Бочка но-шпы и ложка яда - Татьяна Полякова

Чувствовала я себя не то чтобы скверно, а как-то неуверенно.Мы с Софьей так и не решили, сообщать в милицию о найденной машине илидождаться, когда они ее сами найдут. Я бы предпочла второй вариант. Чем режемое имя упоминается в милиции, тем лучше. Но был еще Павел. Как поступит он, предположитьтрудно. Если, ныряя в реке, он удовлетворял свое любопытство, это одно, а еслиу него далеко идущие планы — совсем другое. Оттого я и нервничала в то утро. Ковсему прочему, мне не давали покоя мысли о крысином яде. Если банкупозаимствовали из мойки, значит, кому-то яд понадобился. А для чего? Подуматьстрашно. Предположим, потенциальный убийца случайно обнаружил яд в кухне. Нотакого количества яда хватит на то, чтобы перетравить всех в округе, к тому жебанка — это улика, от которой лучше всего поскорее избавиться. Чтопредполагаемый убийца и сделал: выбросил ее в клумбу. Боюсь только, что малуютолику содержимого он оставил себе. «Следует предупредить гостей, — решилая. — Надеюсь, они перепугаются и разъедутся. А кто не пожелает уехать, тоти есть потенциальный убийца, решивший меня отравить». Я скривилась при этоймысли. Пока убийца на мою жизнь не посягал, так что не ясно, что он здесьвообще делает. Свои скверные делишки он мог бы проворачивать в другом месте,ему все равно, а мне спокойнее.

В момент, когда меня одолевали эти мысли, я как разпроходила мимо гардеробной и вдруг услышала подозрительные звуки, доносившиесяоттуда. Впрочем, теперь все звуки казались мне подозрительными. С другойстороны, кто мог находиться в моей гардеробной? Ключа в замке не было, япотянула дверь на себя, и она открылась. Гардеробная представляла собой длиннуюи довольно узкую комнату с крохотным окном напротив двери. С двух сторон рядывешалок и стеллаж для обуви. Свет не горел, и здесь царил полумрак, но светабыло достаточно, чтобы кое-что увидеть. Игоря, к примеру, которого потерялаКрыся. Он был в компании Ольги, которая висла у него на шее и томно шептала:

— Приходи сегодня ночью.

— Спятила? — ответил он. — Она сразу всепоймет.

— Твоя Крыся будет спать как лошадь.

— Уезжай отсюда, — нервно заговорил он. —Оставь меня в покое.

— Ты меня любишь, меня, а не эту уродливую дуру.

Далее я слушать не стала, прикрыла дверь в некоторой досаде.Могли бы запереться, чтобы не попасть в глупую ситуацию. Что, если бы сюдазабрела Крыся?

— Сама хороша, — вздохнула я, припомнив утреннеекупание, и побрела в сад. Значит, Ольга не оставила попыток вернуть любимого. Ачто, если яд… Я припустилась на кухню.

— Роза, Ольга на кухне не появлялась?

— Сегодня?

— Нет, в тот день, когда пропала банка!

— Нет. Крыськин жених был, Крыська была, Алексей этот,Валентина все здесь прокурила…

— Спасибо, — поспешно сказала я и покинула кухню.

В конце концов я вернулась в сад, прихватив по дороге Крысю,которая все еще искала Игоря. Лучше ей сейчас находиться подальше от дома.Только мы устроились в саду в плетеных креслах, как Игорь появился со стороныреки. Парень умел соблюдать осторожность. Через плечо у него было переброшенополотенце, мокрые волосы блестели на солнце.

— Я тебя искала, — капризно произнесла Крыся, собожанием глядя на возлюбленного. Надо признать, в тот момент он был чудо какхорош.

— Прогулялся вдоль берега, — весело отозвался он,в лице довольство после удачной прогулки, в глазах нежность к невесте, какбудто не он десять минут назад обнимался в гардеробной с Ольгой. Нет, мужчинамверить нельзя. Жуткие притворщики. «Впрочем, мы тоже хороши», — вынужденабыла признать я, потому что от дома шла Ольга, лицо заспанное, зевает во весьрот, так что спрашивать необязательно, и так ясно: барышня сладко спала все этовремя.

Разговор не клеился, Скворцова и Серова продолжилилитературный спор, Павел вяло участвовал в нем, косясь в мою сторону, остальныевертели головами и пили чай.

— А где Макс? — спросила Софья.

— Купается, — ответила Крыся. — Такоевпечатление, что надумал утопиться.

— До чего добра сестрица, — буркнула Софья.

— А чего? Я правду говорю. Он с самого утра не в своейтарелке. — И уставилась на Ольгу с таким видом, точно требовала у нееобъяснений.

«Надо сказать о крысином яде», — решила я и уже открылабыло рот, но тут же его закрыла, потому что увидела, как по тропинке в нашусторону двигаются двое мужчин в сопровождении Натальи.

Оба в костюмах, несмотря на жару, и вид у них чрезвычайносерьезный. Выходит, Павел успел сообщить о машине? Или кого-то уже пришлиарестовывать? Я невольно поежилась, мужчины между тем подошли, а Натальясказала, забегая вперед:

— Говорят, из милиции.

В этот момент появился Алексей — как видно, он тожевозвращался с реки, так что компанию можно было считать в сборе, отсутствовалтолько Макс.

— Здравствуйте, — поздоровались милиционеры безвсякого намека на суровость, скорее даже с любезностью. Затем оба представилисьи устроились в предложенных креслах.

Я ждала с замиранием сердца, что будет дальше.

Вскоре стало ясно: ничего не будет. Они задали те жевопросы, что и накануне. Судя по всему, ни о машине, ни о крысином яде имничего не известно.

Мы с Павлом переглянулись, и он презрительно улыбнулся,давая понять, что это мое дело: рассказать или умолчать о находке. Когдавопросы у обоих иссякли, они обменялись взглядами, совсем как мы с Павлом, ипервый не без робости сообщил:

— Лариса Сергеевна, сегодня в прокуратуру поступилстранный звонок. Кстати, из вашего дома.

— Что значит странный? — насторожилась Софья.

— Звонила женщина, голос явно изменен, она сказалабуквально следующее: «Спросите у Артемьевой о ее сестре».

— О сестре? — растерялась я.

— Да. Именно так она сказала. Разумеется, мы учитываем,что в городе много людей, которым нечем себя занять, и они развлекаютсяподобным образом. С другой стороны, мы обязаны также иметь в виду, что на дняхпроизошли неординарные события, некоторым образом связанные с вами.

— Но при чем здесь моя сестра? — удивилась я.

— Это мы бы и хотели выяснить, — скромно сообщилмолодой человек.