Бочка но-шпы и ложка яда - Татьяна Полякова

— Однако это не помешало вам очень скоро взяться застарое, — вновь усмехнулся он.

Мы переглянулись.

— Что-то я не пойму, — начала Софья.

— А вот сестра уже поняла, — кивнул он наменя. — Ты подделывала картины мужа, — сказал он мне сусмешкой. — И Алексей узнал об этом. Скорее всего, на эту мысль егонатолкнул рассказ Скворцовой. Она уверяла, что на портрете у тебя другоевыражение лица.

Мы вновь переглянулись, и Софья сказала:

— Даже если эксперты всего мира день и ночь будутисследовать картины Костаса, то придут к выводу: их все написал один и тот жечеловек.

— Костас Одинцов… — начал Павел и замолчал, рот у негоприоткрылся.

— Видишь ли, — сказала Софья и поцеловала меня вмакушку. — Моя сестренка — гений, а гений, как известно, гениален во всем.Это ее песни поют в Италии, ее картины висят в лучших музеях мира и ее книгамизачитываются. Она натура увлекающаяся, поэтому и выходила замуж. А мужья..,мужья умели только водку жрать.

— Значит, и Артемьев.., я должен был догадаться по тойистории из «Колесницы богов». Я-то думал, что ты просто рассказала ее мужу, ана самом деле… — Он засмеялся и покачал головой.

Я попросила Софью:

— Пожалуйста, оставь нас.

Софья вышла, а мы немного посидели в молчании.

— Что ж, — сказал Павел, поднимаясь. — Яготовил тебе ловушку, а угодил в нее сам. Если честно, я был почти уверен,отправляясь сюда с Ириной, что новая встреча с тобой не принесет мне ничего,кроме неприятностей. Но уж очень хотелось тебя увидеть.

— Все участники той давней истории погибли черезполгода после того, как я уехала в Италию, — тихо заметила я.

— Точно. Ровно столько времени мне понадобилось, чтобымалость подлечиться и разыскать их;

Только, как выразилась твоя сестра, попробуй доказать, что яимею отношение к их смерти, — зубы обломаешь.

— Ты это сделал, потому что…

— Потому что привык платить по счетам, а эти ребята мнезадолжали.

— Я думаю, была еще одна причина, — мягковозразила я. — Ведь если враги в могиле, ничто уже не мешало мневернуться. Разве нет?

— Прощай, — сказал он.

— Ты ждал, что я вернусь, — упрямо повторила я.

— Но ты не вернулась.

— Ты помог мне пятнадцать лет назад, а когда решил, чтомне опять что-то угрожает, сделал то же самое второй раз.

— И это надо доказать, — невесело засмеялся Павел,направляясь к двери.

— Подожди, — попросила я и пошла к нему. — Уменя есть просьба.

— Просьба? — нахмурился он.

— Да, просьба. Женись на мне, пожалуйста.

Он растерялся и даже не пытался скрыть это.

— Это что, шутка? — наконец спросил он.

— Ты сделал для меня то, что далеко не каждый мужчинаспособен сделать для женщины. По-твоему, я такая дура, что позволю тебе вот таквзять и уйти? — сказала я и положила ему руки на плечи.

— А я не такой дурак, чтобы тебе пришлось долгоуговаривать меня остаться, — ответил он, заключая меня в объятия.

Я вертелась перед зеркалом, Софья критически разглядывалаплатье, которое я купила для венчания.

— Ну до чего же хороша, — приговаривалаона. — Даже завидно. Может, и мне замуж выйти?

— Давно пора, — кивнула я.

— Пожалуй, все-таки не стоит, — покачала головойСофья. — Зачем менять старые привычки? К тому же тебе понадобится мояпомощь. Хорошо зная свою сестрицу, я уверена: не пройдет и года, как фамилияПавла появится в списке десяти самых богатых людей России.

— Еще чего, — усмехнулся Павел, отрываясь отгазеты, которую читал, устроившись возле камина. — Я ее к своим делам напушечный выстрел не подпущу.

Надо сказать, что в своих прогнозах Софья дала маху: всписке десяти самых богатых людей России фамилия моего мужа появилась толькочерез пять лет.