Дело о небрежной нимфе - Эрл Стенли Гарднер

– Так что, когда вы узнали о смерти Джорджа С. Олдера, вызахотели взять собаку себе?

– Совершенно верно.

– Из чисто сентиментальных побуждений или с целью спрятатьее?

– Вопрос очень наводящий, ваша честь, – заметил Мейсон.

– Несомненно, так, – резко отреагировал судья Кэри.

– Ну вот, таковы факты, – констатировал Глостер. – Не будемтратить время на споры из-за этой собаки. С самого начала слушания дела ятолько и слышу «собака, собака, собака»!

– Я взяла собаку только из любви к ней, – ответила КарменМонтеррей.

– А где собака сейчас?

– У меня дома.

– А где это?

– Это дом, принадлежащий моей тетке, Норт-Вериллиса, 724.

– И сейчас собака у вас?

– Да, сэр. Я заперла ее, перед тем как пойти в суд. Онаслушается меня и будет дожидаться моего возвращения, а когда я приду, будетрада меня видеть.

– Ну, как я понимаю, с вопросом о собаке мы покончили, – соблегчением вздохнул Глостер. – Можете пока идти, мисс Монтеррей.

– Одну минутку, – попросил Мейсон. – Я хочу задать нескольковопросов в порядке перекрестного допроса.

– Ваша честь, вот в ком заключается зло процесса! Советникзащиты не оставляет попыток…

– Уж конечно, теперь я имею право допросить свидетеля,который ответил на вопросы окружного прокурора, предварительно поклявшисьговорить правду, – сказал Мейсон.

– Пожалуйста, но только в отношении собаки, – неохотноуступил Глостер.

– Только об этом и спрошу.

– И все же, – сказал Глостер, – я нахожу… я считаю, что всеэто неправильно.

– Да, неправильно, потому что вы мне сразу не сказали, укого была собака, – сказал Мейсон.

Судья Кэри постучал молотком.

– Советники должны воздерживаться от взаимных пререканий.

Мейсон обратился к свидетельнице:

– Мисс Монтеррей, у собаки сорван один из когтей?

– Сорван коготь? По-моему, нет.

– Собака хромала?

– Нет.

– Лапа собаки кровоточила?

– О, теперь я понимаю, что вы имеете в виду! Да, в чуланесобака так скреблась в дверь, что у нее стала кровоточить лапа, но это оченьскоро прошло.

– Вы очень любите эту собаку?

– О да!

– А собака любит вас?

– Да, конечно.

– И вы были очень привязаны к Коррин Лансинг, не правда ли?

– Она была моей госпожой и моим другом. Я служила у неемного лет.

– Ну а когда вы вернулись в этот город, то увидели в газетеобъявление, помещенное Джорджем С. Олдером, не так ли?

– Ваша честь, я возражаю, – выразил протест Глостер. – Неположено в ходе перекрестного допроса…

– Сейчас я отыскиваю косвенную связь, существующую междуфактом объявления в газете и вопросом о сорванном когте собаки, – пояснилМейсон. – В этом деле все зависит от того, был ли у собаки сломан или сорванкоготь, и свидетельница дала показания, которые существенно важны для решенияэтого дела.

– Что вы имеете в виду? – сердито спросил Глостер. – Почемуэто так важно и что от этого зависит? Просто какой-то абсурд…

– Лучше внимательно послушайте, что сейчас произойдет, –сказал Мейсон, – и вы поймете, насколько все это важно. С позволения суда, ясчитаю этот вопрос чрезвычайно существенным и хочу показать связь его соследующим моим вопросом свидетельнице.

– Спрашивайте, – позволил судья Кэри, подавшись вперед,чтобы лучше слышать.

– Вы видели объявление в газете? – спросил Мейсон.

– Да, – ответила Кармен Монтеррей.

– Вы связались с лицом, поместившим объявление, и узнали,что это был Джордж С. Олдер, не так ли?

– Да.

– Джордж Олдер сказал вам, – продолжал Мейсон, – что для васбыло бы очень выгодно прийти к нему и повидаться с ним, не так ли?

– Ну… да.

– И вы пришли к нему и встретились с ним?

Кармен Монтеррей явно избегала взгляда Мейсона.

– Не забывайте, – напомнил адвокат, ощутив некоторуюзаминку, – что есть вещи, которые всегда можно доказать.

– Да, я пошла и увиделась с ним, – ответила свидетельница.

– Когда вы пришли к Джорджу С. Олдеру, вы спросили егоотносительно письма, которое предположительно было написано Минервой Дэнби ивыброшено за борт с яхты Олдера, не так ли?

На сей раз она долго молчала и наконец ответила:

– Да.

– А вечером третьего августа, – продолжал Мейсон, указываяна нее пальцем, – вы, Кармен Монтеррей, пришли к Джорджу С. Олдеру около девятичасов вечера, не так ли? Подождите отвечать. Предупреждаю: не забывайте, чтоможно проследить ваши действия в тот вечер час за часом.

– Да, – ответила она утвердительно.

– И собака была очень рада вас видеть, не правда ли? –спросил Мейсон.

– О, Принц был в восторге, – горячо согласилась она, и ееголос, выражение глаз заметно смягчились.

– Вот именно, – сказал Мейсон. – Так что не было надобностизапирать Принца в чулане. В сущности, мистеру Олдеру пришлось выпустить его изчулана, потому что, когда Принц услышал ваш голос, он просто обезумел отрадости и стал визжать и скрести лапами дверь. Верно я говорю?

– Да, верно.

– И собака просто с ума сходила, когда подбежала к вам.

– О да, конечно!

– А когда вы обвинили Джорджа С. Олдера в убийстве КорринЛансинг и между вами возникла ссора, во время которой Джордж С. Олдер вынулревольвер, Принц кинулся защищать вас от Олдера, потому что к вам он былпривязан гораздо сильнее, чем к нему. Пес прыгнул и схватил Олдера за руку сревольвером, стиснув ее зубами, верно, Кармен? Так все было?

– О, ваша честь! Я… – запротестовал Глостер.

– Помолчите! – не совсем корректно сказал судья Кэри, неспуская глаз с Кармен Монтеррей. – И посмотрите на свидетельницу: на ее лицеможно прочитать ответ на вопрос.

– И этим объясняется треугольный разрыв ткани на левомрукаве пиджака Олдера, не так ли, Кармен? Вот куда вонзились зубы собаки, когдаона дернула руку Олдера! Вот когда Олдер выстрелил из револьвера с поднятымкверху дулом, и пуля застряла в потолке! И вот когда вы застрелили его изревольвера сорок четвертого калибра, который принесли в своей сумочке! Не такли, мисс Монтеррей?