Прятки на осевой - Владимир Васильев

Оружие солдат пока молчало.

Что творилось в темноте, увидеть было невозможно, оставалось наблюдать, как двое сталкеров вместе с сейфом пытаются выскользнуть за пределы освещенного прожекторами пространства, а офицер не позволяет им этого сделать, елозя пальцем по сенсорному экрану. Световое пятно неотвратимо следовало за отступающими сталкерами.

Вскоре стрельба прекратилась, так толком и не начавшись. Старший маршрута на миг замер, коснувшись пальцем микрофона в ухе, а потом объявил:

— Все, Николаич! У нас без потерь.

— А у них?

— Одного пришлось. Не Кардана.

— Не Кардана — это хорошо, — вздохнул Тараненко и взглянул на часы, расположенные чуть выше верхнего среза лобового стекла. Было без семи пять. — Пусть тащат их сюда… Особенно сейф.

В пассажирском отсеке беззаботно спать продолжал только водила, невзирая на голоса и включенное освещение. Ученые попросыпались.

— Ваня, — скомандовал Тараненко. — Ступай помоги ребятам. Спальники сгребите в угол и закрепите одну лавку вдоль борта.

Хочешь не хочешь — пришлось идти исполнять. Сиверцев ни в коем случае не забыл о «подай-принеси».

Троица коллег-ученых, видимо, уже сталкивавшаяся с подобными ситуациями, молчаливо орудовала в отсеке. Лысоватый Сева стаскивал в кучу спальники, двое других возились с лавкой. Сиверцев, вспомнив об оставленном под подушкой дробовике, первым делом кинулся и подобрал его.

«Куда бы его деть, блин?» — подумал Ваня растерянно.

Неожиданно на помощь пришел Тараненко, тоже покинувший кабину.

— Давай подержу. — Он протянул руку, и Сиверцев с некоторым даже облегчением отдал оружие. Неуютно он себя чувствовал с дробовиком в руках, особенно когда вокруг люди.

Вскоре в люк снаружи гулко бухнули. Капитан тут же открыл его.

Сначала внутрь протиснулся один из солдат в броне — необъятный, как платяной шкаф. В отсеке он встал так, чтобы заслонить находящихся ближе к корме вездехода ученых. Потом в люк прошмыгнул паренек; в нем Сиверцев мгновенно опознал неофита, того самого, который вчера (точнее, уже позавчера, полночь-то прошла) цеплялся к нему в баре, а потом поил Кардана и Кардановых дружков. Захомутал его, значит, Кардан.

Едва переступив условный «порог», паренек повернулся кругом и помог втащить в вездеход небольшой сейф, когда-то давно окрашенный в серо-стальной цвет, но с тех пор изрядно исцарапанный и пошарпанный. Второй паренек, несший сейф, тоже явно был отмычкой — Сиверцев хоть в Зону до сих пор не ходил, в барах таких вот романтичных сопляков перевидал вполне достаточно.

Сейф поставили у двери в кабину, прямо у ног офицера, заслоняющего дверной проем.

— Лицом к стене! Руки за спину! — скомандовал солдат, и отмычки послушно повернулись к переборке.

Затем в отсек ввалился второй солдат, тут же надевший на отмычек наручники, а затем вставший в угол, около установленной лавки. Отмычки остались стоять — руки за спинами в наручниках, рожи в переборку.

— Следующий! — гаркнул первый солдат.

В люк впихнули Кардана. Этому пришлось слегка пригнуться, ибо макушкой высоченный сталкер задевал за потолок. Под левым глазом у Кардана напухал необъятный, в полщеки, кровоподтек. Наручники на него были надеты ещё снаружи.

Солдат из угла сгреб Кардана за плечо и рывком усадил на лавку.

Затем подряд влезли дружок Кардана, ни клички, ни имени которого Сиверцев не помнил, и третий солдат. Усадив дружка подле Кардана, солдат встал с другой стороны лавки.

В пассажирском отсеке стало тесновато; Тараненко это заметил и обратился к ученым:

— Хлопцы, давайте-ка в багажник! И по спальнику прихватите, все равно кому-то там спать придется.

Сиверцев собрался было вместе со всеми, но неожиданно Тараненко его задержал:

— Ваня, ты останься! Присядь пока там, в уголке.

Пришлось умоститься на оставшихся спальниках рядом со спящим водителем.

Когда ученые переместились в корму и дверь в грузовой отсек плотно затворилась, маячившие посреди пассажирского солдаты отступил к ней. Стало чуть просторнее. Оставшиеся трое солдат быстренько забросили внутрь трофейные пожитки сталкеров и по очереди влезли в вездеход. Тех, кто ночью уже отдежурил, капитан сразу же отправил спать в багажник. Середа, чье дежурство ещё не завершилось, снял броню и протиснулся в кабину. Внешний люк задраили со всем тщанием. Отмычек усадили на пол, у ног Кардана и его напарника.

Сиверцев уже догадался, что сейчас будет происходить.

Допрос. Обыкновенный допрос.

«Интересные дела творятся в Зоне, — подумал Ваня со смешанными чувствами. — Для Тараненко и его людей подобные ситуации, похоже, не в диковинку. Невооруженным глазом видно. Интересные дела, очень-очень интересные…».

— Откуда идём? — осведомился Тараненко для начала. Голос у него был самую малость усталый, а дыхание чуть учащенное, словно он лично вязал команду Кардана и с тех пор не успел отдышаться.

Сталкеры мрачно молчали.

Настаивать на вопросе Тараненко почему-то не стал. Вместо этого сделал знак одному из солдат, и тот принялся по очереди вытряхивать на пол перед шефом сталкерские рюкзаки. Куча получилась приличная.

Первым делом Тараненко проверил контейнеры для образцов, на что ушло минут пять.

— Неплохо! — заметил он, впечатление покачав головой. — «Ведьмина спираль», «душа», «лунный свет», два «кристалла», две «пересмешницы»… Да ещё «цветки», «шары», «вспышки»… Мощный улов, поздравляю! Где брали?

Снова никто не ответил.

— Впрочем, я догадываюсь — где. Мешков-то восемь. А вас только пятеро. Кардан вышел на тропу разбоя, а?

Кардан угрюмо пошлепал губами — Сиверцеву показалось, что он сейчас выругается, но Кардан не проронил ни слова.

Тараненко протянул руку и взял из кучи пожитков ПДА в потертом кожаном чехле. Включил, полистал записи.

— Так-так… А я ведь знаю, чей это пэ-дэ-а! — сообщил Тараненко вскоре. — Сталкера Кекса! Интересные веники!

— Хошь верь, хошь не верь… Рюкзаки мы в леске у западной дороги нашли, — скороговоркой выпалил дружок Кардана. — Не пропадать же добру? Вот и подобрали.

— Значит, от западной дороги топаете, — удовлетворенно кивнул Тараненко. — Уже что-то. И сейф там же надыбали?

— Нет, сейф… м-да.

Сталкер осекся, потому что Кардан повернул голову и взглянул исподлобья на своего дружка. Тараненко усмехнулся:

— Чего ж ты затих, а? Продолжай, продолжай! Все равно лед уже тронулся, господа присяжные заседатели.

Видимо, Кардана заговоривший сталкер пока ещё боялся больше, чем военных и Тараненко, потому что продолжать не рискнул.