Пираньи Неаполя - Роберто Савьяно

– Я понял, Нико, но сейчас приехал этот, а если он здесь, значит, так решил Котяра.

– А мы возьмем точки сбыта. Захватим себе все.

Механизм они знали. Им не нужно ничего объяснять. Они выросли внутри него. Эта “франшиза” стара как мир, она всегда работала и будет работать. Хозяев точек можно узнать из тысячи: распорядители товара, у которых лишь одна обязанность – платить каждую неделю квоту, что установлена кланом, контролирующим район. Где берут товар? У одного поставщика или у нескольких? Принадлежат ли они к клану? Такие вопросы не задают те, кто там вырос. Бездушный капитализм, позволяющий нормально вести бизнес. И если откупщики немножко прикарманивают, клан закрывает глаза, это всего лишь премиальные. Вот модель успеха для любой компании.

Взять точки – это означает подмять под себя район, захватить территорию. Сбор дани с уличных торговцев бесперспективен. Деньги – да, но они ничего не решают. Николас же видел перед собой картинку. Марихуана, гашиш, крэк, кокаин, героин. Все постепенно, правильный шаг в нужное время, в нужном месте. Николас знал, что определенный путь придется пройти, но он хотел ускорить процесс, а главное – оставить свой след или, лучше сказать, след своей банды.

Никто не засмеялся. Не закинул ногу на ногу, не заерзал в кресле. Во второй раз за этот день все окаменели. Это была мечта, выраженная наконец-то в слове. Все, что они до этого сделали, было сумасшедшим бегом к цели, которую Мараджа ясно обозначил. Взять точки.

Николас встал и положил ладонь на голову Драго.

– Драго, – сказал он, – ты берешь улицу Викариа Веккья. И резко поднял руку, будто только что произнес заклинание.

Драго встал с кресла и сделал жест, будто поднимает невидимый предмет. Raise the roof. Поднимай крышку.

Все зааплодировали, а кто-то даже засвистел:

– Давай, давай, Драго…

– Бриато, ты берешь улицу Ците. – Николас возложил руки ему на голову.

– Бриато, – сказал Бисквит, – если хочешь командовать, начинай отжиматься по утрам…

Бриато в шутку замахнулся на него кулаком, а потом склонил перед Николасом голову.

– Дорогой Дрон, – продолжал Мараджа, – для тебя есть переулок Сант-Агостино.

– Ничо так… – сказал Бриато, подливая себе шампанского. – Можешь теперь использовать свои самолетики для общего блага.

– Да пошел ты!

– Чупа-Чупс, тебе площадь Сан-Джорджо.

Николас распределял площади и улицы, и постепенно кресла пустели. Те, кто уже получил свою зону, свою точку, поздравляли вновь назначенных: обнимались, пристально смотрели друг другу в глаза, как воины, готовые к бою.

Чёговорю получил площадь Беллини, а Дохлая Рыба – площадь между улицами Трибунали и Сан-Бьяджо-деи-Либраи. – Ну ты крут, Чёговорю!

– Зубик, – сказал Мараджа, – площадь Принца Умберто, как тебе?

– Мне, Мараджа?! Не подведу!

Николас повернулся и пошел налить себе шампанского.

– Все, да? Вперед!

– А ты, Мараджа? – спросил Зубик.

– Я беру на себя delivery, поставки, у меня будет подвижная точка.

Бисквит сидел в центре и следил за Николасом. Тот прошел мимо него не меньше четырех раз. Бисквит чувствовал себя на скамейке запасных, обойденный вниманием тренера. У него дрожала губа, он вцепился в подлокотники кресла, старался не смотреть на друзей, избегал их насмешливых взглядов. Все решили выпить за обездоленного.

Николас одним глотком осушил бокал и попросил Бисквита встать. Тот смущенно подошел к боссу. Николас положил руку ему на плечо:

– Что, насрал в штаны? Сухие штаны-то?

Смех, звон бокалов.

Николас легонько хлопнул Бисквита по щеке и дал ему точку. Маленькую точку. Его точечку.

Теперь можно было праздновать.

Произошел теракт. Все собрались перед ноутбуком Дрона, рассматривали кадры с места взрыва, фотороботы предполагаемых преступников.

– Смотрите, какие у них бороды! – сказал Тукан.

– Да почти как у нас, парни, – обрадовался Дохлая Рыба.

– Ну, за этим стоит такая сила, что вам и не снилось, – заметил Николас.

– А я думаю, они просто ублюдки. Убивают всех без разбора. Вон ребенка убили, – встрял Зубик.

– Твоего что ли?

– Нет.

– Какое тебе тогда дело?

– Там мог быть и я!

– Ну не был же? – выдержав паузу, произнес Николас и подытожил: – Вот у кого сила!

– Да какого черта, Николас? Парни, Мараджа двинулся.

Николас уселся на столе рядом с компьютером и обвел всех пристальным взглядом:

– Сами подумайте. Если человек готов умереть, чтобы чего-то добиться, у него сила, вот и все. Плевать, чего именно он хочет – религия, там, Аллах, какого черта, не знаю. Кто идет за это на смерть, тот однозначно герой.

– Согласен, – отзвался Зубик, – но это же террористы, они Христа хотят сжечь.

– Да, но я их уважаю, они презирают смерть. Уважаю, потому что они смогли всех запугать. Если у всех при виде тебя полные штаны, это значит, ты смог, чтоб мне сдохнуть, ты смог.

– Знаешь, что, Мараджа? Мне нравится, что все боятся бородатых, – сказал Чупа-Чупс.

– Я не боюсь, – сказал Бисквит, у которого не было и намека на бороду, – и вообще вы же не террористы.

– Нет, но я бы не отказался, – ответил Николас и написал в комментариях: “Аллах акбар”.

Тут же набежали с возмущениями.

– Смотри, Мараджа, тебя обсирают, – сказал Бриато.

– Плевать.

– Знаешь, что, Мараджа? – сказал Тукан. – Я первый буду против того, у кого водятся деньги, но кто не умеет их защитить, ведь такой тип получает миллионы просто так и заслуживает, чтобы у него их отобрали. То есть если у тебя есть деньги, ты по-любому рискуешь. Но эти-то просто берут и взрывают, даже детей. Разве это по-мужски?

Чёговорю встал, чтобы взять еще пива, бросил взгляд на экран, где в очередной раз прокручивались эпизоды взрыва и сказал:

– Не, я не согласен, что надо умирать. Ерунда какая-то.

– Вот именно! – поддакнул Драго – Точно. Слушай, – продолжил он, обращаясь к Николасу, – одно дело, если кого-то убивают, ну ограбление там, или перестрелка, или не поделили точку. И совсем другое, если он сам хочет умереть. Это мне не нравится. Это глупо.

– Да… – покачал головой Мараджа. – Так и останемся глупыми карасями, которые только и заглатывают наживку. Будем довольствоваться крохами.

– Мараджа, ты чего ноешь? Мы же короли Неаполя, и ты это знаешь.