить чашечку свежего летнего чая с гинкго, чтобы прояснить голову.