📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыМать и дочь. Синхронная любовь, или Французские амуры против американских эротов - Луиза Дегранж

Мать и дочь. Синхронная любовь, или Французские амуры против американских эротов - Луиза Дегранж

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Перейти на страницу:

Все располагало к обоюдному счастью.

И погода, державшаяся в самом благоприятном режиме.

И полное молчание в эфире – никто не мешал: ни Гранд Маман с Анфан Терриблем, ни декан, приславший огромную коробку конфет и бутылку коньяка отчаянному русскому, спасшему лучшую аспирантку биологического факультета, ни Тина Маквелл, все-таки помолвленная с несчастным толстяком Брауном.

И заживающая рана пациента.

И складывающиеся отношения, постепенно набирающие обороты.

Стало больше обмена улыбками, многозначительными фразами.

Порой случались и незапланированные контакты – то пальцы аспирантки ненароком встречались с пальцами стажера, то, наоборот, его здоровая рука натыкалась на руку, поправляющую лангетку.

Лишь одно мешало переходу обоюдной влюбленности в решающую стадию – это снова и снова возникающий призрак библиотечного кошмара.

Глории в каждой замочной скважине мерещилось дуло, несущее смерть.

Глории в каждом резком наружном звуке чудилась пальба, вой сирен и звон разбитых стеклин.

Даже розы цвета свежей крови отбивали у впечатлительной аспирантки аппетит.

Глории даже временами казалось, что если Георгий Орлов по-настоящему влюбится в нее, то это будет несправедливо по отношению к очкастой библиотекарше, так и не познавшей семейного благополучия, несправедливо по отношению к первокурсницам, ушедшим в мир иной слишком рано.

Георгий Орлов, как мог, пытался отвлечь Глорию Дюбуа от дурных мыслей.

И на этот раз, во время скучного и вялотекущего ужина возле бассейна неуемный пациент затеял с загрустившей сиделкой поиск имени для Безымянной Красавицы.

Тем более что до установленного срока оставалась только одна, последняя ночь.

В бассейне отражалось небо, тронутое закатом.

Розы, окружавшие странную парочку со всех сторон, пребывали в забытьи благодаря абсолютному штилю.

Нежные лепестки, подчиняясь строгому осеннему распорядку, бесшумно планировали, осыпаясь в подогретую, идеально чистую воду, сквозь которую виднелась кафельная мозаика, изображающая гигантскую роз у.

Представители насекомого мира не тревожили ни цветов, ни листьев, ни людей.

И лишь какая-то птица, наскучавшаяся за день, затеяла вечерние рулады.

Оторвавшись от лепестковой круговерти, Георгий Орлов изобразил горячий энтузиазм:

– Мадмуазель, приготовьте бумагу и ручку!

Аспирантка едва улыбнулась.

– Ничего, и так запомню.

– Но это будет настоящая мозговая атака!

Георгий Орлов постепенно входил в филологический раж:

– Нет, мозговой штурм. А может быть, даже и мозговой шквал!

Веселость и бодрость русского пациента тронули душу сиделки.

– Хорошо, что не торнадо!

Глория Дюбуа наконец-то притронулась к остывшему стейку.

– И не тайфун.

Тарелки русского пациента давно пустовали.

Георгий Орлов, заметно взбодренный сытным ужином и старинным французским вином, начал выдавать одно предложение за другим:

– Нежность!

– Восторг!

– Блаженство!

– Упоение!

Пациент добавил в организм полбокала вина.

– Ну как, подходит?

Наголодавшаяся сиделка, не прекращая дожевывать прожаренную говядину, невнятно ответила:

– Конечно… Безымянная Красавица… достойна… всех… этих… изумительных… слов…

Глория Дюбуа не осмелилась закончить фразу, которая должна была просигналить русскому пациенту о том, что его сиделка достойна любви.

Георгий Орлов, приняв заминку за обычную паузу, с еще большим пылом и темпераментом продолжил лингвистические изыскания:

– Истома!

– Желание!

– Ласка!

– Страсть!

– Экстаз!

– Оргазм!

– Стоп!

Глория сделала предостерегающий жест вилкой.

– Это уже чересчур.

– А по-моему, в самый раз.

Русский пациент торопливо придал физиономии самое невинное выражение, на какое был способен.

Вилка угодила в край стекла.

– А нельзя ли чего-нибудь поприземленней?

– Пожалуйста.

Георгий Орлов упер здоровую руку в лоб, изображая интенсивный мыслительный процесс.

– Шестеренка небес!

Глория мгновенно среагировала на интеллектуальную клоунаду:

– Это похоже не на мозговую атаку, а на паническое отступление.

Георгий Орлов, прекратив паясничать, наполнил стаканы бургундским.

– За тебя!

– За нас!

Розы вздрогнули от двойного чоканья.

– Продолжим? – спросил неуемный раненый.

– О’кей.

– Тогда – идея!

Георгий Орлов вознес указательный палец здоровой руки на уровень кроны ближайшего куста.

Пациент больше не пел скабрезных частушек.

Аспирантка же, забывшая про то, что Безымянная Красавица срочно нуждается в хоть каком-нибудь мало-мальски приличном имени, наслаждалась тихим вечером. Еще одним вечером, когда, возможно, случится то, чего они оба ждут.

В бассейне отражались первые тусклые звезды и хиловатый месяц.

Розы начали перешептываться в густеющей темноте.

Влюбленная аспирантка молча поглаживала кончиками пальцев край лангетки раненого.

Пострадавший от библиотечной стрельбы подремывал в плетеном кресле.

И лишь одинокая сумеречная птаха во весь голос то ли прощалась с уходящим днем, то ли приветствовала наступающую ночь…

6. Чемпионский юбилей

Анфан Террибль сидела в фойе, поджидая, когда голландец наконец освободится от своих председательских обязанностей, и не сводила глаз с далекой двери.

Кажется, близится кульминация парижского приключения.

Тюльпанчик, уладив все проблемы с Безымянной Красавицей, должен заняться устройством собственной судьбы.

Анфан Террибль смежила веки.

Все пережитое, сказанное, увиденное за последние дни говорило о том, что вот-вот должно случиться счастье.

Другого слова для ожидаемого события быть не могло.

Ей скажут: «Я прошу вас… стать… моей… женой».

Именно так, и никак иначе. Именно эту просьбу произнесут губы, к которым так сильно тянет…

1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?