Комиссар Хольмг. Становление - Атия Хольмг

того, как она приближалась к источнику света, становилось очевидным, что где-то в конце длинного коридора горит небольшой костер. Шаркая по бетонному полу, запинаясь о раскрошенные, обвалившиеся фрагменты стен и потолка, едва удерживаясь от того, чтобы не упасть, Саллита все ближе подходила к слабым, подрагивающим язычкам огня, в свете которых уже можно было различить молчаливые фигуры, окружившие угасающий костер. Она подошла совсем близко, чтобы можно было разглядеть лица стоящих там людей. Все они были мрачны и опустошены, словно мертвецы, восставшие из могил, и бессильно взирали в пространство перед собой расфокусированным взором. Саллита остановилась рядом с одним из них и по примеру остальных немигающим взглядом уперлась в умирающее пламя. Прошло, минут пять, прежде чем она пошевелилась снова. Даже не задумываясь над происходящим, женщина как и все, что собрались в этом мертвом, пустом здании, молча вонзилась своими израненными пальцами в того, кто стоял ближе всех к костру и был одним из них. Жертва коротко вскрикнула и упала, разрываемая окровавленными руками обезумевших людей. В ужасающем молчании толпа в клочья рвала человека, не сопротивляющегося, остающегося безучастным собственным мукам, в те краткие мгновения, когда превратившиеся в кровожадных монстров люди лишали его жизни. Все закончилось в несколько считанных мгновений. И вскоре кровоточащие куски того, что еще секунду назад составляло тело человека, полетели на корм почти угасшему к этому времени огню. Дым стал маслянистым, густым и удушливым, тяжелым шлейфом стелясь по полу и между людей, оседая на их тела и лица. Возликовавшие языки пламени, жадно накинулись на подношение, насыщаясь им и становясь все больше и больше.

Когда пламя разгорелось настолько, что начало обжигать ей лицо, грозя уничтожить волосы и брови, Саллита сделала неровный шаг назад, но зацепилась за что-то и упала, выкинув ноги далеко вперед. Огонь тут же лизнул подошвы ее ботинок и потертые, мешковатые штаны. А спустя мгновение уже обе ее ноги были охвачены пламенем ниже колена. Саллита издала гортанный звук не то удивления, не то отчаяния, и десятки рук тут же протянулись к ней, чтобы разорвать ее плоть и чтобы насытить ею все разгорающееся, источающее чуть сладковатый запах пламя.

День двадцать первый

ДЕНЬ 21

РЭКУМ. ПЕРЕД РАССВЕТОМ

С остервенением в душе Витинари возвращалась в Губернаторский Дворец. Бесцельное блуждание по бесконечным лабиринтам лабораторного комплекса не принесло никаких результатов. Единственной ценной находкой стали какие-то записи, занесенные в инфопланшет, который уносила сейчас с собой Хильдегад. Она не могла сказать, зачем взяла его вообще в руки, когда нашла в кабинете. Он был ей не нужен, и не на его поиски она потратила столько времени. Но это было хоть что-то. И ее пальцы плотно сжались на его пласталевом корпусе, вцепляясь в найденную добычу.

Только когда она заперлась в собственных покоях, скинув с себя на пол плащ, пропахший зловещими запахами лабораторных компонентов, ее пальцы ослабили хватку, и Витинари медленно опустила инфопланшет на зеркальную поверхность небольшого прикроватного столика. Постепенно охватившая ее ярость начала спадать, и мысли вернулись в более спокойное русло.

«Она, должно быть, где-то прячет подобные препараты, — рассуждала Хильдегад, снимая с себя платье и накидывая пеньюар из натурального шелка Центврийского шелкопряда, подаренный ей отцом на совершеннолетие. — Чтобы найти их, мне потребуется слишком много времени, а его нет. Гораздо проще предложить ей обмен».

Взгляд губернатора скользнул по инфопланшету. Наверняка Магос захочет его вернуть, какая бы информация в нем ни хранились.

«Отличный момент для торга», — подумала Витинари, забираясь в постель.

Губернатор полежала так несколько минут, а затем резко поднялась, откидывая с себя атласное золотое покрывало, украшенное черными бутонами роз с лазоревыми лепестками и стеблями. Сон не шел. А где-то глубоко внутри зарождалось странное чувство необъяснимой тревоги, которую Хильдегад не могла объяснить и от которой не получалось избавиться.

РЭКУМ

«Один час, проведенный в праздности — награда, если она заслужена. Два — уже преступление. Сутки — ересь».

Октавиан повторил про себя это изречение, глядя на отрешенное лицо губернатора Витинари и на ее странный румянец, рдевший на щеках, так контрастирующий с остальной кожей лица, посеревшей и кажущейся обветренной.

— Контроль над Рэкумом восстановлен, губернатор, — произнес Гай Тумидус вслух. — К сожалению, не могу сказать то же самое про Неморис. Как и остальную территорию, на которой могли оказаться споры зеленокожих.

На этих словах Хильдегад, казалось, посерела еще больше, отчего кожа на ее лице приобрела пепельный оттенок.

«Страх — незримый убийца, — снова подумал про себя Лорд-Комиссар. — Опаснее ассасина Храма Кулексус, он пробирается в столь потаенные уголки души и действует настолько разлагающе, что уничтожить его возможно, лишь одержав полную и безоговорочную победу над ним. Выжигая полностью, до последней крупицы, очистив душу в огне яростного служения Бессмертному Императору и праведного гнева ко всему нечистому, что противоречит Священной Воле Его».

— Вы полагаете, что где-то на Ферро Сильва еще остались орки, Лорд-Комиссар?

Голос Витинари чуть звенел от возбуждения, вызывая в душе Октавиана очередное мысленное презрение к страху, который, должно быть, сейчас испытывала губернатор.

— Подобное нельзя исключить до тех пор, пока не будет достоверно известно, что вся территория Ферро Сильва была очищена от спор и не таит в себе угрозы появления на свет грибницы орков.

— Грибницы? — чуть протянула Хильдегад и сама же ответила на свой вопрос. — Да-да, Лорд-Комиссар, я знаю, как размножаются оркоиды. Просто мысли вслух.

«С ней что-то не так», — эта мысль плотно засела в голове Тумидуса, когда странный румянец на лице губернатора внезапно стал еще ярче, как будто вся кровь в теле прилила к ее щекам.

«Необходимо, чтобы с ней побеседовал Барро», — подумал Октавиан, решив, что сообщит тому о своих подозрениях сразу же, как закончится его визит к губернатору.

Он держал эту мысль в голове весь оставшийся разговор, который, впрочем, закончился весьма скоро. Гай Тумидус уже спускался с последней ступени, ведущей из Губернаторского Дворца, когда вокс-бусина в его ухе зашипела.

— Лорд-Комиссар, — голос вокс-связиста едва был различим на фоне шумов. — К юго-западу от Рэкума, в пяти километрах от города, засекли небольшую банду орков. Особи средних размеров в сопровождении нескольких гретчинов.

«Как я и предполагал», — мрачно подумал Тумидус и, быстро переключив канал, начал отдавать соответствующие приказы о выдвижении ударной группы для перехвата и уничтожения ксеносов.

Он не собирался давать оркам ни малейшего шанса на выживание и обустройства на этой планете.

Хильдегад Витинари стояла на балконе и смотрела, как «Химеры» с гвардейцами на броне, построившись в колонну, направляются к воротам города,