На краю пропасти - Юрий Владимирович Харитонов

обыскали, проверили вещмешки, «прощупали» счётчиками на предмет радиации. Потом старший, что командовал, стянул с лица тряпки на шею и макушку, куда водрузил и очки, стянутые на затылке резинкой. Взору открылся молодой человек лет тридцати. Слева от брови до края губы — шрам, а сам глаз заплыл белым.

— Пойдёмте. Мужчины со мной, женщины пока здесь.

— Они пойдут с нами! — уверенно возразил Игорь.

— Со своими правилами в гости не ходят, — заметил незнакомец.

— А мы не гости, — Потёмкин поднял к лицу связанные руки. — Мы мимо проходили…

— Тем более, мимопроходилы, — пожал плечами старший и, уже обращаясь к подчинённым, добавил: — Ведите этих двоих к главе. Дамы подождут.

Игоря с Яром грубо толкнули ко второй двери из маленького помещения. Им ничего не оставалось, как подчиниться.

Это был когда-то один огромный цех, где находились столь же впечатляющие по размерам машины, станки и станы. Потом, после войны, рабочие, ставшие жителями, их разобрали и вынесли. И принялись застраивать освободившееся пустое пространство хижинами из того, что находили в городе: кирпичи, доски, куски железа. Причём застраивали наспех, уровень за уровнем вверх, поглощая свободное пространство, словно муравьи. Теперь это место представляло собой нагромождение полудеревянных, полукирпичных комнатушек с забитыми листами железа дырами. Между ними оставлялось пространство под коридоры, но иногда оно было таким узким, что людям приходилось расходиться друг с другом, пропуская кого-нибудь вперёд. На верхние уровни вели топорно и на скорую руку сколоченные деревянные лестницы. По ним идти было не только опасно, но и страшно. Треск древесины жалобно возвещал путникам, что всё вокруг устало, хочет отдохнуть, а люди не понимают этого. Но жители давно привыкли к их скрипу и не обращали внимания. Только Потёмкин чувствовал, что, сломай в одном месте доску, вся конструкция огромного города внутри исполинского здания сложится, как карточный домик. А здание действительно было масштабным. Пока они шли к главе, Игорь запутался в несметных коридорах и проулках и насчитал восемь этажей вверх. И, наконец, они вышли на «крышу» деревянного творения. Тут до потолка здания можно было достать, подпрыгнув и протянув руку. В центре находилось лишь одно строение, но зато большое. Очевидно, для главы поселения места не пожалели.

Старший на несколько минут скрылся внутри, после чего приказал Потёмкину с Яром зайти.

В первой маленькой комнатушке стоял лишь стол, за ним сидела девушка и печатала какой-то текст на облезлой машинке. Она косо посмотрела на вошедших и вернулась к своему занятию. Мелькнула мысль: «У него и секретарша есть? Очуметь!»

В следующей комнате большего размера стоял стол и вокруг — стулья. В центре стола — лампа-абажур. Провод змеёй тянулся по поверхности и исчезал где-то внизу под полом.

— Садитесь, — сопровождающий указал на стулья и сел сам в сторонке. Двое подчинённых остались стоять сзади, у двери.

Спустя несколько минут через противоположную дверь вошёл заспанный мужчина в наброшенной на голое тело рубашке и дырявых местами штанах. На голове — сеточка, наверное, чтобы не повредить причёску.

— Меня зовут Бакин Виктор Алексеевич. Я тут… э-э-э… глава этого чу́дного города. Но что мы всё обо мне да обо мне? Поговорим о вас. Кто вы, откуда и зачем пришли и напали на нас? Рассказывайте, мне всё интересно. — сказал глава без предисловий. Худощавое, осунувшееся лицо, растрёпанные, словно ощетинившиеся брови, водянистые, мутные глаза, как у человека, много выпившего вчера, узкие губы, сжатые в напряжении, и тонкий нос.

— Напали? — Игорь от удивления поднял брови. — Мы вообще мимо проезжали… проходили… Э-э-эм, шли. Да. Шли.

— Неужели? — мужчина поднялся со стула и медленно пошёл вокруг стола. — Приехали, наблюдали за нами некоторое время. Думали, мы вас не видим? У нас пост на крыше имеется. А потом напали на нашу зверушку.

— Вашу зверушку? — Потёмкин от удивления вытаращил глаза, а Яр невольно заёрзал на стуле. Шапку с него не снимали, и «особенность» организма юноши не видели. И это к лучшему: мало ли как здесь относятся к людям с отклонениями.

— Да. Она бегала там, за забором, и никого не трогала. Отпугивала остальной зверинец, который из леса к нам подбирается, а вы её уничтожили.

— Это оно на нас напало, если что, — возмутился Игорь. — Это мы никого не трогали, а тут с нашей заглохшей машинкой решила поиграть какая-то неведомая зверушка. И к тому же, если она ваша, то согласитесь — вы должны её держать на привязи. На цепи и с во-о-от таким намордником на харе.

— Не должны, — мягко возразил Виктор Алексеевич. — Время сейчас не то, чтобы сдерживать своих зверушек. — Мужчина вернулся к стулу, но не сел на него. Вместо этого он облокотился на стол, нависнув над торшером. Свет снизу исказил лицо говорившего, будто надел на него маску. — Кроме того, зверь неуправляем. Но, тем не менее, вы лишили нас защиты с северной стороны.

— Но! — попытался возразить лекарь, но глава его не слушал продолжая.

— Теперь, чтобы продолжить путь дальше, куда бы вы там ни направлялись, вы должны заплатить нам…

— Чем же мы можем вам заплатить?

— А вы заметили, если в обществе нет детей, то всё плохо? — спросил вдруг Бакин, уставившись прямо в глаза Игорю. Тот неловко поёрзал под столь пристальным взглядом, потом спросил:

— В смысле?

— В прямом! — у Виктора перекосило лицо. — Нет ни старшего детского поколения, ни среднего, ни, тем более, младшего. Нет вообще.

— Ну, в старое время… Это было бы очень даже… — Игорь хотел съязвить, но передумал. Лицо Виктора исказилось ещё сильней.

— Очень ничего? То есть, ты хочешь сказать, что без детей — «очень ничего было бы»? — слова Потёмкина привели в ярость главу Кольчугино. — А ты понимаешь, что во всём нашем сегодняшнем обществе — всего три подростка, которым исполнилось шестнадцать? И ни одного ребёнка меньшего возраста⁈

— Я не знал…

— Да мне плевать!.. Ты понимаешь, что это для нас всех значит? Да и для всего человечества? — взорвался вдруг Бакин. Лицо вытянулось от злости.

— Типа того…

— Не типа, а мы сдохнем! Вымрем все до единого! Так как нет детей ни у кого из нас! А эти твои самки… Вполне возможно, что они могут…

— Могут что? — теперь взбесился уже Игорь. Он попытался подняться